Он вздрогнул, чуть отстранился и долго-долго на меня смотрел.

- Нет, - сказал, наконец. – Я и так слишком долго от правды бегал. Лучше уж знать и все помнить. Ничего, я как-нибудь справлюсь.

- Хорошо, - согласилась я. – Если надумаешь, говори.

Не знаю, хорошо ли этой ночью спал Коен, но я – хорошо. Прижавшись, пригревшись у него на груди. Может и придут твари, что-то мне подсказывало, что не сегодня. А заранее бояться я давно разучилась, столько уж меня пугали.

Я сидела у Коена на коленях, понимая, что Гус вот-вот должен прийти. Пусть видит.

Вчера вечером мы добрались в Торинк, остановились в таверне. Сегодня Гус весь день бегал, пытался узнать, не слышал ли кто о Стефане. Но пока ничего интересного не узнал.

Я в окно заметила, как он зашел, но к нам пока не поднимался, о чем-то говорил внизу.

Сколько можно? Мне уже слегка надоело так сидеть и Коену улыбаться. Но я улыбалась, гладила по волосам, рассказывала какую-то дурь про свое детство, привирая нещадно. Коен покорно слушал, сидел ровно, не дергался, терпеливо улыбаясь в ответ, только на Марийку украдкой взгляды бросал.

Они почти не говорили друг с другом все это время, разве что по делу что-то спросить. Но из виду друг друга не упускали.

И это было смешно и чуть-чуть обидно, вместе с тем. Марийка Коену уж точно не безразлична, что бы он там ни говорил. И то, как он обнимает меня за попу – это только напоказ, он делает ровно то же, что и я.

Марийка в дальнем углу с очередным шитьем. На это раз она мое порванное Тодором платье решила починить. Я бы сказала, там и чинить нечего, но она твердо уверяла, что тут собрать можно, там надставить, и все будет лучше прежнего. Очень ей хотелось быть хоть чем-то полезной, не Гусу, так хоть мне. Даже несмотря на то, что я с Коеном так… Впрочем, судя про быстрым взглядам, которые она бросала на нас – все наши игры Марийка видела насквозь. Но предпочитала не лезть… делом лучше заняться.

Между прочим, я собиралась купить новое платье, но Гус не дал. Сказал, что нечего, мне и так нормально, зачем деньги тратить. И сорочку новую нечего, обойдусь.

Я взмутилась от такого страшно. Какое ему дело? Я ведь на свои! Какого ж шушака он будет тут мои деньги считать? Но Гус только делал страшные глаза и все бубнил, что подождать надо, сейчас мы Стефана спасем, нам заплатят, там и покупай что хочешь.

Ладно, я пока посмотрю, что Марийка сошьет, а потом пойду за обновками все равно.

Быстрые шаги за дверью.

И я ближе к Коену прильнула, хотя куда уж ближе.

- Вот сейчас дело закончим, - сказала громко, - и вместе в Майкош пойдем.

И пальчиками по его волосам провела.

Коен аж зубы сжал. Он не дурак, конечно, тоже про игры понимал, и про то, что никуда я с ним не собираюсь.

А вот Гус, появившийся в дверях, только глянул мельком, и будто бы все это его не волновало.

- Так! – сказал он громко. – Вы ночью без меня посидите, я тут небольшое дело нашел. Утром вернусь. И тогда, наверно, мы с Эль пойдем по ближним лесам пройдемся.

- Какое еще дело? – спросила я.

Вот ведь, я так старалась, а он даже и не глянул толком, чуть взглядом мазнул и к своему рюкзаку, охранные амулеты и посеребренные ножи доставать.

- Да кто-то воет у них на кладбище, надо глянуть, - бросил Гус небрежно.

- Воет? – Коен встрепенулся. – Я ведь говорил, что слышал вой ночью, а вы не верили! Далеко это кладбище?

Гус на мгновение замер, обернулся, посмотрел на него.

Тут весь городок – крошечный, далеко выть просто негде.

- А, может, и по твою душу воет, - сказал вдруг Гус, голову на бок склонил, шею потер. – Мне сказали, что две недели назад там каких-то заезжих людей похоронили. Вроде бы и серьезные люди, при деньгах были, а что-то непонятно там с ними. Кто, откуда… Ночью их разорванными на городской площади нашли. Не на самом кладбище, а с краю закопали. И через три дня началось. Сначала тихо, вроде как собака тоскливо воет. Думали даже – правда собака бездомная, по хозяину скучает. Потом все громче. А вчера стало понятно, что не собака. Тварь бесновалась, могилы когтями рыла, надгробья поломала.

Тоже мне «небольшое дело»! Тварь каменные надгробья ломает, а он словно на прогулку…

- А причем тут я? – не понял Коен.

- Может быть, те люди Стефана были, - сказал Гус. – Кто знает, что там у Тодора за договор. А может, и у самого Стефана… я так понимаю, они друг друга стоят. Тварь их задрала и ждала. Вчера мы как раз первую ночь здесь, тварь тебя учуяла. Если Темному твоя кровь нужна, то скоро и сюда может прийти. Вот сюда – совсем не хорошо, здесь люди, кто-то может пострадать. Так что, Коен, пойдем-ка на кладбище вместе.

Вот тут Коен действительно испугался.

Меня быстро с коленей снял, сам поднялся.

- Как? Зачем? – спросил немного хрипло. – А может мне наоборот, спрятаться надо?

- И куда ты будешь прятаться? – Гус усмехнулся. – От этих тварей не спрячешься, найдут. Из-под земли достанут. Их лучше сразу убивать.

- Думаешь, я смогу эту тварь убить? – Коен ни на грош не верил.

- Думаю, я смогу. А ты рядом постоишь. Я тебе защитных амулетов дам, у меня неплохие есть, сам делал. Лучше там, чем здесь. Под присмотром. А то я туда, а тварь сюда придет. И что ты тут один, с девочками, делать будешь? А там, если не по твою душу, так просто в стороночке тихо постоишь, никуда лезть не будешь.

Коену точно такое не понравилось. Страшно стало. Еще бы не страшно.

А мне… не знаю. Может, и прав Гус…

- Может, и мне с вами пойти? – сказала я.

Гус на меня страшно так глянул.

- Вот только тебя там не хватало! Сиди здесь… Марийку, вон, охраняй. Я сигналки поставлю, тебе концы дам, так что если что-то сюда сунется, ты издалека почувствуешь. И беги тогда… по крышам.

- И Марийка по крышам? – удивилась я.

- И Марийка по крышам, - сказал он. – Если захочет жить, то побежит.

Значит, не очень-то Гус верит в то, что на кладбище можно в стороночке постоять. Там опаснее. Я, конечно, против мертвых тварей не особо сильна, но кое что умею, и даже драться умею получше Коена, и от чужого ментального влияния лучше прикрою, чем сам Гус умеет… а то ведь твари – они такие, так и норовят в голову влезть. Гус-то прикроется…

- Слушай, - сказала я. – Любая тварь в голову лезет, все страхи тянет. Ты-то не испугаешься, а Коена накрыть может.

- Здесь на месте ему защиту нарисуй.

- Такая не всегда поможет, ты и сам знаешь.

- Значит, не поможет. Эль, ты останешься здесь. Я это обсуждать не собираюсь.

Вот упрямый же…

- Ты мне не командир.

Он только ноздри раздул.

- На цепь посажу! – рявкнул тихо и холодно.

А мне даже смешно стало. Не сказать, чтобы весело, и совсем не хорошо, но нервный смех так и рвался…

- Инквизитор хренов! С чего ты взял, что можешь командовать? Думаешь, я тебе это прощу?

- Думаю, мне плевать на твое прощение.

Вот ж…

Но это он зря, потому что ему не плевать.

- Гус… - Я к нему подошла, и он только усилием воли не попятился. – Объясни. Мы с тобой столько раз вместе ходили, меня тварями не напугать. И моя помощь часто была не лишней. Что теперь? Я могу там увидеть что-то, что видеть не должна?

Он только зубы сжал. Долго смотрел на меня. Молча. Глаза потемнели.

- Просто поверь мне, Эль, - сказал тихо, наконец. – Тебе лучше остаться. Просто поверь. Я ничего не могу сказать наверняка, но сейчас… Останься и присмотри за Марийкой. Я тебе обещаю, что с Коеном ничего не случится, я его близко не подпущу.

- А с тобой? – вздохнула я.

- Я ведь не в первый раз.

- Гус…

- Останься, - сказал он почти мягко, примирительно. – Я потом тебе все объясню. Но сейчас не готов. Поверь.