Я уставилась на стену, пытаясь расшифровать сцены столкновений.

— Как по мне, выглядит довольно неплохо.

— Как скажешь, — рассмеялась она. — Попробуй спросить копов, что они думают о его искусстве, за которое его арестовывали чаще, чем он обедал.

Я заставила себя уйти, пока еще могла держать язык за зубами.

— Я свяжусь с вами в ближайшее время, когда подам документы.

— Проследи, чтобы мне поставили решетки на окна, ладно? Не хочу, чтобы он сюда забрался.

Я не ответила, уже направившись к выходу. Я и так была здесь дольше положенного. Рука уже была на засове, когда дверь распахнулась, и я с глухим стуком ударилась спиной о стену. Я успокоилась, потрясенная тем, что смотрю прямо в лицо скоту. Вблизи орел на его голове казался еще уродливее, а глаза были опухшими и покрасневшими. Слишком много травки и, вероятно, чего-то еще.

— Эй, Тай, я получу решетки на окна. Мисс «как там ее» как раз уходила. Подготовит все документы.

Тайлер Джонс смотрел на меня сверху вниз, в его глазах не было ничего, кроме яда.

— Значит, собака не сдохла, черт возьми.

— С собакой все в порядке, спасибо, — сказала я неожиданно для себя.

Он шагнул к Ханне, и я заметила, как она улыбнулась ему. Господи помилуй, черт возьми. Он обнял ее за плечи.

— В следующий раз, когда я выбью из него все дерьмо, я обязательно дам тебе знать. Ты можешь прийти посмотреть еще раз, позаботиться о ранах любовничка, когда я с ним закончу.

Ханна хлопнула его по бедру.

— Осторожнее, Тай, она из управления жилищного хозяйства.

— Я знаю, кто она. Это написано у нее на лице. Она здесь не из-за этого гребаного управления.

— До свиданья, миссис Джексон.

Я выскочила из этой грязной маленькой дыры так быстро, как только позволили ноги, и остановилась только у главного входа, чтобы перевести дыхание. Начался дождь, моросящее серое небо никак не влияло на внешний вид этого места. Я прислонилась спиной к стене, прячась под крыльцом, ожидая, когда стихнет ливень, без пальто и без зонтика я действительно была не подготовлена.

Я осматривала Ист-Веил. Глядя мимо гаражного блока в сторону второго здания, гадала, где же сейчас дикарь. Был ли он где-то в сухости? Отсиживался с Кейси, Вики Поллок и ее бедным маленьким малышом? Может, они смеялись вместе с ней, смеялись надо мной и его дурацкой работой охранником? Эта мысль причиняла гораздо больше боли, чем следовало бы.

Дождь прекратился через несколько минут, но удерживал меня достаточно долго, чтобы ответить на мои вопросы. Поскольку, как только я решила двигаться, несколько других людей тоже начали идти.

Каллум Джексон появился из тени здания номер два, подняв капюшон и шагая к гаражам. Я видела его достаточно хорошо, чтобы от свирепости в его взгляде у меня перехватило дыхание, но на этот раз он меня не видел.

И он не заметил, как я последовала за ним.

Каллум

Триста фунтов — чертовски много для нас с Вик. Могли бы прокормить нас в течение гребаных недель, обеспечить новой одеждой, приличной обувью и прочим дерьмом. На триста фунтов я смог бы купить всю краску, в которой нуждаюсь, и купить Кейси нормальную еду. И было так чертовски хреново отдавать их Стоуни.

Я бы сказал им, чтобы они заткнулись, отвалили и оставили Вики в покое, но они только прикончили бы меня. Сначала меня, потом ее. Такие люди, как они, не церемонятся.

Я сказал Вики, чтобы она оставалась дома, заперла чертову дверь и предоставила мне разобраться с ними. Ровно в одиннадцать, сказали они, и я выбрал место встречи. Гаражи тут такие тихие, знаете.

Я подозвал к себе Кейси, и она держалась рядом, в ее глазах была игривость, когда я завернул за угол. Я видел, как через дорогу приближались Стоуни, но не поднимал голову, пока они не сократили расстояние. За деньгами пришел Трент Стоуни, а пара его парней стояла позади него. Один — большой старый мудак, громила. Другой — маленький, тощий, с противными глазами. Они оба были упакованы. Ножами, это уж точно, если не пулями. Кейси они не нравились, она, ощетинившись, держалась позади, низко к земле.

— Что у тебя для меня?

— Три сотни.

— Я сказал минимум три сотни.

— Все, что у меня есть. — Я отдал их, и мне было чертовски больно смотреть, как этот ублюдок пересчитывает деньги.

Его пальто было из дорогой кожи, на пальцах побрякушки. Золото, без сомнения. Он сунул деньги во внутренний карман.

— Значит, придется обойтись этим, не так ли? В это же время на следующей неделе.

— На следующей неделе? — Я не могу скрыть ярость в глазах, чертову панику.

— Ага, неженка, на следующей гребаной неделе. Они набили тебе мозги ватой, когда ты был в тюряге?

— И сколько же?

— Пять. Эти три только разжигают интерес. Эта маленькая шлюшка должна считать, что ей повезло. Обычно мы не договариваемся.

Я проверил парней за его спиной. Я никак не смогу одолеть их, даже с преимуществом внезапности.

— Мы не сможем собрать пять, Трент. Клянусь тебе.

— Тогда может эта маленькая шлюшка сама придет и скажет мне об этом, вежливо попросит.

Мне хотелось стереть ухмылку с его гребаного лица.

— Я достану все, что смогу.

— И какой мне от этого толк?

— Я верну долг, Трент. Он теперь на мне. — Стук сердца отдавался в кулаках.

— Мое доброе отношения не продлится долго, неженка. Этот кредит просрочен. Может быть, мне стоит пойти поговорить, а? Пусть она знает, что поставлено на карту.

Он собирался уходить, махнув головой своим приспешникам, но в мгновение ока я оказался у него перед носом, мешая ему.

— Отвали от нее, Трент, ладно? Как я уже сказал, долг теперь на мне. Ты получишь свои гребаные деньги.

Придурок улыбнулся и хлопнул меня по плечу.

— Хороший мальчик. Похоже у нее тугая киска, да? Буду иметь это в виду.

Я отступил в сторону, пропуская его. Слова кончились, надежда кончилась, все кончилось. Прежде чем перейти улицу, он обернулся, и на его самодовольном лице появилась легкая улыбка.

— Послушай, Джексон, в тебе есть искра. Дай мне знать, если когда-нибудь захочешь поработать с моими парнями, может быть, мы придем к какому-нибудь соглашению.

Мои кулаки дернулись от злости и в то же время от отчаяния. У Стоуни были девушки и наркотики. Отвратительная сцена. Отчаянные проститутки, готовые на все ради героина. Стоуни были жестоки, во всем, — отрезали носы, уши и все остальное, что, по их мнению, могло послужить верным сигналом. Мокрый нос Кейси на моем запястье вернул мне здравый смысл. Мне нужно было держаться подальше, ради нее. Я отрицательно покачал головой.

— Нет, спасибо, Трент. Это не для меня.

— Как хочешь. В это же время на следующей неделе, не опаздывай.

Я бы и не опоздал.

Я не был таким уж идиотом.

***

Я пошел обратно другим путем, направляясь в противоположную от Стоуни сторону. Мы так радовались, я и Вик. Теперь все было напрасно. У меня не было денег на телефоне, чтобы позвонить Джеку Уиллису и взять работу по доставке. Позже мне придется поехать туда лично, но ему это не очень понравится. Кейс поскакала вперед, радуясь так же, как и я, что оказалась вдали от этих придурков. Она подняла нос, высоко задрав хвост, время от времени оборачиваясь, чтобы убедиться, что я следую за ней. Черт возьми, теперь мне нужно сообщить новость Вик.

Я притормозил, чтобы свернуть косяк, и тут услышал их. Шаги в переулке позади нас. Кто-то остановился вместе со мной, что означало только одно.

Похоже, Трент был не очень доволен своими тремя сотнями. Я прикинул, кого бы он послал за мной. Оставалось только надеяться, что тот, кто крупнее, медленнее побежит и больнее упадет. Я рванул вперед, сворачивая направо к соединительной тропинке. Кейси сменила курс вместе со мной, и я пытался отогнать ее с пути, махая руками. Тропинка вела к каким-то заколоченным магазинам, и я спустился по ней в малоизвестный переулок, который вел к мусорным бакам за вторым зданием, и не более того. Кейси, навострив уши, легла в дальнем конце, когда поняла, что мы остановились.