Айнишах Султан приготовилась впитывать каждое слово этой занимательной беседы, но Мерган Султан расстроила все ее планы.

– Ты ступай к себе, Айнишах. Тебя это не касается.

– Но…

– Тебе было велено вернуться в покои, – впервые за долгое время подала голос Дильшах Султан. – Ты промокла. Переоденься, приведи себя в порядок. Я скоро к тебе загляну.

Вспыхнув недовольством, Айнишах Султан все же покорилась и, сделав поклон, с обиженным видом ушла.

– Госпожа, вы хотите начать действовать сегодня? – осторожно осведомилась Фатьма Султан.

– Сегодня четверг, верно? Небахат давно считает эту ночь своей. Но мы напомним ей, что она всего лишь рабыня и не вправе равнять себя с законной супругой.

– Я должна буду отправиться к повелителю? – Дильшах Султан не удалось скрыть радостную надежду в своем голосе.

– Есть идея получше, – разочаровала ее Мерган Султан и с коварством улыбнулась.

Топкапы. Покои Шехзаде Касима.

По обыкновению все вечера шехзаде Касим проводил за чтением и в этот раз не изменял себе. Он целиком погрузился в изучение древнего философского трактата о природе души и не отрывался от своего занятия несколько часов, когда с наступлением темноты его потревожила мать. Небахат Султан часто к нему захаживала с тех пор, как он перебрался в отдельные покои три года назад, и юноша устало улыбнулся ей.

– Матушка.

– Мой лев, доброго тебе вечера, – изящная Небахат Султан вплыла в покои, как лебедь, и с нежностью проследила за тем, как сын целует ее протянутую руку. – Ну как ты? Я тебя весь день не видела.

– Я в порядке, не волнуйтесь. А как вы?

– Жаловаться мне не на что, хвала Аллаху.

Они улыбнулись друг другу и, не сговариваясь, сели на тахту. Тусклый желтый свет, исходивший от расставленных по покоям свечей, придавал ее светло-каштановым волосам золотой оттенок, прекрасно сочетавшийся с цветом ее теплых глаз. Невысокая, стройная и миловидная, в персиковом платье и в скромных золотых украшениях она была воплощением весны и солнца.

Правда, сияла уже не так ярко, как прежде. В султанше чувствовался внутренний стержень, который возник под тяжестью пережитых в гареме испытаний, а взгляд стал острым, холодным, подмечающим даже незначительные детали. Ее милым обликом обманываться не стоило. И сердце султана, и судьбу сына она держала в своей железной руке, облаченной в мягкую бархатную перчатку.

– Я была так горда за тебя, когда ты с достоинством и честью прошел столь важное испытание в день принесения клятвы, – она и хвалила его, и напоминала, как ему следует держаться при дворе. За ее улыбкой крылось требование вести себя так, чтобы никто не сомневался, что однажды власть окажется именно в его руках. – Сынок, я твердо знала, что ты справишься и не разочаруешь нас. Теперь ты официально взрослый наследник трона, который вправе владеть собственным мечом.

– Я рад, что вы довольны мною, матушка, – шехзаде спокойно принимал это, сознавая, что такова его судьба. – Отец тоже оценил мое посвящение, как безукоризненное. Хотя, пожалуй, он преувеличивал, чтобы меня подбодрить.

– Повелитель не может не замечать твоих достоинств. Не нужно сомневаться в себе, сынок. Сомнения – это корень всех проблем. Не позволяй им овладеть тобой. Ты – престолонаследник. Единственный, кто вправе занять османский трон в будущем. Никогда этого не забывай.

– Не единственный, и вы это знаете, – с усталой иронией отозвался Касим.

– Ты прав, у повелителя есть еще один сын, но рассуждая трезво, можно ли считать его равным тебе претендентом? – в таких вопросах Небахат Султан была непреклонна. – Хасан еще мал, к тому же, он очень слаб здоровьем. Пусть Аллах пошлет ему долгих лет жизни, но мы не знаем, что ждет его впереди.

– Не говорите так, будто ждете его смерти. Он мой брат, и я желаю ему добра.

– Не о том я веду речь, Касим, – вздохнула Небахат Султан, с укором на него поглядев. – В силу здоровья Хасан может покинуть нас рано, но, если выживет, соперником тебе не станет. Пусть живет и процветает, даже заведет семью. Но не здесь, а в провинции, которую ты отдаешь ему в управление.

– Дильшах Султан разве с этим смирится? – легко усмехнулся шехзаде.

– Это будет решать не она.

Взглянув на мать, Касим увидел в ее золотистых глазах стальной блеск, который появлялся каждый раз, когда она говорила о другой хасеки. Это была не ненависть, а желание уязвленной предательством женщины отомстить сопернице за свои былые страдания. Касим мало что знал о тех временах, но ему было известно, что, когда Дильшах Султан стала женой его отца и вошла в гарем, ей удалось на время сильно его увлечь.

Валиде Султан тогда торжествовала, но правление ее ставленницы Дильшах Султан не продлилось долго. Небахат Султан терпеливо дождалась, когда интерес отца к новой жене остынет, и вновь добилась его любви. Когда она ставила перед собой цель, то неизменно ее добивалась. Пусть даже на это уходили годы страданий, унижений и слез.

– Я вот о чем хотела поговорить…

Взявшую слово Небахат Султан прервало неожиданное появление в покоях Айнишах Султан. И шехзаде Касим, и его мать одинаково удивленно на нее воззрились, но девушка как будто не заметила их недоумения и с лукавой улыбкой поклонилась.

– Госпожа, и вы здесь. А я зашла к Касиму, чтобы спросить его совета касаемо книг, которые мне следовало бы прочесть. Знаете ли, мне и вечер-то занять нечем. Решила заняться самообразованием.

– Это похвально, Айнишах, – сухо улыбнулась ей Небахат Султан и многозначительно переглянулась с сыном. – Что же, в таком случае мы поговорим завтра, сынок. Я вас оставлю.

– Доброй ночи, матушка.

Поцеловав ее руку на прощание, Касим дождался ухода матери, а затем с недоверчивой усмешкой повернулся к сестре.

– Решила заняться самообразованием? С чего бы это?

– По-твоему, я никогда книг не читала? – шутливо оскорбилась Айнишах.

– По крайней мере, не проявляла к ним особого интереса.

– А теперь вот проявила. Тебе и это не нраву?

– Нет-нет, это будет полезно, – снисходительно заметил Касим и вернулся на тахту. – Что бы ты хотела почитать?

– Да не знаю… – будто бы задумчиво протянула Айнишах и прошлась по его покоям, оглядываясь и дотрагиваясь до всего подряд. – Быть может, этого «Государя»?

Касим вскинул на нее озадаченный взор и нахмурился, подумав, что она шутит.

– Тебе следует начать с чего-нибудь попроще. Быть может, сборник персидской поэзии? Тебе должно понравиться.

– Но я хочу «Государя», – капризно заявила сестра и остановилась напротив него. – Почему нет?

Терпеливо вздохнув, Касим покосился на упомянутую книгу, которая лежала на его рабочем столе.

– Это не моя книга, к тому же, завтра утром я обещал вернуть ее Баязиду.

– В самом деле? – вмиг оживилась Айнишах и, подойдя к столу, бесцеремонно взяла книгу в руки. – Что же, в таком случае я просто ее полистаю сегодня вечером, а завтра поутру сама отправлю Баязиду. Спасибо, брат. Ты меня очень выручил.

Касим и слова сказать не успел, как она выпорхнула из опочивальни. Он качнул головой, сетуя на ее легкомысленность, и вернулся к чтению.

Дворец Коркута-паши.

– И долго нам еще ждать? – рыкнул Саид-паша, сидя за накрытым к трапезе столом.

Блюда было приказано принести, как только прибудут последние гости, но их все не было, и жадный до еды Саид-паша уже терял последние остатки и без того недостаточного терпения. Зеррин Султан, сидевшая от мужа по левую руку, покосилась на Коркута-пашу, но тот отреагировал спокойно.

– Они должны вскоре прибыть. Мне что, нужно как ребенка уговаривать тебя следовать правилам?

– Я проверю, не приехали ли они, – Фюлане Султан хотела встать из-за стола, но супруг властно вскинул руку, и она вернулась на место. – Быть может, хотя бы подать на стол закуски?

– Вы что, еды неделю не видели? – с недоумением оглядел свое семейство Коркут-паша, но все же повернулся к служанке, прислуживающей за столом. – Пойди узнай, едут ли.