— Игроки — бессмертные, такие как ты и я, которых ты ощущаешь, если они появляются поблизости. Цель их игры как в озвученном тобой сериале про вечного ирландца: «В живых останется только один».

— Хочешь сказать, тот мужик хотел отрубить мне голову?! — глаза Лины стали как блюдца.

— Именно. Так двинутые на голову бессмертные увеличивают силу и скорость восстановления. Только не все из них знают или даже подозревают, что являются живой, мыслящей и ходячей фабрикой по сбору Силы для более древних бессмертных, которым проще убить одного такого охотника, чем гоняться за всеми бессмертными по планете.

— И ты меня… — перехватило у неё спазмом горло.

— Только если ты будешь представлять для меня опасность. Я не Игрок и их правил придерживаться не собираюсь. Как говорил наш тысячник: на войне правил не существует, кто победил — тот и прав.

— То есть тебе не нужна моя голова?

— Нет. Ты со мной ещё за ковер не расплатилась. Что с тебя мёртвой взять, кроме бесполезной кучки мяса, которое будут жрать лишь дикари-каннибалы?

Дина тут же принялась шарить глазами по комнате.

— Чего зыркаешь? — сжал рукоять меча Хенг.

— Ищу, куда ещё наблевать, чтобы задолжать побольше! Уж больно жить хочется, понимаешь ли.

— Не надо мне тут ничего портить. Одного ковра тебе хватит на тридцать лет работы служанкой.

— Фух! — с облегчением выдохнула она, при этом припустила в голос сарказма. — Прям гора с плеч. Спасибо, что успокоил. Раз мы выяснили, что я тебе должна и никто никого убивать не будет — может, всё же развяжешь мне руки?

— Встань, повернись спиной и не шевелись…

Когда разрезанные верёвки опали, Дина начала дышать. Она не заметила, что затаила дыхание.

— Спасибо, — довольно искренне сказала она, медленно обернувшись к парню. — А как тебя звать, босс?

— Чжао Хенг, ханец.

— Ханец? Типа китаец, что ли? Похож. Моё имя ты уже знаешь. Прости, но если мы теперь сотрудничаем, я могу сходить в туалет, умыться и что-нибудь поесть? У меня уже сутки не было во рту ни крошки и всё тело болит от побоев. Я бы не отказалась от медицинской помощи.

— Ванну я тебе покажу, столоваться пока будешь с рабынями, тогу тебе принесут. А медицинская помощь бессмертному — бесполезная трата финансов, так что терпи. Сама виновата. Тут жестокая жизнь, а не игра и не твоё виртуальное будущее, где всё хорошо и розовые пони апокалипсиса побеждают злодеев с помощью дружбы. Забудь всю эту ерунду про свободу, равенство, феминизм и прочую ересь. Тут действует право силы, плюс взаимовыручка между верными товарищами, родом, кланом. Одиночка нигде не выживет и не устроится с комфортом.

— У ВАС ЕСТЬ РАБСТВО?!

— У нас, милочка. У нас есть рабство. Ты такая же часть нашего общества, как и я, как и многие другие. И радуйся, что тебя первыми поймали мальчишки, а не работорговцы. Иначе ты бы уже оказалась клеймёной и раздвигала ноги в борделе.

Сытая и чистая Дина уснула в предоставленной ей комнате. Наесться досыта, искупаться и уснуть в чистой постели — это то, чего ей так сильно не хватало. Ещё и одежду новую получила. Правда, назвать белую тряпку одеждой было сложно. В её понимании должно быть хотя бы платье. Она так и не поняла объяснений чернокожей девушки, как сделать из этого покрывала тогу.

Она настолько вымоталась, что лишь стоило принять горизонтальное положение, как сразу же уснула.

Среди ночи она проснулась и резко села от знакомого чувства. Её дернуло изнутри, о чём спросонья она не сразу сообразила.

Дина обмотала белое покрывало вокруг туловища на манер банного полотенца и тихонечко выбралась из комнаты. На дворе стояла ночь. Через мутные стёкла в коридор проникал свет Луны, но его едва хватало, чтобы не упасть.

Она прокралась до конца крыла прислуги и просочилась в приоткрытую ею дверь в хозяйскую часть дома. Так она добралась до конца коридора — дальше начиналась гостиная-столовая на греческий манер.

Подобное назначение комнат ей было непонятно, поскольку она привыкла, что в США гостиная и кухня-столовая расположены отдельно. Тут же гости проводили время, лёжа на кушетках за круглым столом. Но тут имелись и диванчики.

Выглядывать Дина побоялась, но до её ушей донёсся приятный женский голос:

— Гефи мне всё рассказал. Ты решил завести себе наложницу?

— Не говори глупостей, Афи. Она выглядит соплюшкой, а мне нравятся обычные девушки. К тому же, я до сих пор не уверен, что она не подсадная утка Игрока.

— Соседи разнесли по всему городу слухи, будто ты купил у мальчишек рабыню-нищенку, — продолжила девушка. — Будь осторожен. Не важно, охотится за ней бессмертный или использует в качестве наживки. В любом случае он по городским слухам легко на тебя выйдет.

— Афи, я не ожидал твоего визита столь поздно. Мы могли обсудить всё утром.

— Нет-нет, мой воин. Как я могу оставить тебя наедине с другой коварной девой? Этой ночью я буду охранять твою постель!

— Может, не надо, а?

— Надо, малыш. Надо.

— Если утром припрётся этот двинутый на голову Игрок, я стану короче на голову, потому что останусь без сил.

— В таком случае я встану на твою защиту… И вообще, не смей отказывать богине!

— Афи…

— Тс… Лучше расскажи, что ты узнал о девчонке?

— Ты же сказала, что всё узнала от Гефеста.

— Я хорошо знаю своего братца — он мог многое упустить, посчитав бесполезной информацией.

— Девчонка такая же двинутая на голову, как и я. По всей видимости, перед смертью над ней жестоко надругались, из-за чего она свихнулась. Она говорит, что из памяти ей досталось лишь знание парфянского языка. Свободно говорит на английском. Эсперанто не проверял, но думаю, что и его она должна знать.

— И как она тебе?

— Слишком много тараканов в голове. Верит в превосходство женщин над мужчинам и всякую ерунду вроде того, что рабства не должно существовать. Ну и в добрых людей и честных стражей порядка тоже наивно верит. Не удивлюсь, если она попробует сбежать.

— Пусть бежит, — в голосе Афродиты слышалось веселье. — Думаю, после пары изнасилований и смертей она стрелой вернётся к тебе и будет умолять о покровительстве.

— Боюсь, что не вернётся, поскольку её окончательно упокоит Игрок.

— Кончай сотрясать воздух, — с нетерпением громко прошептала девушка. — Плевать на девчонку — она бесполезна! Разве что сделать из неё жрицу любви… Хенг, скорее идём в твою спальню. Я сгораю от нетерпения приступить к охране твоей постели.

Дина дождалась, пока парочка удалится на второй этаж. Сердце бешено колотилось. Она начала дышать полной грудью, поскольку до этого пыталась вдыхать воздух через раз. Прислонившись спиной к стене, она громко втянула воздух ноздрями.

— Боже мой, так это правда! — в ужасе прошептала она.

На ватных ногах она вернулась в постель и рухнула в койку. Мысли безостановочно кружили в голове, не давая ей уснуть. С одной стороны — маньяк, который охотится за ней. С другой стороны — баба, которая хочет отдать её в бордель. И третья сторона — очередной жестокий маньяк, но он хотя бы имел причины так обращаться с ней и предоставил ей крышу над головой, кормёжку и одежду.

Куда она пойдёт? Тут же вокруг одни дикари и жестокие нравы. Любой мужлан может сделать с ней всё, что пожелает. Бессмертие, если оно действительно существует, ей не поможет, а лишь усугубит положение. Значит, ей нужен защитник и покровитель.

Никогда Дина не могла подумать, что она, ярая феминистка, которая с пеной ли у рта отстаивала права женщин перед мужланами, сама придёт к мысли спрятаться за спиной сильного мужчины и жить на его обеспечении. Но сейчас ей этот вариант казался наилучшим и желанным. Она готова была согласиться даже на роль рабыни, лишь бы остаться жить в безопасности и комфорте. Голодать на улице и опасаться каждого встречного, включая детей, ей, мягко говоря, не понравилось.