- Я так соскучилась, что готова совершить глупость, представляешь?!

- О чем ты, солнце моё? - не понял я.

Калина вела себя не понятно, но может беременность так сказывается или же, весь мир вокруг меня сошел с ума. Схватив за руку, она завела меня в первую попавшуюся комнату, оказавшуюся гостиной. Я со смешанным чувством удивления и возбуждения смотрел на не стандартное поведение своей жены. Калина на этом не остановилась, прижав меня к двери, она с упоением принялась целовать меня. Отвечая на сладкие поцелуи, я уже искал глазами место, где придаться любви, но жена просто свела меня с ума.

- Хочу по-другому, - прошептала Калина, когда я попытался отвести ее к узкой кушетке.

Элегантно опустившись на колени, она расстегнула молнию и вытащила мой член, который стоял как скала. Чуть помедлив, жена лизнула головку и посмотрела на меня снизу вверх. Я уже от этой картины готов был кончить. Мое пуританское солнышко стояла передо мной на коленях и медленно погружала мой член в свой горячий рот. Стон вырвался непроизвольно, а руки сжались в кулаки. Я закрыл глаза, чтобы не поддастся искушению взять Калину за волосы и увеличить темп.

С одной стороны, я теперь не видел искушающей картинки, а с другой, ощущения стали еще ярче. Ее язычок пробегал по стволу и опоясывал головку члена, подразнивая и возбуждая еще сильнее. Губы то с силой сжимали его, то мягко скользили по коже, заставляя бедра подаваться навстречу неторопливым движениям.

- Калина..., - умоляюще прохрипел я, но жена будто и не слыша, продолжила свои сладкие издевательства.

Удовольствие пронизывало меня от кончиков пальцев до макушки. С каждым движением ее рта оно собиралось в тугой узел, который натягивался от напряжения. Не выдержав сладкой пытки, я схватил Калину за косу и с наслаждением погрузил свой член в ее рот в последний раз, изливаясь потоком спермы.

Конечности дрожали, когда я открыл глаза, с тревогой глядя на жену. Она не любила такие проявления страсти, предпочитая традиционный секс. Не поднимая на меня взгляда, любимая приводила себя в порядок. Застегнувшись и отряхнув одежду, я так и не нашел что ей сказать, чувствуя себя последним дикарем.

- Сай, я опаздываю к лекарю. Можешь проводить меня домой скорее, - мягко попросила Калина и я расстроился. Таким тоном она обычно говорит, когда сильно задеты ее чувства, но ругаться она не хочет.

- Конечно, счастье моё. Отметимся у дознавателя, и домой, - послушно согласился я, но жена вдруг взорвалась.

- Я хочу попасть домой немедленно, а не через череду никому не нужных бумаг! Мне нужно привести себя в порядок перед посещением лекаря, иначе можно понять до чего я опустилась. - Закричала она вдруг и на меня будто вылили ушат холодной воды.

- Или у тебя есть в чем меня подозревать? - добавила она, сложив руки на груди и смотря себе под ноги.

- Конечно, нет. - Согласился я не своим голосом, сердце сдавила тоска и боль. - Я провожу тебя, пойдем.

Все время пока мы шли к главным воротам через стражу, я думал о том как однажды точно подметила иллюзионистка: "Порой над нами сильно шутят Боги!". Я обожал Калину, любил ее всем своим существом. И повторил бы весь свой жизненный путь ради нее одной. Я знал, что и она любит меня. Но когда Калина выбирала между традициями (а так же правилами поведения, этикетом) и своим мужем, меня всегда ждал проигрыш.

В этом плане я часто завидовал Лео и Нае. Они просто любили, не оглядываясь на чужое мнение, а зависти и осуждения вокруг хватало. Каким-то образом, Леонид принял свою супругу полукровку и никогда не оборачивался на этот факт, не смотря на то, что "доброжелателей" было много. Даже Калина долго привыкала к мысли, что ее Владычица не чиста кровью, но потом все же смирилась. Я думал, что это хороший знак и однажды, любимая сможет закрыть глаза на часть своих глупых правил и отдаться любви полностью. Но увы, после смерти Наянии, все встало на те же места и все послабления снялись.

- Я буду вечером, - чуть суше, чем обычно, сказал жене, провожая за главные ворота.

Никакого поцелуя и я вижу, что гордой походкой она подходит к наемному экипажу. Мелькнула мысль о том, что несколько экипажей есть и дома, зачем наемный? Но отбросив мысль как не существенную, я поспешил к Лео, нужно было рассказать информацию. Благодаря Калине, яростный запал спал, и Давид еще мог пожить спокойно.

Владыка находился в своем кабинете, хмурый и напряженный. По всей видимости, ни у одного меня день не задался. Хотя, если вспомнить ЧТО он остался наблюдать, ему было однозначно хуже.

- Есть новости? - спросил Лео, и мне показалось, что он сделал усилие, чтобы оторваться от своих мыслей.

- Есть, - со вздохом ответил я, получив о-о-очень внимательный взгляд. - Если ты не собирался убивать госпожу Аднан, то кто-то воспользовался твоей печаткой для этой цели. - Кратко доложил я, и мы одновременно посмотрели на кольцо, что висело на хвосте ониксовой фигурки пантеры.

Эту статуэтку, если я не ошибаюсь, подарила Владыке Наяния, на одну из их годовщин. Лео сложил пальцы в замок и прислонился к ним подбородком, не отрывая взгляда от печатки. О чем думал друг, я мог лишь гадать, слишком пристальный и жесткий взгляд у него был.

Минуту спустя меня вдруг пришла мысль, и я оглянулся на стол секретаря.

- Я думал, что Марк появиться в течение дня и не стал посылать за ним. Но в таких обстоятельствах, после нападения, велел найти. – Сказал Лео, тоже посмотрев на пустующий стул и заваленный бумагами, стол.

- Списки еще не принесли? – спросил я, уже чувствуя, что преданный секретарь пропал не просто так.

Владыка покачал головой и задумчиво проговорил:

- Он странно вёл себя в последнее время. Неожиданно замирал посреди кабинета, стал рассеянным с бумагами. А ещё, - друг внимательно посмотрел на меня, - он стал часто озираться по сторонам.

- И ты оставил это без внимания? – спросил я удивленно, стараясь припомнить, когда я последний раз видел секретаря.

- Нет, конечно. Спросил, всё ли у него в порядке. Но Марк заверил, что проблемы у близкого человека и всё скоро разрешиться.

- Вот как? – спросил я, впрочем, не ожидая ответа.

Мы с Лео переглянулись и безмолвно сошлись на том, чтобы пока оставить исчезновение Марка. На душе было муторно. К печатке Владыки имели доступ лишь трое: сам Леонид, я и Марк. Кабинет был защищен даже от проникновения Теней, что уж говорить о простых людях.

- Ты заметил? - медленно заговорил Владыка, возвращаясь к разговору о песчаниках. - Что они не удивились нападению. Не было вопросов: за что и почему? Давид был готов к покушению, а значит, они либо обладают какой-то информации, либо перешли кому-то дорогу. Из того, что я слышал из их разговора..., - Лео прервался, но глубоко вздохнув, закончил:

- Это связано с халифом. С этого и начинай!

Дождавшись моего кивка, он отвернулся и подошел к окну, уставившись на сад. Я уж было думал, что там вновь гуляет иллюзионистка. Госпожа Аднан имела слабость в виде прогулок по дорожкам сада, женщина могла гулять там с утра до вечера. Но нет, никого не было. Лео осматривал сад с многообразием цветов, что сажали под руководством его жены, так внимательно, будто разрабатывал план по захвату соседнего государства.

- Сай, с этого момента, - заговорил вдруг Лео. - Мы начнем действовать по-другому...

В следующие два часа мы составляли план, который должен был не только раскрыть Давида, помочь Лео с госпожой Аднан, но и возможно вывести заговорщиков, что решили убрать Царицу Востока с нашей помощью. Ведь в списках, которые нам принесли, числилось, что Марк был во дворце в первой половине дня. Но верный (или уже нет) секретарь, не выходя за пределы дворца, бесследно исчез после этого.

Аднан.

Прошла неделя с момента покушения и я не знала что делать. У меня было ощущение, что меня медленно сводят с ума. Все семь прошедших дня, господин Сайрус приходил с утра и вежливо, но непреклонно, забирал Давида на беседу. Почти сразу же после их ухода, появлялся Владыка Леонид и меня куда-нибудь приглашали.