— Подожди, — прошипела она. — Просто подожди секунду. Ты все испортила с Каллумом, когда?!

— В пятницу, — сказала я. — Я бы дала тебе знать, но я была вроде как занята, оплакивая свое сердце.

— Где он сейчас? — спросила она. — Ты ведь дала ему деньги, не так ли? Для братьев Стоуни? Пожалуйста, блядь, скажи мне, что у него есть деньги!

Я замерла.

— Какие гребаные деньги?

***

Каллум

Я наблюдал за домом Вики у стены напротив, на случай, если Стоуни появятся раньше. Она собиралась к маме во второй половине дня.

Мне, блядь, конец.

Я шел с Кейси, когда заметил их в гаражах, тех людей с работы Софи. Они заперли его на висячий замок, делая записи в своих дурацких блокнотах.

Еще одна мечта закончилась.

Мой телефон мигал все утро, но я не хотел отвечать. Не раньше, чем придет время.

Теперь время пришло.

— Да, — сказал я. — Где встреча?

Но мне ответил не Трент Стоуни.

— Не смей, черт возьми, парень, ты меня слышишь?! Только подойди к ним прежде, чем я доберусь до тебя и спущу с тебя шкуру.

Я не знал, собирается ли Рэйвен обнять меня или побить, когда она бросилась через улицу. Как оказалось, сначала она меня обняла, а потом ударила. А потом нанесла еще один сильный удар прямо по руке.

— Ты гребаный придурок, — огрызнулась она. — Какого хрена ты не пришел ко мне? Меня не так уж трудно найти.

Я пожал плечами, и она вздохнула так чертовски громко и хлопнула конвертом по моей руке. Я поднял брови.

— Двенадцать сотен, — сказала она. — От дилера. Назовем это авансом.

— Что?

— Ему понравились твои работы, парень, как я и говорила. Хочет пригласить тебя на открытие Саусбанк. Событие состоится завтра вечером, так что тебе лучше взять себя в руки.

Я тупо уставился на конверт, слишком ошеломленный, чтобы открыть его.

— Для чего это?

— Стандартный аванс, — сказала она. — Ну, почти. Убедила его добавить еще две сотни, чтобы помочь разобраться с твоим прискорбным затруднительным положением.

— Этого мало, — грустно улыбнулся я. — Можешь оставить его себе, Рэйвен. Я должен им полторы тысячи, и они не возьмут меньше. — Ее блестящие глаза наполнились ужасом. — Все в порядке. Я справлюсь.

— Не будь таким мягкотелым, чертов идиот. — Она сунула мне в рот сигарету и прикурила, прежде чем прикурила себе. — Я уже говорила тебе, что вечеринка жалости тебе не подходит, парень.

— Трент отрежет мне пальцы, — улыбнулся я. — Здорово для художника, а? Для меня все, блядь, кончено.

Она закатила глаза.

— Ага, чертовски уверена, что так. Следуй за мной и закрой свой чертов рот.

Я сунул ей деньги обратно, качая головой.

— Даже не пытайся сказать «нет», — прошипела она. — Возьми.

Она потащила меня к банкомату у метро и сняла три сотни со своего счета. Мои щеки горели от стыда.

— Это неправильно, Рэйвен.

— Я вычту это из твоей первой продажи. У тебя будет масса возможностей отплатить мне, поверь. Твои работы — лучшие во всей гребаной галерее. Завтра вечером ты станешь звездой, парень, обещаю тебе.

Я убрал деньги в конверт вместе с остальными, сердце горело.

— Не знаю, что и сказать.

— Спасибо — стандартный ответ, — улыбнулась она.

— Не очень-то хорошо с благодарностью, — сказал я.

Она крепко обняла меня, и я обнял ее в ответ.

***

Я оставил Кейси с Рэйвен, когда отправился на встречу с Трентом Стоуни. Она ждала через дорогу с телефоном в руке. Дольше пятнадцати минут, и она вызовет полицию, как она сказала. Я в этом не сомневался.

Тайлер сиял, как гребаный сумасшедший, с красным и потным лицом, когда вошел в гаражи. Другой придурок в любом случае не выглядел обеспокоенным, а Трент выглядел как обычно, стремясь получить свои деньги и убраться оттуда к чертовой матери.

Я протянул его, самый большой сверток денег, который когда-либо видел в своей жизни. Это разбивало мое гребаное сердце, но облегчение того стоило.

— Впечатляет, — сказал Трент. — Не думал, что у тебя хватит яиц. — Он швырнул сверток мудаку позади себя. — Убедись, что там все.

Мы стояли молча, пока шел пересчет.

— Хотел сказать, что было приятно иметь с тобой дело, сопляк. Но мы оба знаем, что это не так.

— Значит, мы закончили, да? — спросил я. — Больше никаких долгов, никаких процентов?

— Ну, пока твоя маленькая шлюшка снова не захочет взять долг.

— Не захочет, — ответил я. — Мы закончили.

— Вполне справедливо. — Он кивнул головой, чтобы остальные последовали за ним, и мое дыхание немного успокоилось.

Но Тайлер затеял спор. Он повернулся к Тренту и начал настойчиво ворчать, как старая гусыня.

— Выкладывай, тупой ублюдок, — сказал Трент. — В чем, черт возьми, проблема?

— Джексон, — выплюнул Тайлер. — Он — гребаная проблема. Ты сказал, что мы отрежем его чертовы пальцы.

— Нет, если он принесет деньги, чертов тупица.

Тайлер захлопнул челюсть, его глаза стали похожи на крошечные черные шарики.

— Он, блядь, мой должник, — прорычал он. — Украл у меня мою девочку и моего ребенка. Его собака, блядь, укусила меня за руку. С трудом могу двигать ей, черт возьми.

— Аж сердце кровью обливается, — усмехнулся Трент. — Мы, черт возьми, закончили, Джонс. Пошевеливайся.

Он не сдвинулся с места, пока Трент не ударил его по голове.

— Ты, блядь, слышишь меня, тупой ублюдок, мы, блядь, закончили здесь.

Я не смог сдержать улыбку, она пронеслась по моему лицу, как гребаный летний день.

— Я приду за тобой, Джексон, — выплюнул Тайлер. — Это чертово обещание.

— Меня тут больше не будет, — засмеялся я. — Не сейчас, когда я гребаный художник. Мои работы в галерее и все такое. Какая честь, не правда ли?

Он размахивал забинтованной рукой, но мне уже было плевать.

— Я скоро приду, Джексон, не сомневайся.

— Адрес — улица «один-два-три-поцелуй-мою-гребаную задницу», — сказал я, показывая ему средний палец.

— Я знаю, где твой адрес, — рявкнул он. — И я, черт возьми, приду.

Я бы не лишился из-за этого гребаного сна. Я мог бы издеваться над этим ублюдком весь гребаный день напролет.

Мне бы это даже понравилось.

***

Рэйвен оставила меня с поцелуем и кучей инструкций. Где быть, что говорить, что делать. Она сказала, что встретится со мной во второй половине следующего дня, готовая к моему великому открытию в галерее. Я был бы так чертовски напуган, что не знал бы, что с собой делать. Там будет куча репортеров, знаменитостей и шикарных людей. Не знаю точно, что я чувствовал, но это было лучше, чем чувствовать себя чертовски мертвым из-за Софи.

Я заметил вдалеке Вики и Слэя, когда они возвращались домой. Их не было достаточно времени, чтобы рассчитывать на то, что Стоуни уже ушли. Я побежал по улице, выкрикивая имя Вики, пока она не обернулась, разинув рот, не веря своим чертовым глазам. Кейси чуть не сбила ее с ног, остановившись, едва не отправив коляску в полет.

— Черт возьми! — взвизгнула она. — Ты в целости и сохранности, мать твою!

Я поднял ее на руки и закружил.

— Картины принесли, Вик, полторы тысячи фунтов. Стоуни обчистили меня, но это не имеет значения. Рэйвен говорит, что будет еще больше.

— Это чертовски грандиозно, Кал, — улыбнулась она. — Действительно чертовски грандиозно.

Мы шли к ее дому, разговаривая о галерее, о Стоуни и обо всем, кроме безумия в пятницу вечером. Меня это вполне устраивало.

— У меня есть немного хлеба, — сказала она, когда мы пришли к ней. — Я сделаю тебе бутерброд. Но помоги мне со Слеем, ладно?

Я заставил Кейс подождать снаружи, у нее потекли слюнки, когда Вики начала резать сыр.

— У тебя тоже будет, — сказал я. — Успокойся.