– Да ладно, какая она княгиня, пакость рыжая и все, – помощник был категоричен, искренне сочувствуя шефу.

– Компьютерная княгиня, ишь ты, – произнес Глинский, садясь за стол.

Аппетит пропал, захотелось выпить водки для поднятия тонуса, но воспоминание об алкоголиках заставило отказался и от нее.

***

Утром сумрачный шеф выдал Олегу сквозь зубы:

– Пусть ребята за ней проследят, где, что, с кем. Из чьих рук деньги кушает…

На следующий день помощник принес распечатанный лист. В девять утра Даша была в фирме, где просидела до восьми вечера, вышла вместе с компаньоном, по дороге заехали в ресторан «Русская кухня», быстро поужинали, затем разъехались по домам. По дороге посетила супермаркет, купила сыр, йогурты, хлеб, сигареты и креветки.

Олег замялся в дверях:

– Завтра ребятам следить за ней или как? Там ничего необычного, с утра до вечера на работе. Финансиста пока не нашли, но народ рассказывал, на машину деньги занимала у своих.

– Следить, пока не отменю. И питается она как-то неправильно. Сигареты, хлеб. Йогурт, креветки. Фу, гадость какая! А ты продумай, как бы мне к ней в дом попасть вечерком, поговорить по душам. А что папика нет, это хорошо, – прошелся по кабинету в раздумье, – это очень хорошо. У меня будут на нее планы, – он даже губы облизнул, вспомнив сцену на диване. – А что? Долги отдать поможем, с долгами жить невесело.

– Шеф…

– Иди и думай.

Олег знал шефа не первый день, когда у него вот так ходили желваки, перечить не имело смысла. Остановить заведенную машину по имени Глинский не удавалось еще никому.

– Хана княгине, – подумал верный оруженосец, – а потом и нам хана, нас ее друзья в порошок сотрут. Астапьев еще раз звонил, просил не воевать. Впрочем, если шеф и собирается воевать, то явно не с целью уничтожения противника. Но неприятно, зачем нам эта головная боль?

Тем не менее, на следующее утро пришлось отправляться во владения соседки. Прошло три дня.

– Я могу попасть в гости? – спросил начальник, разделавшись с обычными делами.

– Да, элементарно. Дом стоит как на семи ветрах. Забора, кроме нашего, нет. Серьезных замков тоже. Так что проблем не будет, но оно вам нужно, шеф?

– Значит, завтра я иду в гости.

Когда наступило завтра, Александр Дмитриевич проснулся в приподнятом настроении. Он покажет рыжей соседке, как выставлять его на посмешище, еще и в газету дала объявление – «украла деньги!», нахальная девчонка. Это же надо, деньги украла и оповестила об этом всех и каждого. Вспомнил, как к нему в офис явилась делегация, состоящая из директора зоопарка и двух теток в дешевых юбках. Как они благодарили, как просили навестить и проверить, ведь уже привезли хомячков, которых таких любит Александр Дмитриевич.

– Ваши подшефные ни в чем не нуждаются, приезжайте, посмотрите, – сложив руки на груди, клятвенно заверял директор, тетки согласно кивали.

– Мы им и травку свежую, и корм, и домики прикупили, сейчас у нас десять хомяков и пятнадцать сусликов, или мало? – три пары глаз взволнованно смотрели на любителя грызунов, мрачно слушавшего доклад.

Провожая гостей, Глинский услышал, как одна из теток заметила:

– На его месте я бы крокодилами увлекалась или удавами, а этот…

Спонсор скрипнул зубами, да разве ж это видано, куда не зайдешь, только и вопросов, почему суслики, откуда у него эта любовь к хомякам и нелюбовь к своим деньгам.

Даже будущий тесть, мэр, позвонил с вопросом:

– Саша, а на самом деле, куда ушли деньги?

Последний год Александр Дмитриевич встречался с дочкой мэра, Мариной. Красивая, высокая, с длинными платиновыми волосами, стройной фигурой, стандарт жены богатого человека. Глинский не собирался отступать от стандартов. Девушка влюбилась в мрачного бизнесмена, а он, как всегда, уступая той, которая настойчиво его добивалась, завел роман. Роман протекал спокойно. Марина любила и прощала все выходки, Глинский позволял себя любить. Поговаривали о свадьбе, но пока спешить было некуда, была бы шея, а ярмо найдется, и потом мэр – должность выборная, кто его знает, вот пройдут следующие выборы, посмотрим, может и поженимся. Местный олигарх не любил непродуманных поступков.

Никто и представить себе не мог, что есть человек, который может отдать пятьдесят тысяч за хомяка. Впрочем, и сам случайный покровитель грызунов тоже не мог.

– У соседки королевские жесты, – констатировал он, – ну ничего, на эти деньги я ей что-нибудь разобью в доме, или все-таки пересплю. Мне кажется, даже с учетом графско-княжеских регалий, я могу себе позволить раз двадцать на такую-то сумму.

Вечер он встречал в большой комнате дома любительницы грызунов и чужих денег, видимо, служащей гостиной ожидая появления хозяйки. Девушки все не было, стемнело, Глинский, пригревшись на диване, начал дремать. Раздался звонок.

– Она выехала.

– Одна?

– Да. Едет домой, ждите.

– Прекрасно, – незваный гость окончательно проснулся и с удовольствием потянулся.

– Вот и поговорим, – подумал,– располагаясь поудобнее на диване.

Послышались быстрые шаги, в проеме двери появилась Даша, включила свет на кухне. Гость с интересом ожидал дальнейшего развития событий. Соседка пролетела мимо него, на бегу бросив пиджак в сторону дивана, и попав им в сидящего. Затем пронеслась назад, метнув блузу в том же направлении. Медленная плавная походка явно не входила в ее привычки.

– Чисто метеор, – прокомментировал, наблюдая за ее действиями из-под наброшенных на него вещей.

Уже совсем стемнело, свет в гостиной не горел, и девица пока не замечала гостя. Послышался звук льющейся воды, открылся холодильник. Когда в следующий раз хозяйка проносилась мимо, пытаясь на ходу расстегнуть лифчик, Глинский включил настольную лампу и со словами:

– Эту деталь я предпочитаю снимать сам, – поднялся с дивана.

Ошарашенная девица заморгала ставшими моментально круглыми глазами.

– Как вы здесь оказались?

– Обыкновенно, через дверь, – удивился вопросу, подходя к ней поближе.

В недоумении, растерявшись от неожиданности, хозяйка начала отступать:

– Напомните, когда мы договаривались о встрече.

– Девичья память, – промолвил вальяжный Александр Дмитриевич, приближаясь к жертве еще ближе, – в последний раз, когда ты лежала на моем диване в неглиже…

Девушка достигла стены.

– Если не умеешь ходить сквозь стены, то в первый раз попытка может закончиться неудачей, – с этими словами Глинский медленно встал рядом, опираясь обеими руками о стену над ее головой, и приготовился насладиться ситуацией.

– Давай разберемся, что входило в те пятьдесят тысяч, которые мы пожертвовали хомякам. Для одних хомяков как-то слишком много денег, ты не находишь? Наверное, предполагались и другие услуги? – с этими словами погладил жертву по шее, рука продолжила свой путь, спускаясь все ниже.

Девица задергалась, пытаясь вырваться из стального капкана.

– Отпустите.

– Ну почему? Я обещал, что мы останемся вдвоем, и вот я здесь. Что-то не так?

– Прекратите паясничать, мне это не нравится!

Неожиданно зажегся верхний свет, раздался сердитый окрик:

– Мне тоже.

Пришлось оглянуться. У входа стоял крепкий мужик лет под тридцать, держа его под прицелом пистолета.

– Отойди от нее.

– Опять помешали, – вздохнул варяжский гость, слегка отодвигаясь от девчонки, которая тут же метнулась в сторону.

Вошедший узнал Глинского.

– Даша, это ты с его счета деньги сперла?

– Что значит сперла? Я должна была получить сатисфакцию. Ты знаешь, он меня на диван бросил, и раздевать начал. Ехала я по делам, – тараторила полуголая нахалка, – а тут он на своем танке прет, как немцы под Москвой, я и туда, и сюда, но он догнал-таки и как врезал гусеницами по моей малышке.

Хозяин городка ошалел от столь свободной интерпретации событий, но промолчал.

Пострадавшая между тем продолжала повествование о своих бедах:

– Его архаровцы в дом меня затащили, а этот, – ткнула пальцем в сторону Глинского, – хвать меня и на диван. Ему умные люди говорят, не связывайся с ней…