– Он справиться, – кивнул Артур. – Должен справиться. Ну а пока… судари столичные маги обещали нам беседу, пойдем послушаем чего они там придумали.

– Чароплётам нельзя верить, – подытожил разговор, молчавший всё это время Ром.

Десятники оставили оружие в палатке: в мирное время дружинный устав предписывал вести Советы без стали. Наградной кинжал, полученный Артуром из рук старшего воеводы Эделии, Трибиуса Талка, так и остался висеть у него на поясе. Булатная сталь, украшенная серебром и сапфирами, выковывалось исключительно для Ладосских воевод и давало право обладателю не разоружаться даже перед лицом Государя Императора.

Ночь уже вступила в свои права. В воздухе пищали комары, а лягушки своей песней, казалось, пытались докричаться до Великих Святых, захороненных в столичных криптах.

Серебряные подошли к палатке магов. Вблизи оказалось, что соткана она не из материи, а из тончайших стальных нитей. Поднявшийся ночной ветер сколь ни силился, не мог потревожить её. Свет, если и горел внутри, наружу не пробивался, да и звуки отсутствовали напрочь.

Из темноты вышел Аксен. В тусклом свете луны, его лицо более походило на застывшую маску мертвеца.

– Тишина Старшой, – смачно сплюнул он. – Кажется, они над нами просто посмеялись.

Будто в ответ, полы палатки, разошлись и к ним вышел, руководитель Центральной Магической Ячейки – Эбинайзер Кин.

– Долгих лет и здравия храбрейшим из храбрых, – произнес он нараспев и широко улыбнулся.

– И вам здоровья этой ночью, – ответил Артур.

– Заходите, прошу.

Походное жильё магов оказалось скромнее, чем можно было себе представить. В центре палатки, в воздухе, парила карта Эделии. На ней красный круг отмечал некую возвышенность на территории княжества Ван-Алли. Над картой, в воздухе, висел и тускло поблёскивал небольшой кристалл, но освещал временное жильё столичных чародеев вовсе не он. Здесь не было ничего, что бы отбрасывало этот мягкий голубой свет. Здесь светился сам воздух и тени отсутствовали напрочь.

При таком освещении стал отчётливо виден шрам на лице Кина. Он тянулся вниз, скрываясь под воротом куртки, и пульсировал ярко-рыжими всполохами. Без плаща стало понятно, что ростом и шириной плеч, руководитель столичных магов, лишь немного уступал Рому, считавшегося настоящим гигантом в дружине Эйхарда.

Возле карты стояло пятеро, каждый из них запоминался сразу и навсегда.

Одним из магов оказался тысячелетний старик в длинном сером балахоне. Он раскачивался из стороны в сторону и лишь его кривой, деревянный посох не давал ему свалиться на землю. На вид он был настолько стар, что оставалось только гадать, как этот хрыч не представиться Трём Светлым за время семидневной скачки. Сухая кожа туго обтягивала его лысый череп, а глаза, вернее бельмы, так глубоко запали внутрь, что не возникало никаких сомнений – старик был слеп.

Рядом с ним, являя небывалый контраст возрастов, стоял мальчик подросток. Его сальные, чем-то густо смазанные волосы были зачесаны назад. Он смотрел на прибывших с нескрываемой насмешкой, а Сила, сияющая золотом в глазах, казалось могла повернуть реки вспять, или заставить горы убраться с дороги.

Рядом с мальчуганом, расположилась женщина. Её холодное, без единой морщины лицо притягивало и одновременно пугало своей неестественностью. Ярко-карие глаза сияли, отражая волшебный свет, а вот волосы, наоборот, его поглощали, и создавали иллюзию чёрной пустоты за её спиной.

Но больше всего, взгляд поражал последний из пятёрки, или теперь стоило говорить шестёрки? По правую руку от высокой магички стояли двое. Отличить их не было никакой возможности, как нельзя отличить две золотые, только что отчеканенные, имперские монеты. Эти двое ростом были чуть выше золотоглазого мальчугана и худы до предела человеческого тела. Мерцающие радужные глаза, резко контрастировали с мертвенно бледными лицами. Белёсые, редкие волосы, висели паклями. Бескровные, растянутые в постоянной нелепой улыбке, губы, обнажали коричневые, почти чёрные пеньки зубов.

– А я думал их пятеро?! – выдохнул Кэс.

Присутствующие все как один обернулись на него, заставив молодого десятника прикусить язык, и выбрать потолок палатки как объект внимательнейшего рассмотрения.

– Артур Эйнхард, воевода Сорок Девятой Малой Серебряной Дружины. Также десятники, – проговорил Артур.

Пятеро магов, за исключением Кина, сухо склонили голову.

– Центральная Магическая Ячейка Ладоса, – обвел чародеев рукой Эбиназер. – Не будем терять драгоценное время. Я начну, – он заложил руки за спину, и стал расхаживать из стороны в сторону. – Мне известна цель вашего похода, сударь Эйхард. Вам приказано прибыть в замок Бреннен и получить дальнейшие указания от тамошнего воеводы Амоса Радного – признанного стратега, героя войны, награжденного практически всеми существующими орденами и наградами Империи и прочее и прочее.

Аксен, при упоминании Радного, сжал кулаки и нахмурился. Заметив это Эбинайзер снисходительно улыбнулся и продолжил, мерить палатку шагами – сегодня за всю ячейку говорить собирался только он, лекторский тон мага не предполагал, что его хоть кто-то будет перебивать.

– Ваш приказ подразумевает подавление всех действий, включая магические проявления, направленных против Империи и её народа. Для предотвращения магической составляющей, к вашей Малой Серебряной и была предписана наша Ячейка. Несомненно, помощь, которую может оказать ваша дружина в решении поставленной задачи, трудно переоценить, но, – он остановился и посмотрел Артуру в глаза, – я всё-таки хотел просить вас, вынужден просить вас, сударь мой Эйхард, как воевод, как только мы доберемся до места, инцидента, отдать приказ вашим подчинённым о невмешательстве и соблюдении разумной дистанции от нашего, – он нажимом выделил слово, – лагеря.

– Нам приказано, – начал Артур, но Эбинайзер не глядя, жестом остановил его, и вновь зашагал по палатке. Он всё больше и больше походил на профессора, диктующего нерадивым ученикам лекцию под запись в Семинарии.

– Как нам стало известно, в землях Ван-Алли, на возвышенности прозываемой чернью Бесов Холм, обосновались дикие ворожеи. Всего две или три. Уверен вы знакомы с историей и знаете, что в нынешние времена ворожеи не представляют особенной угрозы, хотя раньше и являли реальную опасность. Может быть, на местных крестьян они ещё и наводят страх, но, уверяю вас, даже трём, ну или, четырём десяткам местного князя, было бы по силам справиться с их, столь незначительной группой.

Кэс набрал в грудь воздуха и хотел было прервать Кина, но Артур уловил его намерение и строго взглянул на него.

"Не сейчас. Слушаем дальше", – понял Кэс и вздохнув принялся, с тем же особенным интересом с которым недавно рассматривал потолок, разглядывать собственные сапоги. Взгляд воеводы поняли и другие десятники.

– Уверен, вас мучает вопрос: Если угроза столь незначительна, то для чего же столице, отправлять в такое захолустье, на усмирение двух трёх диких ворожей, элитную дружину?” – продолжал тем временем Кин.

Кэс и Фарли живо переглянулись и вскинув брови уставились на темнокожего мага. Тот, продолжал говорить, даже не взглянув на них:

– Уверяю вас, дело обстоит именно так, как я сказал выше и никак иначе. В Ладосе есть маги, которые хоть и имеют вес в Совете Родов, но застряли в древних легендах и покрытых пылью сказках. Они видят в каждой деревенской предсказательнице след Трёх Тёмных, – Эбиназер, хмыкнул подчёркивая нелепость сего суждения. – Что же касается моей просьбы о невмешательстве в работу нашей ячейки на месте инцидента, то здесь, я действую только из соображения вашей, судари мои витязи, безопасности. Магия, может быть непредсказуема и опасна. Вообще, ведьмы – забота магов, а ваше дело – ратное, – не скрывая самодовольства он бросил взгляд на Игнация. Ветеран ответил ему тяжёлым взглядом из-под густых бровей.

Повисла пауза. Пятерка магов, не произнесла ни слова и не сделала ни одного движения за время монолога своего руководителя. Артур понял, что все присутствующие ждут его ответа. Он улыбнулся, и спокойным тоном произнес: