В пятьдесят первом холера началась в Риме, но тогда на «вилле богинь» в устье Тибра этого фуразолидона на всякий случай было уже килограмм пятьдесят: Вероника была в курсе насчет римской гигиены и старалась подстраховаться. Если же учесть, что грамма лекарства хватало, чтобы полностью вылечить одного человека, а Гордиан был парнем суровым и насчет эпидемий кое-что понимал, то эпидемию удалось пресечь буквально за неделю. Еще, конечно, были практически опустошены запасы вина и уксуса в городе, так как «богини запретили пить воду без добавки вина и велели всем мыть руки и фрукты водой с уксусом». Впрочем, убыль уксуса «богини» быстро возместили, а вино римляне и сами делали в изобилии…

Затем Алёна наладила массовый выпуск таблеток с этой гадостью – которые в Риме успешно продавались по денарию за упаковку из восьми штук. И которые очень помогали не только от холеры, но и от гораздо более частой дизентерии. А если учесть, что на каждой упаковке было написано (на латыни, конечно) «Дар богинь императору Гордиану, августу Децию и их верным гражданам», репутация обоих императоров выросла буквально до небес. Когда в шестьдесят пятом Деций, так и не ставший Децием Траяном, скоропостижно скончался, соправителем уже сорокалетнего Гордиана стал младший сын Деция Гостилиан, то есть Гай Валент Гостилиан Мессий Квинт. Младший, потому что старший – Квинт Геренний Этруск Мессий Деций – погиб незадолго до этого в очередной войне с визготами.

Мелкая мелочь – то, что любые лекарства богини поставляли исключительно императору Гордиану и только ему – сделала положение Гордиана на римском троне более чем устойчивым. И в значительной степени ослабила попытки «региональных властей» объявить о «самостоятельности». В особенности это касалось Африки, где вообще-то народ чаще подхватывал различные заразы – и поток хлеба из Африки в Рим не иссякал. Вдобавок «оружие богинь» как-то подсократило желание окружающих «варварских племен» пощупать империю за вымя – что очень нравилось в том числе и легионерам. Платили-то им вне зависимости от того, воюют они с риском помереть или просто отдыхают на пленере…

– Валерия Анатольевна, а вам не кажется, что эта мирная идиллия скоро закончится какой-то дикой бойней? – спросил историчку Оскар при обсуждении процесса «ассоциирования» визготов. – Ведь в окружении империи очень много недовольства копится, хотя бы тем, что римляне теперь практически никому никакой дани не платят, а ведь именно на ней разные племена чуть ли не веками выживали.

– Если тебя интересует личное мнение пожилой женщины, то отвечу так: лично мне не кажется. Просто потому, что Римская империя именно сейчас сильна как никогда раньше, причем и в военном, и в гражданском, что ли, смысле. И с ней воевать все просто побоятся.

– Точно?

– Точно, мое личное мнение именно такое. Ну а случится ли так на самом деле, я, конечно же, не знаю и знать не могу.

Давно, еще когда Катя-первая только училась есть кашку, все попаданки решили, что детей вовсе не нужно пугать перемещениями во времени. Для них была на скорую руку состряпана легенда о древней цивилизации, которая мирно существовала где-то на побережье Гренландии – но потом наступил ледниковый период. Остатки этой цивилизации выживали в нескольких городках, где жизнь поддерживалась электричеством с атомной электростанции, но когда электричества за исчерпанием урана стало не хватать, тамошние инженеры попытались нарастить мощность – и электростанция взорвалась, погубив почти всех. Выжили лишь жители небольшого рыбацкого поселка, которые погрузились со всем сохранившимся скарбом на единственную оставшуюся посудину и уплыли куда глаза глядят. А глаза глядели куда потеплее, но и чтобы туземцы жизнь налаживать особо не мешали…

Детали путешествия из Гренландии до Тульской области было решено «оставить за кадром»: куда плыть – как бы знали, а вспоминать о мучениях в дороге как-то не хочется. Потому что именно в дороге почти все мужчины и сгинули, защищая женщин и детей.

И именно в рамках этой легенды Лера выдала Оскару свое видение ситуации. Хотя на самом деле все было проще: в «прежней истории» всякие варварские племена довольно активно и с удовольствием переходили «под руку Рима» – но это если Рим соглашался их принять, что было далеко не всегда. Потому что Риму и самому жрать хотелось, а избытка еды в Риме всегда был большой недостаток. Теперь же и в Риме с пропитанием стало получше, и новый потенциальный «патрон» появился. Причем новый был даже попривлекательнее: налоги выплачивать не требовал, а жизнь там была заметно более комфортной.

Но не для всех: всякие варварские царьки и корольки все же сообразили, что повластвовать после перехода под крыло России им становится трудновато. И почти невозможно людей пограбить, поиздеваться над слабыми. А вот получить очень увесистых плюх вплоть до летального исхода – это запросто.

В тех же племенах, где водились уже землевладельцы и прочие помещики, эти «паразитарные классы» с грустью узнавали, что и с рабами становится все очень грустно. Весело становится без рабов – но ведь в таком случае и самому работать приходится. Нет, у новых «патронов» различных вакансий на руководящие должности хватает, но чтобы эти вакансии занять, нужно столько много знать! Конечно, там детей вообще бесплатно обучали всему, что для занятия таких должностей потребоваться может, но во-первых, никто гарантий не давал, что обучившееся чадо такую должность займет, а во-вторых это занимало так много времени!

Собственно, по всем таким причинам довольно легко вышло «ассоциировать» как раз готов и аланов: у них «внутренняя политическая система» не успела создать большое число «паразитов» с одной стороны, а с другой – делала вождей сильно зависимыми от желаний широких народных масс. Так что минимальные гарантии «личного комфорта» вождям быстро склоняли их к «переходу на темную сторону». Народы же, которые Лера в конце концов решила считать «балтскими» – то есть те, кто жил от Волги и до Буга и Немана – никакой централизованной власти вообще не имели, так что их «ассоциировать» было еще проще: тыква с брюквой и просо с пшеницей очень наглядно демонстрировали народу, кто тут главный. Главный не потому что самый сильный и может всех побить, а потому что всех накормить способен…

А вот в Риме что-то подобное проделать уже не получалось: там классовая структура уже сложилась, власть была сильна (и своекорыстна, куда же без этого). Поэтому хоть как-то «ассоциировать» Рим Лера категорически не советовала. Разве что по мелочи, и пользуясь, конечно же, статусом «богинь»: указами и Гордиана, и Деция России (не богиням, а именно их государству) позволялось беспрепятственно покупать для каких-то своих «божественных» нужд виллы или просто строить свои дома в существующих городах. Причем и такие виллы, и даже дома получали статус экстерриториальности.

Четыре виллы и с десяток домов были выкуплены-выстроены исключительно для удобства торговли с империей. А еще три – на них у Лизы в свое время были планы более широкие, и Оскар продолжал их реализацию. Не спеша, исподволь…

Карьер возле несостоявшегося (по крайней мере пока) Кривого Рога заработал ранней весной двести семидесятого года. За год от Никополя туда протянули железную дорогу, завезли все необходимое оборудование. Домов понастроили, людей завезли. Причем людей-то пришлось везти довольно немного, большей частью на карьер работать пришли все же сами визготы: все же богини за работу прилично платили, а неквалифицированного труда – вполне посильного для необразованного люда – пока было еще очень много. Так как с карьерными самосвалами было несколько напряженно, руду на поверхность вытаскивали по железной дороге, и рельсы там перекладывать с места на место приходилось каждый день. То есть локомотивы, руду вытаскивающие, на новые пути переходили примерно раз в неделю – но пока они таскали руду с одного места, рабочие прокладывали рельсы в другом месте, попутно разбирая пути уже неиспользуемые. На самом деле труд этот был довольно тяжелый, но вполне посильный: пути были все еще узкоколейные, да и рельсовые звенья были короткими, шестиметровыми. Но все равно тяжелыми: чтобы локомотив мог подняться по крутому склону, кроме обычных рельсов там еще и зубчатые были.