– Опять ты впустил в дом это чудовище, – недовольно проворчала Делия, но сын не смотрел на неё, и, поняв это, женщина быстро воспользовалась моментом, сунув собаке в пасть две полоски мяса со стола.

Зато он смотрел прямо на меня, заметно изменившись в лице. Мужчина быстро пробежался по мне взглядом с ног до головы и обратно, после чего тяжело сглотнул и отвернулся. От этого движения, кадык на его горле сильно дёрнулся, за чем я добросовестно проследила.

– Может, всё же переоденешься? – хрипло спросил он, не желая отводить взгляд от стены, и почти не моргая.

– Ты же ходишь в штанах, – с недоумением заметила я.

– Это… – он пересилил себя и посмотрел мне в глаза, изо всех сил стараясь не опускать взгляд ниже. – Это совсем другое… Я… О, Боги, не важно, – пробормотал он и потёр ладонью глаза.

Позади нас раздался звонкий смех. Я обернулась и увидела согнувшуюся пополам Делию, которая от смеха не могла вдохнуть и прижимала тонкую кисть ко рту, пытаясь хоть как-то заглушить своё веселье.

– К такому тебя жизнь не готовила, да, сынок?

Николас выглядел совсем несчастным. Он сложил руки на груди и злобно уставился на мать.

– Перестань.

Но она захохотала ещё громче. Я вдруг поняла, что тоже улыбаюсь, и с некоторой паникой резко стёрла улыбку с лица. После всего произошедшего она казалась чем-то предосудительным и неправильным. Повода для веселья не было.

Я поймала взгляд Николаса и не смогла его прочитать. Мужчина явно что-то заметил, но быстро переключился на мать, избавив меня от неловкости. Какого демона в этой семье все были такими проницательными?

– Где Лети? – всё еще пребывая в дурном настроении, поинтересовался он, очевидно, пытаясь отвести внимание матери от себя.

– Играет с остальными, как и всегда, – с лукавой улыбкой любезно ответила успокоившаяся Делия. – А тебе бы вымыться, размахиваешь своими железяками с самого рассвета.

– Я закончил, – сухо бросил Ник, подошёл к столу, взял оттуда тряпку и, смочив в ведре с водой, тщательно протёр лицо и грудь. Мне вдруг показалось, что я наблюдаю за чем-то личным, и я отвернулась, пряча пылающие щёки. От его присутствия кухня будто в разы сократилась в размере.

– Ты пообедала?

– Да, – с запинкой отозвалась я, не сразу осознав, что вопрос адресовался мне.

– Тогда идём.

Он шагнул к двери, но его остановил возмущённый голос Делии:

– А ты сам-то ел? Какие могут быть прогулки! Тем более Фрейя ещё не оправилась. Только погляди, какая она бледная.

– Я в порядке, – быстро возразила я и коротко улыбнулась женщине. – Мне не помешает пройтись.

На самом деле, я не могла представить, что проведу ещё хоть немного времени взаперти. Всё моё существо отчаянно просилось на волю. Так, что я даже старалась лишний раз не бросать взгляды в окна, чтобы вдруг не сорваться, сломя голову, в лес, под надёжную тень деревьев. Мне не было дела до занятия, которым меня собирался нагрузить Николас. Главное, это означало, что мы выйдем на улицу.

Лицо Делии немного смягчилось.

– Ладно. Идите, что с вас взять. Но сначала поешь, – тоном, не терпящим возражений, обратилась она к сыну.

Мужчина не стал тянуть время и быстро расправился со своей порцией, ещё и заставив во второй раз перекусить меня.

– Ты уже несколько дней нормально не питаешься. Лучше тебе от этого не станет, – сказал он.

Позже мы поблагодарили целительницу, Ник придержал для меня дверь, и мы вместе с собакой покинули дом. Но, уже переступив порог, я услышала тихие слова Делии, обращённые к сыну:

– Пожалуйста, не делай больше глупостей.

Я зажмурилась от резко хлынувших в глаза ярких лучей солнца и несколько раз моргнула, чтобы избавиться от скачущих вокруг бликов. Ласковый, по-летнему тёплый ветерок, словно живой, поиграл с моими волосами и унёсся вдаль, к возвышающимся над долиной кронам деревьев. Когда я ощутила свежий порыв воздуха, который он принёс, показалось, что только сейчас я наконец смогла вдохнуть полной грудью. Я не хотела обратно в хижину. Она лишала меня этого пьянящего чувства.

Небо оставалось всё таким же ясным, как и в последние проведённые здесь дни. По его глади неспешно проплывали огромные облака. Они находились настолько низко, что, казалось, протяни руку и сможешь дотронуться, пропустив их сквозь пальцы. Интересно, какими они были на ощупь и как далеко от земли находились на самом деле. Мне вдруг отчаянно захотелось узнать. Мне захотелось взлететь.

– Пошли, – отвлёк меня от почти печальных мыслей Ник. Он развернулся и быстро зашагал между домов, даже не проверяя, иду ли я следом, заслужив тем самым непонимающий взгляд собаки, которая перестала скакать вокруг и теперь замерла между нами и выжидающе смотрела на меня.

Обречённо вздохнув, я взмахнула рукой, показывая ей, чтобы двигалась дальше, и сама сократила разделяющее нас с Ником расстояние, подстраиваясь под его широкий, ровный шаг.

– Куда ты меня ведешь? – с некоторой опаской решила осведомиться я.

– Нужно показать тебе деревню, чтобы ты могла здесь ориентироваться, когда будешь исполнять поручения, – объяснил мужчина. – К тому же, пора вам кое с кем познакомиться, но это после.

Он говорил спокойно, даже слишком. Будто заметил перемену в моём отношении к нему и теперь пытался загладить неприятное впечатление. Но уже одно когда будешь исполнять поручения вновь заставило меня помрачнеть. Кожа под железным браслетом на предплечье начала неприятно зудеть. Эта штука была ничем иным, как бесполезным куском металла, но она значила слишком многое. И меняла абсолютно всё. Что бы ни говорил Николас, я всё еще оставалась никем.

Наше появление на улицах деревни определённо не осталось незамеченным. В этот раз все прерывали свои дела уже не по простой причине появления чужачки в их доме. Женщины и девушки сбивались в кучки и, не сводя с нас глаз, оживлённо перешёптывались, склонив друг к другу тёмные головы. Я с некоторым удивлением отметила, что абсолютно у всех в этом клане были прямые тёмные волосы и такие же тёмные глаза. Исключениями пока были лишь Николас и его отец. Должно быть, для них всех я выглядела до ужаса странно с этими вьющимися русыми волосами, голубыми глазами, да еще и вырядившись в мужские штаны и рубаху.

Не укрылось от меня и то, с какой обидой и недоумением поглядывали на сопровождающего меня мужчину юные девушки. Я не находила причин для их зависти, которая сменилась жгучей ненавистью и всецело направилась на меня. Мне не было до них дела. Впереди ждали дела и поважнее.

Что по-настоящему заставило все внутренности сжаться от беспокойства, так это изучающие взгляды мужчин, которыми те буквально прилипли к моим ногам и бёдрам. В моём клане женщины привыкли ходить в том, в чём им было удобней всего, и мужская половина относилась к этому спокойно. Но пристальное внимание, которым меня окружили здесь, казалось нелепым и причиняло массу неудобств, которые внешне я пока успешно скрывала за безразличным видом и холодным взглядом. Моя голова была гордо поднята, а плечи по возможности расправлены. И невольно вспомнились первые месяцы в стае, когда мне приходилось завоевывать авторитет среди волков. Страх всегда сопровождал нечто неизвестное, и я видела, что люди опасались меня. Оставалось обратить его в силу.

В отличие от меня, Николас явно не собирался мириться с невежественностью своих соплеменников. Вся его фигура излучала уверенность, но взгляды, которые он кидал в сторону ошеломлённых увиденным мужчин, заставили отойти на пару шагов даже меня саму. Я бы не удивилась, если бы все они попадали сейчас к земле горстками пепла. На меня Ник старался лишний раз не смотреть вообще, и я со сдержанным интересом наблюдала за его неловкостью и раздражённостью, которые буквально физически зависали в воздухе.

– Тебе стыдно за мой вид? – спокойно спросила я, глядя перед собой.

– Я предупреждал, что он привлечёт лишнее внимание, – процедил он, уходя от прямого ответа и продолжая зрительную борьбу с окружающими, практически все из которых уже опомнились и поспешно отворачивались, боясь гнева сына вождя.