Наемник кивнул и заметил:

— Чтобы слиться с остальными, потребуется одежда как у них. Отличительные символы или что-то такое, что носят Смотрители Пустоты. Это займет время.

Фирин мотнул головой:

— Не важно. Пока возьми парочку способных головорезов, скажи им, что требуется, и дай каждому по порции яда. Когда их поймают, они не должны выдать ни тебя, ни меня.

Наемник снова ответил кивком: он сделает, как сказал хозяин. По повелительному жесту Фирина мужчина произнес слова прощания и покинул форт, оставив мага в одиночестве бродить по пустой сырой зале.

Эльф хмурился, стараясь учесть все, что ему еще предстоит сделать. Собрать Аль-Ладрис из трех других артефактов — лишь часть долгого пути. Он, Фирин, потратил на него не одну сотню лет. Помимо воссозданного древнего посоха ему потребуется еще несколько вещей. Самые важные — насыщенное душами недостойных средоточие жизни и магический выброс. Если средоточие жизни эльф уже подготовил, то со взрывом колдовства все не так просто. Он должен быть чудовищным и одномоментным — таким, чтобы, используя его высвобожденную мощь, Фирин сумел соорудить особенно прочный портал за Разлом. Только сквозь подобный проход в этот мир сможет пройти воистину сильнейший из духов на той стороне.

Ее дух. Той, что заслужила жить и радоваться больше, чем вся Аэрида вместе взятая.

Утомленный, Фирин присел на полуразрушенное высокое кресло. Прежде оно точно использовалось, как трон или вроде того, но сейчас представляло из себя холодный неровный камень, и сидеть на нем не доставляло удовольствия. Однако ходить эльф устал. Последние месяцы он хуже и меньше спал, стараясь подчиняющими чарами посоха дотянуться до самого Ирэтвендиля. Не близкий путь, надо сказать, даже для магии.

Выброс большой силы, — подумал Фирин, прикрыв глаза. Сейчас это занимало все его мысли.

По-настоящему большой. Вроде того, какой случился шесть лет назад в день падения архонта. Увы. Тогда Фирин находился в самом эпицентре событий, принимал в них живое участие, и к концу битвы оказался изможден до такой степени, что с трудом унес ноги с ристалища. Куда уж там — использовать буквально витавшее в воздухе чародейское могущество, чтобы создать портал?

После того случая Фирин пробовал дважды соорудить проход подходящего размера и свойства. Но оба раза не подбирался даже близко. Душа, которую эльф надеялся вытащить из-за Разлома когда-то принимала участие в его создании. Здоровенный ломоть чистой магии, она повергла Первого из восставших Темных архонтов практически без посторонней помощи…

Откинув голову назад, Фирин вздохнул. Сила волшебницы Эгнир была чудовищно велика. Пытаться протянуть такую душу сквозь обычные порталы или дыры в Разломе — все равно что пытаться пропихнуть быка сквозь игольное ушко. Ему нужен особый выброс. Особый всплеск. Например, от уничтожения какой-нибудь реликвии прошлого. Вроде посоха Аль-Ладрис, только что-нибудь еще. Потому что сам посох слишком важен в предстоящем ритуале.

Легендарных реликвий прошлого — по пальцам обеих рук. Чтобы найти хоть одну может целой жизни не хватить. Особенно если не знаешь, где искать. Но именно в этом вопросе Фирин себе доверял: среди тысяч других артефактов он ведь сумел найти Длань Безликого? Он сумел отыскать и Надежду Пророка — непримечательное металлическое кольцо, в которое крепится камень, составляющий навершие Аль-Ладрис. Он даже нашел этот камень — Капкан Хранителя! Осталось только забрать!

Так неужели Фирин не найдет что-нибудь еще? Что-нибудь, что он, как артефактор, сможет уничтожить и высвободить запечатанную в предмете магию.

Эльф распрямился на каменном восседалище. Все он сможет. Обязан смочь. И при том не затягивая! Благо, у него уже есть фаворит для поисков — Фиал Бурь, покоритель морей. Если он все же не сыщется, придется отправить наемников искать Медаль Крови. В отличие от фиала, о местоположении медали Фирин не знал ничего, и это могло невыгодно задержать эльфа.

Задерживаться нельзя. Иначе голос в голове и постоянное жжение в ребрах сведут его с ума.

Эльф, вспомнив о жжении, потер грудь. Право, он всего лишь хочет быть с Эгнир — неужели это так много?!

«Конечно, нет», — раздался низкий женский голос в голове колдуна. Голос, контролировать который Фирину никак не давалось.

Он раздраженно повертел головой: с недавних пор говорящая с ним мразь перебралась из ночных кошмаров в дневные бдения. Совсем не стало спасения!

«Нужно просто решить, чем ты готов заплатить за это?» — Голос посмеялся.

Фирин снова замотал головой — активнее, чем до этого, тщась высыпать из ушей надоедливую собеседницу. Затем поднялся. Каменный трон был ужасно неудобным, Фирин справедливо не любил это место.

Он направился в одну из двух обжитых комнат, размышляя по дороге о древних артефактах. Последний раз он натыкался на многочисленные упоминания о них, когда в компании чародейки Данан Таламрин ковырялся в летописях гномов. Хм, интересно, — задумался Фирин, минуя отбитые по краю ступени круговой лестницы. Данан ведь тоже, пусть не в полном смысле единолично, смогла одолеть архонта. Да, по существу позаимствовав для этого его собственную силу, но все-таки. Если бы умерла она, то тоже бы из-за собственной магической «тяжести» не смогла бы преодолеть грань Разлома и вознестись к Вечному, как прочие души, «полегче»? Если бы Данан умерла, её было бы так же сложно вытащить с того света, как Эгнир?

Фирин шел, улыбаясь. Разумеется, никакого Вечного нет. Но если бы был, эльф бы точно спросил, какого это — видеть, что у тебя вот-вот из-под носа уведут душу, которую даже ты сам, всевеликий, не смог вызволить из Разлома?

***Бейли — что-то вроде внутреннего двора замка. Проще всего погуглить тип замка «Мотт и бейли», чтобы наглядно увидеть, о чем речь. Термин бейли точно применялся к фортификационным сооружениям подходящего свойства (замкам, цитаделям и крепостям) вплоть до конца XV века. Позднее — не знаю, но гугл точно в курсе.

=======

Из-за моря

Утро настигло Тайерара новостью, что командор с группой сопровождающих отбыла еще на заре. Следом — прямо за завтраком — Тайерара настигло и негодование короля Диармайда. Обозленный тем, что Данан в тысячный раз не придала важности ни ему, ни его проблеме, он сразу после трапезы дал знак охране собираться. Выехав за пределы прилегавшей к Калагорну территории, Диармайд вздохнул свободнее. Может, и впрямь, присутствие в крепости Смотрителей Пустоты короля не предусмотрено уже самой крепостью?

Тайерар поднялся из-за стола и тут же обратился к управляющему Родрику с главным вопросом: как долго ему еще занимать гостевую комнату? Родрик радушно улыбнулся и ответил, что:

— Леди-командор сказала, вы вольны выбрать любой из свободных покоев. Мне нужно обойти помещения снабжения, а потом я мог бы показать вам все доступные комнаты. У нас ведь есть время до вечера? — Вопрос явно не подразумевал ответа. Родрик потрепал Тайерара по плечу, добавил: — Вы вполне можете осмотреться сами, капитан. Особенно теперь, когда его величество не ходит за вами по пятам, — и намерился покинуть помещение. Оклик Тайерара немного задержал управляющего.

— Тогда подскажите, где я могу найти леди Улталу?

Родрик оглянулся.

— Ултала выехала из крепости по делам. Она должна вернуться со дня на день, — сообщил управляющий и вдруг хмыкнул: — Да, если так посмотреть, женщины Калагорна довольно ветрены — все время где-то шляются.

С этим Родрик отправился выполнять рутинные обязанности, оставив капитана стоять в одиночестве среди трапезной и бездумно таращиться вокруг себя. Наконец, мужчина дернул головой и тоже вышел прочь. Для солдата слышать «Выбери сам» — крайне сомнительная инструкция. Порой даже чреватая серьезными последствиями. Но, к счастью, Тайерар был не только бойцом и солдатом — он так же был капитаном и, по существу, руководил стражами Вечного в одной из Цитаделей Тайн, а, значит, он точно умел принимать решения.