– Пойдем, водки налью, а то ты так расстраиваешься…

Но Марине правду знать не стоило, поэтому изложенная Олегом версия, ее успокоила.

– Да, если с соседями заморочки, это плохо, бедный Саша.

Она успокоилась и ушла, попросив обеспечить визит любимого в театр.

– Скажи, театр из Петербурга приезжает, я билеты взяла.

***

Следующее событие произошло через неделю. Вернувшись домой, Глинский встретил ожидающего его садовника. Участок, прилегавший к дому, был обширным, гектар или чуть больше. Хозяин разрешил слегка облагородить только непосредственно примыкающую к дому часть. Вдали от дома царило хорошо убранное запустение. Садовник срезал сухие ветки, следил за состоянием разбросанных по саду лавочек, иногда сажал новые деревья, больше трогать ничего не разрешалось.

– Я нормальный русский мужик, и природа вокруг меня должна быть родной и натуральной, зачем мне эти английские газоны, – следовал ответ на ежегодное обращение садовника к хозяину с предложением привести заросшую часть сада в порядок.

– Александр Дмитриевич! – обратился тот и на этот раз. – У меня есть идея на счет сада. Пойдемте, покажу.

Двинулись вглубь участка, в дальнем конце которого располагался старый полуразрушенный флигель, стоявший на меже, разделяющей земли соседей. Ломая забор, бульдозеры потревожили и его останки.

– Давайте флигель, снесем, я здесь тепличку сделаю, свежие огурчики, редиска, а можно курочек завести.

– Курочек не надо, – хозяин был тверд, – теплицу тоже не хочу, что-нибудь придумаем.

Флигель был общий, следовательно, давал предлог обсудить его судьбу с неуловимой соседкой. Неожиданно со стороны ветхого строения раздался шум, зашатались останки древней дырявой крыши, раздался звук, напоминающей мяуканье кошки.

– Никак кота придавило, – предположил дед.

Оба направились быстрым шагом к строению, разваливающемуся прямо на глазах. Хозяин вошел внутрь. Взору предстала очаровательная картина. Рыжая соседка висела, пытаясь удержаться за остатки прогнивших чердачных балок, дрыгая ногами и тщетно стараясь подтянуться вверх. Надетая на рыжую майка зацепилась за гвоздь, обнажив живот.

Глинский подошел поближе, поинтересовался:

– Ты как там, нормально?

Перед глазами дергался оголенный живот, который он тут же, не в силах отказать себе, с удовольствием погладил.

Соседка задергала ногами еще сильнее.

– Может, поможете?

– Вообще-то лень наклоняться, но если ты настаиваешь…

Договорить не успел. Кроме разрушенного чердака во флигеле имелся столь же пострадавший от времени погреб, куда он начал медленно проваливаться. Уцепившись за доски пола, Глинский остановил падение, и в этот момент сверху на него посыпались палки, солома, мусор, список падающих предметов завершила соседка, шмякнувшаяся рядом.

Поднял голову. Соседка лежала на полу, сваленная на чердаке рухлядь продолжала падать.

– Голову закрой руками, – приказал, подтягивая соседку за ногу к себе поближе.

Девица честно выполнила приказание, перед ним возникло лицо с крепко зажмуренными глазами.

– Осторожно, сейчас как упадет что-нибудь тяжелое на спины, на всю жизнь парализованными сделает,– предостерег по-соседски.

Рыжая послушно кивнула и еще сильнее зажмурилась.

– Я тебя, так и быть, прикрою, – с этими словами Александр Дмитриевич с удовольствием обнял рыжую и слегка привалился могучим торсом к распростертому на полу телу.

Соседка немного помолчала, а затем поинтересовалась:

– Это уже что-то такое тяжелое упало, или еще нет?

Глинский усмехнулся.

– Сейчас начнет падать, сверху кастрюля литров на двадцать шатается, как раз над нами.

Полежали в тишине и мусоре. Удовольствие было прервано появившимся садовником с охраной, примчавшейся для срочного спасения шефа.

Шеф недовольно посмотрел на вбежавших. Процессию спасителей возглавлял запыхавшийся Олег.

– И чего приперлись, такой кайф сломали!

Встал, девица последовала за ним.

– Я что, не могу на сеновале с девушкой поваляться? Мне в таких делах помощь не нужна, – бухтел хозяин, недовольный тем, что его прервали в самый интересный момент.

Рыжая изучала потолок.

– А где кастрюля? –воинственно повернулась к соседу.

– Завтра принесу, ты вечерком сюда подгребай, можешь больше не мяукать, приду, не обману. Понимаю, скучаешь, чего же по-соседски в положение не войти.

Он с удовольствием наблюдал, как яростно блеснули зеленые глаза, соседка со злостью топнула ногой и начала медленно исчезать под полом.

Пришлось спасать, хватая под мышки, и выносить из флигеля. Рыжая возмущенно болтала ногами, но Глинский был тверд.

– Подожди, спасу окончательно, потом благодарить будешь, а то тебя то вверх, то вниз бросает, просто мячик для пинг-понга, а не приличная девушка.

Приличная девушка исчезла в кустах, возмущенно бурча что-то под нос, а Глинский почувствовал легкую грусть, стало жаль, что она так быстро исчезла.

– Почему так? – предавался размышлениям, возвращаясь домой.– Если рыжая рядом, так хорошо на душе, весело, а если нет, то скучно и пусто. Тянет меня к ней, просто диву даюсь. Надо с этим что-то делать. Поухаживать за ней, что ли?– немного подумал. – Может переспать? Такая фигурка аппетитная, мордашка свеженькая. Опять же развлекусь.

***

Утром прозвучал приказ.

– Ребятам скажи, пусть и за ее домом присматривают.

– На предмет воров? – недоверчиво уточнил помощник. Какой дурак полезет на территорию, огороженную забором Глинского.

– Нет, вообще, – хозяин неопределенно пожал плечами. – Я с ней поживу, пожалуй, нужно же знать, кто в постель упадет.

– Что вы в ней нашли?

– Черт его знает,– Глинский задумался, – понимаешь, все остальные прыгали в постель сами, а эту даже раздеть почти удалось, так вы помешали. Сам не пойму. Тянет меня к ней, как магнитом. В конце концов, я хозяин этого города и мне будет принадлежать та женщина, которую я захочу. А она самая непредсказуемая баба в нем. Мои капиталы, ее воспитание и происхождение, нормально, по-моему.

– Она не бесприданница, у нее своя фирма, пусть небольшая, но ей хватает. Вы посмотрите, тряпки ее почти не интересуют, на работу в костюмах, дома в коротких брюках, это ее основной наряд. Драгоценности, насколько я видел, она почти не носит. Дом по дешевке купила, машины бьет и меняет, других крупных трат нет. Она же тратить толком не умеет, зачем ей ваши капиталы?

– Ничего, появятся деньги, быстро научится. Знаешь фразу: драгоценности – главные друзья девушек. Через год обвешается как елка и счастлива будет, вот увидишь.

Шеф уехал проверять хозяйство, а Олег отправился к пресс-секретарю их компании.

– Елена Владиславовна, – начал вкрадчивым тоном, – вам не кажется, что Александр Дмитриевич достиг того зрелого и цветущего возраста, который называется жениховским?

Елена Владиславовна – гордость компании, бывшая учительница Глинского, которую тот нашел в полном смысле слова на улице, когда она пыталась продавать спички, пакеты и туалетную бумагу, устало сняла очки и посмотрела на говорившего. Учительница оказалась прилежной ученицей, освоила компьютер, делопроизводство, а кроме этого прекрасно варила кофе, помнила обо всех важных для бывшего ученика делах. Она следила за тем, чтобы Сашеньке и Олегу привозили в офис горячие обеды, и бдительно держала их в подогретом состоянии, если едоки задерживались. Это она нашла семейную пару, убирающую у Глинского, хотела еще и кухарку, но тут он воспротивился.

– Еду должны готовить любящие руки. Кто меня любит? Я сам. Значит, сам и приготовлю.

– Сашенька женится?

– Нет. Но ему пора.

– Я не понимаю вас, Олег.

Помощник замялся, потом решил не врать, и рассказал правду и о том, как Дашина машина врезалась в их джип, и как Сашенька затащил ее к себе в дом, как собирался…, вы понимаете, и как они с Астапьевым в два голоса взвывали у него под дверью, стараясь отговорить от неверного шага.