– Благодарю вас за разъяснения и предостережения. Наша Малая, Сорок Девятая Серебряная примет к сведению ваши пожелания. Со своей стороны могу гарантировать, что ни один из моих людей не создаст вам неудобств. Но всё же отмечу, что наши действия будут отталкиваться от распоряжений, которые я лично получу от Амоса Радного, как и предписывает мне приказ. – Обращался он только к Кину, решив, что хоть встреча и подразумевает присутствие более двух человек, разговор в этой палатке идёт безусловно только между ними.

– Ничего другого я от вас и не ожидал, – с добродушной улыбкой, произнес Эбинайзер. У Артура при виде этой улыбки возникло непреодолимое желание двинуть её хозяина по зубам. – У вас свои приказы, у нас, как это ни странно, свои. Желая ещё больше укрепить нашу дружбу, я приготовил вам карту местности, прилегающей к Бесовому Холму.

 После этих слов Кина, уголки плотно сжатых губ высокой магички чуть скривились. Это заметил только Фарли – будучи известным ходоком, он то и дело поглядывал на неё.

– Карта, содержит подробнейшее описание всех значимых объектов рядом. Для удобства расположения вашего лагеря разумеется. Вы найдёте её в своей палатке по возвращению, – закончил наконец маг.

Глаза всех без исключения витязей расширились. Заметив изумление на их лицах, Эбинайзер невинно рассмеялся:

– Заверяю вас, никакого проникновения на территорию вашего лагеря не было. Ваши вещи не потревожены. Это, всего лишь жест, добрососедства, в знак будущих крепких взаимоотношений.

– Благодарю за заботу, – процедил сквозь зубы Артур.

– Вы всё же встревожились! – нарочито громко выдохнул Эбинайзер и театрально вскинул руки. – Может мы действительно нарушили кое-какие правила, но ведь и вы, как я понимаю, не без греха? – он выразительно посмотрел на Аксена.

Пятерка магов подражая своему руководителю перевели взгляды на десятника.

– О чем он говорит, Аксен? – строго спросил Артур.

– Старшой, я не понимаю, – нисколько не смутившись соврал тот.

– Не понимает?! – Эбинайзер покачал головой как отец, разочарованный поступком сына. – Если у вас в Сорок Девятой не следят за исполнением воинского устава, я скорблю по нашей армии.

– Аксен Фолин я приказываю, дать разъяснения. Этот человек, явно намекает на нарушение тобою устава!

Аксен, не отводя взгляда от Артура медленно достал из-за спины охотничий нож в две ладони длинной. Маги явно были довольны этой выволочкой и смотрели на происходящее с неподдельным удовольствием.

– Ты принёс на совет сталь, – покачал головой Артур. – Десятник Фолин, вы будете строго наказаны… Сегодня ляжете спать в сапогах. Свободен!

Аксен довольно хмыкнул, выпрямился, хлопнул левой ладонью по правому плечу и нарочно громко, как на парадном смотре рявкнул:

– Благо-дарю, сударь воевода!

Резко повернувшись на каблуках, он строевым шагом вышел из палатки. Кэс с Фарли не удержались и прыснули со смеху, Игнаций довольно крякнул и даже Ром, молчаливо игнорирующий всё происходящее, не смог сдержать улыбку. Улыбки же магов, после такого сползли с лиц.

– Как, вы не возьмете его под стражу? – изумился Кин. – Ваш десятник нарушил воинский устав Эделии!

– Десятник Фолин, получил более чем суровое наказание, за свой проступок. Данный, инцидент, – Артур нарочно выделил слово “инцидент”, – никак не касается Магической Ячейки Ладоса. Если же вы обеспокоены угрозой, которую могла представлять для вас сталь моего десятника, то заверяю, никакой угрозы не было. Уверен мой подчиненный действовал только из соображений вашей, судари мои маги, безопасности. Засим я желаю вам тихой ночи. Ещё раз благодарю за интереснейшую беседу.

Артур обвел всех магиков взглядом и жестом показал своим – "уходим". Четверо витязей повторили маневр Аксена – выпрямившись как по команде, они громко хлопнули левой ладонью по правому плечу, развернулись и один за другим вышли из палатки. Артур ещё раз улыбнулся, слегка поклонился и вышел за ними.

– Воевода то у них, далеко не дурак, – протянул голосом старый слепой маг. – А ты, Кин, хвастливый идиот! Всё бахвалишься своим умением видеть картины чужого разума, но не умеешь при этом держать язык за зубами. Старик тебя раскусил. Уверен, те молодые оболтусы тоже. На ради чего скажи, ты устроил весь этот спектакль?

Эбинайзер ничего не ответил магистру Горану. Он скривился и молча растянулся на лежаке.

“Может и действительно переиграл?! Да ну и пусть! Зато дуболомам Эйхарда будет над чем поломать головы этой ночью. Хотя надо признать – зачатки мозгов у них всё же есть! Эйхарда так точно дураком не назовёшь.”

– Ты что скажешь, Прис? – спросил высокую магичку золотоглазый паренёк.

– Мне абсолютно наплевать на эти мужские игры у кого хер длиннее. Так же мне абсолютно наплевать если кто-то из этих тупоголовых подохнет на том, забытом цивилизацией холме. Если их заденет моя волшба, или мерзкая магия этих старух, что ж, похотливых мужланов в Империи полно, бабы дают за несколько медяков – нарожают ещё. Вы не против, руководитель? – магичка презрительно глянула на Эбинайзера, и ехидно рассмеялась.

Мальчуган хихикнул и густо покраснел. Присцилла ему никогда особенно не нравилась, но её пошлые высказывания, вызывали в его подростковом мозгу бурю эмоций.

– Вы бы, молодой человек, не похабности впитывали, а сосредоточились на Тени, – проскрипел Магистр. – В здешних краях Источник слабее чем в Ладосе, али не чувствуете?

Парнишка, вскинул подбородок и с гордостью ответил:

– Я рассмотрел Тень ещё вчера. В трёх лигах отсюда орочья резервация. Один шаман, пытается добавить земле плодородия. Не слишком у него это выходит – самоучка. Ни знаний, ни таланта.

– Сударь мой Галлан, – покачал головой слепой маг. – Вы или прогуливали, теорию Сил, либо спали во время лекций. Признанный исследователь и историк магии Мантифий Полион, в третьем томе своего труда “Размышления о природе Источников”, убедительно доказывает, что общение с духами стихий, сиречь шаманизм орочьих племён, взывает к первобытной магии самого нашего мира и никак не влияет на Светлый Источник.

Иллиан растерянно посмотрел на магистра. Теория Доступных Магических Сил, была его самым нелюбимым предметом в Семинарии. Он частенько её прогуливал и лишь чудом сдал выходной экзамен, получив за него “допущен”. Насупив нос, под ехидное ворчание Присциллы, он отправился на свой лежак оглядывать Источник, на предмет творимой в окрестностях волшбы.

Эбинайзер Кин лежал, отрешённо смотря в потолок. С виду спокойный и умиротворённый, на самом деле, сейчас он изо всех сил пытался угомонить вскипающую в нём злость. Разговор старого учителя со своим подопечным ему был неинтересен, а вот похабные высказывания и подначки Присциллы, ему надоели до смерти. Присцилла презирала всех иноземцев, а иноземцев, стоящих выше неё, просто ненавидела. Приказы Эбинайзера, она выполняла всегда со скандалами и оспаривала любое его решение.

Присцилла Неоттон, Алая Прис. Почти сразу после выпуска из Магической Семинарии Ладоса снискала себе более чем мрачную славу. Отдавая предпочтения огненным чарам, её уже не раз обвиняли в “превышении полномочий” и излишней жестокости. Её заклятье огненного шторма, нередко выходило из-под контроля и губило не только врагов, но и воинов Империи. Однако, высокое положение её отца, Габриэла, и глубокие шахты по добыче кристаллов семьи Неоттон, позволяли Присцилле избегать выговоров и взысканий. Совет не особо ценил её таланты и только с властной руки Габриэла Неоттона и тяжёлого сундучка с золотом, Присцилла, с полгода назад, вошла в состав Центральной Ячейки.

"Этой стерве давно как следует не задвигали, вот она бесится, мешая всех с дерьмом,” – нашёл для себя объяснение действиям Присциллы Эбинайзер и сделав глубокий вздох, попытался выбросить бунтующую по поводу и без магичку из головы.

Пререкаться со знатной чародейкой ему не хотелось. С этой бледной стервой, он ещё разберётся, а сейчас у него было задание и задание предельно ясное – уничтожить ворожей. Всё остальное не имело значения. Хотя с его точки зрения, дёргать сильнейших магов Эделии для устранения выживших из ума старух всё же было нецелесообразным. Но выходец с далёких южных островов, давным-давно ставших частью Империи, привык чётко исполнять поставленные ему Советом и Семинарией цели. Именно такая исполнительность позволила некогда безродному дикарю, стать членом, а после возглавить элитную магическую ячейку Эделии, и попасть, в так ненавистный им в молодости, цвет Магического общества.