Тайерар не мог понять, как ему относится к сказанному. Внутренняя потребность противоречить ей — потому что она женщина, потому что она маг, потому что он прав, да почему угодно, — билась в сознании как шальная. Но её прочно сдерживала мысль, что, кажется, Данан действительно по достоинству высоко оценила его способности и талант.

Вечный, когда он в последний раз вообще слышал похвалу?

— Мы отправимся поговорить с магами? — спросил Тайерар, чтобы и не согласиться, и не зачинать бессмысленный спор. — В северную Цитадель Тайн?

Данан неопределенно качнула головой:

— Обязательно. У меня нет идей, откуда это взялось. Будет неплохо поговорить с Сеорасом. Но прежде всего мы поедем к Диармайду. Возможно, ему доносили сведения из других земель Даэрдина, и где-то тоже встречались подобные штуки, — женщина движением головы указала на трепещущий между камнями зеленоватый проблеск магии. — Думаю, это может быть как-то связано с тем, что произошло тогда…

Теперь Тайерар стал тем, кто перебил собеседника. Настойчивость, проявленная Данан мгновением раньше, шла вразрез с робостью теперь, когда чародейка почему-то не могла назвать вещи своими именами.

— Когда рухнула моя цитадель, — подсказал капитан, глядя на женщину в упор.

Данан кивнула. Ей хотелось закончить требованием или приказом — так было бы правильно, она командор. Однако вместо этого чародейка сделала шаг мужчине навстречу, все еще глядя глаза в глаза, и спросила:

— Вы готовы поехать с одним магом, чтобы разобраться, что вытворяют другие?

«Давно»

— Готов. Только доставайте почаще духовный меч, командор, чтобы в пылу схватки я не спутал вас с кем-нибудь еще и не ранил случайно. Я, знаете ли, очень на магов зол.

Данан мимолетно улыбнулась — хитро и благосклонно одновременно. Чуть повела головой, будто указывая: «За мной» и обошла мужчину, чтобы показать дорогу.

Тальвада вела себя по-хозяйски во всем. Тот факт, что под крепость Смотрителей Пустоты в давние времена ее брат, прошлый командор в Ирэтвендиле, отдал родовое поместье, добавляло эльфийке еще больше уверенности. Потому, когда она свободно направилась в сторону семейной молельни Тилелейтов, никто не обратил внимания. Даже эти пресловутые соглядатаи короля.

Тальвада шла, обволакиваемая вечерним воздухом и атмосферой волшебства, парящей в лесу Ирэтвендиля. Огни магических осветительных маячков и мерцающие точки светлячков смешивались в воздухе, образуя мягкое, матовое свечение. Приглушенные издали голоса эльфов, пение цикад и необычных ночных птиц, ароматы леса и трав создавали теплую и предвкушающую атмосферу свидания.

О, Тирсагар Настигающая, как нелепо!

Ну какое еще свидание? — усмехнулась Тальвада. Не будь она той, кем является, можно было бы надеяться на нечто большее, чем просто мужское внимание, но — увы. Даже если её, как эльфийку, не одолевало время, как смотрителя, её побеждал мрак.

Перед женщиной возникло поросшее травами, высокое, но перекошенное строение из серого камня. Оно выглядело стройным, как копье, в наконечнике которого разно-синими бликами отсвечивали звезды. Тальвада отодвинула вьюн и юркнула в узкую щель меж плит. Оглянулась из укрытия, нет ли кого? Нет, ну и славно. Тальвада опустила легкую занавесь из трав и углубилась в сооружение. Здорово, что снаружи святилище выглядит как какие-то руины.

Тем не менее, когда-то сооружение служило фамильным храмом. Внутри от пола до потолка высились два изваяния — мужчины и женщины. Таренгар Неумолимый, Предвестник рока, Посланник владыки мертвых, стоял бок о бок со своей избранницей, которую предпочел дочери могущественного господина, если верить эльфийским легендам. Впрочем, его жена, Тирсагар Настигающая, все равно приходилось дочерью владыке — просто другому. Стройная и поджарая, как молодая олениха, она глядела на каменного супруга искоса, зажимая в руке со свободной стороны пику острием вверх. «Железное Копье леса» называли её и побаивались почти так же, как её злонравного мужа.

Тальвада коснулась прохладного камня обеих статуй по очереди, будто в приветствии, обошла их и, нашарив, толкнула какое-то едва заметное углубление в камне. Между восточной и северной стенами здания открылся потайной проход. Командор шагнула внутрь.

Туннель оказался узким, низким и, главное, коротким. Спустя несколько минут блуждания в потемках, женщина вышла в небольшое подземное помещение, освещенное сиреневым светом. Его излучало зеркало посреди комнаты, в отражение которого поместилось бы бок о бок четыре взрослых эльфа. Однако в нем ничего не отражалось — оно источало равномерное сияние и неуютность.

Строго говоря, в Аэриде более не осталось порталов телепортации. Возможность массового мгновенного перемещения была одним из главных столпов Ас-Хаггардского могущества, ибо позволяла мгновенно перекидывать отряды теократов в любую взбунтовавшуюся область. Со временем порталы стали использовать якобы во благо, однако во время опалы Эгнир и во имя падения волшебницы их уничтожили, чтобы не дать ей скрываться по всему свету.

Этот портал уцелел только благодаря тому, что находился в закрытой молельне дома Тилелейт, глава которого в ту пору был одним из старших сподвижников Эгнир. Он сумел скрыть артефакт, тем самым превратив его в реликвию. Со смертью учеников Эгнир в Аэриде не осталось магов, способных соорудить новые порталы. И это дало гномам возможность здорово разбогатеть на продаже сфер телепортации из спрессованного амнирита. Жалкая замена, конечно, хотя и довольно гибкая в использовании. Больше шести тел сфера не переносит, да и те может перенести только туда, где применяющий ее уже бывал. Как правило, к каждой из сфер добавляют какие-нибудь вспомогательные чары — на защиту или лечение. Больше, чем ничего, но настоящего магического переворота с такими штуками не учинишь.

С тех пор, как король поселил под одну крышу со смотрителями лояльных ему солдат, чтоб следили в готовности арестовать за любой неуместный чих, Тальвада приходила в подземелье храма каждую ночь. Ей сообщили, что посыльный, вывезший из Ирэтвендиля письмо, преодолел границу с помощью именной печати второго принца, но о дальнейшей судьбе послания командор знать не могла. Оставалось надеяться, рано или поздно его адресат явится.

Тальвада подтолкнула ногой подстилку, принесенную в начале бдений, в угол помещения, присела, оперлась спиной о стену. Запрокинула голову и закрыла глаза. Впереди была еще одна долгая ночь в подземелье.

Ровный свет зеркала дрогнул — через два часа или три, кто знает? С тихим, почти неуловимым звоном магического происхождения поверхность зеркала изогнулась, пошла кругами, как озерная гладь, потревоженная камнем. С неё сорвалось несколько мерцающих искр, и мгновением позже из подернутого тенью зеркала вышел мужчина.

Тальвада подобралась, подскочила. Качнулась, потеряв спросонья равновесие, но тут же собралась и шагнула навстречу путнику.

— Темно тут у тебя, — мягко произнес мужчина глубоким бархатистым голосом. Он щелкнул пальцами, и вокруг вспыхнули чародейские осветительные огни. Только не нежного молочного цвета, а скорее холодно-звездного.

Тальвада приблизилась, замерла, позволив себе потянуть время и просто насладиться тем, что видит.

Темный эльф возвышался над ней. Тальвада оглядывала мужчину с опаской, будто боялась, что на сей раз он непременно окажется хоть чуточку ниже, чем все предыдущие, а, значит, время властно и над ним. А это не так. Командор совсем не хотела верить, что над ним что-то имеет власть. Она улыбнулась на мгновение: день их первой встречи все еще стоял в памяти в малейших деталях. Она сразу заметила, что он выше всех, кого ей доводилось видеть. Это показалось Тальваде замечательным — она ведь и сама не маленькая. Они стояли друг против друга, как сопровождение двух союзных сторон, и было удобно глазеть на эльфа, не будучи при этом уличенной в чем-то постыдном.

О, Тирсагар, подумала Тальвада, выдыхая. Воспоминаниям она может предаться и потом, в одиночестве. Сейчас стоило наслаждаться каждым мгновением рядом с ним.