После разговора с Яшиным на душе у Мельника немного отлегло. Парень даже повеселел и расслабился, не так страшен черт, прорвемся. А то нагнал Ильин паники с утра пораньше, не знаешь, куда бежать. По-хорошему говоря, вся эта канитель с присягой, погонами и прочей ерундистикой выглядит совершенно нелепо. Но, к сожалению, таковы реалии советского общества, против правил не попрешь. Поэтому приходится соответствовать.

Многоопытный Лев Иванович посоветовал подъехать на место заранее. Мало ли, какие вводные последуют – это же армия. А, как известно, кто там был, тот в цирке не смеется. Вояки – это особая категория людей. С собственным отношением к жизни и мировоззрением. И если ты не планируешь стать одним из них, то лучше и не пытаться пробовать понять, чем руководствуются люди в погонах. Вон, Число как-то рассказывал, почему разошелся с невестой: ее отец – фронтовой генерал на дух не переносил известного уже форварда и каждый раз орал на непутевую дочь. «Нашла себе жениха! У футболистов весь ум в ногах!» Так и развел молодых.

В общем, Данила решительно выкинул из головы все эти непонятки и отправился в ближайший гастроном. Требовалось заполнить удручающе пустое нутро холодильника. Ведь в нем даже мышь не повесилась бы, потому что не нашла ни веревки, ни мыла.

Беготня между прилавками, на которые вот-вот должны были выбросить что-нибудь путное – по крайней мере так объясняли вездесущие бабульки – стояние в бесконечных очередях то в кассу, то в отдел вымотали Мельника до предела. Отвык он от подобных реалий советского быта. Куда как проще все-таки проживать на базе, где тебя и покормят вовремя и обеспечат одеждой и формой, а также койкоместом. Лафа! А здесь все самому приходится делать, везде ножками надо интенсивно шевелить. И режим хамоватого детдомовца – иначе обязательно кто-нибудь пытается выпихнуть из очереди с формулировкой «вас здесь не стояло!»

После выполнения продуктового квеста Данила разложил по полочкам не шибко богатую добычу и застыл перед открытой дверцей «Розенлева», решая сложную задачу по поводу определения своего сегодняшнего меню. Заморачиваться с приготовлением куриного супа из честно выстраданной в гастрономе синюшной тушки не захотел. Поэтому выбрал гречку по-гречески. Забавный рецепт, который поведала ему как-то давным-давно супруга.

Если разобраться, обычная гречневая каша. Но никаких тебе к ней котлет или сосисок - в качестве заправки выступает мелко нарезанный сыр. Лучше, конечно, тертый. Он плавится, пропитывает гречку и добавляет ей шикарный вкус и аромат. Вкусно и питательно. Особенно, если сдобрить хорошим куском сливочного масла. Тем более, сыр и масло Мельник в магазине тоже отвоевал. Смешной такой способ цену проставлять на развесном товаре вроде «пошехонского», который парень держал в руках – в него вдавливают пластиковые цифры. Когда впервые здесь увидел, едва не прослезился от умиления – в детстве такие часто видел. Одно время даже собирал все эти пластмассовые цифры. Сейчас даже не вспомнить, на фига.

На следующий день, после завтрака, собрался, положил во внутренний карман пиджака нужные документы, окинул взглядом свое холостяцкое жилье, и решительно двинулся на встречу с Советской Армией.

Пилить на метро, а потом трястись на автобусе Мельник, по здравому размышлению, не захотел. И потому вышел на обочину Ленинградского проспекта и стал высматривать такси. Немного продрог, но все же сумел тормознуть заветную «волгу» с шашечками на борту. Плюхнулся с облегчением на переднее сиденье рядом с водителем и скомандовал:

- На улицу Подбельского, командир. Если знаешь, там воинская часть расположена, вот к ней и двинулись.

- Улица Подбельского? – скривился таксист. – У-у-у, так это глухомань. Край географии, конечная станция всего. А дороги там знаешь какие? Я ж подвеску по тамошним буеракам угроблю.

- Не боись, - Мельник снял перчатки и подул на озябшие ладони. – Не обижу. Два прибора устроит?

Водитель ощутимо напрягся и с подозрением уставился на пассажира. Есть от чего взволноваться: совсем молоденький пацан, а деньгами швыряется, будто сын Рокфеллера. Как-бы в криминал какой не вляпаться. Но вдруг лицо водителя дрогнуло и расплылось в широченной улыбке.

- Данила? Мельник? «Динамо»? Ох ты ж, а я тебя не сразу узнал. Шапка, шарф, пальто – на поле ты в меньшее количество одежек одет. Погоди, - мужчина встрепенулся, - а воинская часть тебе зачем, неужто призывают? Я так-то за «Спартак», но обидно, если хорошего игрока в каком-нибудь хабаровском СКА загнобят.

- Не переживай, дружище, не в армию. – Мельник усмехнулся. – Там наша часть, к внутренним войскам относится. И, как раз, чтобы в Хабаровск или Заполярье не уехать, нас туда и призывают. Вот сейчас моя очередь пришла. Восемнадцать исполнилось, нужно присягу принять и оформить все, как положено.

- Хитро, - удивился таксист. Щелкнул своим приборчиком для определения стоимости поездки и тронулся с места.– Не знал. Я видел, конечно, что там забор со звездами, КПП – все, как в обычной армейке. Сам в танковых войсках отслужил, - похвастался он. – Под Омском. На дембель старшим сержантом ушел. Слушай, вот, кстати, скажи, смотрел, как вы со «Слованом» играли, гол ты шикарный забил – а чего не выиграли?

- Да много там разного наложилось, - начал объяснять Данила.

За приятным разговором даже и не заметил, как доехали до места. Действительно, серый бетонный забор, ворота с пятиконечными звездами, рядом проходная. Или как там правильно? А, неважно. Все равно он здесь с кратковременным дружеским визитом, как говорят дикторы телевидения, комментируя очередную поездку какого-нибудь члена Политбюро в Берег Слоновой кости или Парагвай.

На улице перед входом на территорию воинской части небольшая толпа людей. Преобладают женщины. У многих всевозможные авоськи со свертками и кульками и объемистыми сумками. Видать, родители приехали проведать своих сыновей, отдающих долг Родине.

Расплатившись с водителем и довольно тепло с ним попрощавшись, Мельник выбрался на улицу и зашагал к КПП. Внутри небольшого помещения его тормознули. Дежурный сержант с усталым лицом вежливо, но настойчиво попросил объяснить цель визита.

- Что вы здесь ищете?

Данила как мог, ответил. В конце вспомнил, и назвал фамилию офицера, к которому требовалось обратиться. Чем безмерно обрадовал сержанта, который с недоверием слушал сбивчивые объяснения юноши.

- А, так вы к старшему лейтенанту Фисюрину? Так бы сразу и сказали. Давайте свой паспорт. Я пока пропуск разовый оформлю. – Пояснил дежурный и, повернувшись, сказал чернявому солдатику, скучавшему за столом возле массивного черного телефона. – Мамедов, позвони старлею, спроси, ждет ли он гражданина…

- Мельника, - подсказал Данила, правильно поняв заминку сержанта.

- Мельник? – дежурный взял в руке паспорт футболиста, открыл, внимательно изучил фотографию, а потом… - Наш, динамовец? Нападающий?! – Прям дежавю, какое-то. Второй раз за утро!

Кто бы сказал, что совсем скоро будет и третий раз.

- Не, так не бывает! – Мельник зажмурился и даже помотал головой, будто желал отогнать наваждение. Медленно открыл глаза. Нет, мороком, к сожалению, и не пахло.

- Можешь еще ущипнуть меня, - мрачный старший лейтенант протянул Даниле руку. – Не бойся, не укушу.

- Вы же капитаном были? – ошеломленно сказал юноша. – Я ведь точно помню.

- Был, - скривился, точно откусил от сочного лимона, офицер. – Как раз до встречи с тобой. А когда ты так феерично сбежал из военкомата, то начальство резко озаботилось тем, кого сделать крайним. И, вот ведь радость, я на глаза и попался. И все тут же решили, что побег твой стал возможен, потому что капитан Фисюрин не обеспечил должным образом охрану одного не в меру ретивого спортсмена. И, как видишь, - старший лейтенант криво усмехнулся, - причудливый зигзаг судьбы. Я теперь служу здесь, и на погонах не хватает одной звездочки.

Было ли Мельнику жалко своего собеседника? Да не очень. Как вспомнишь наглость и хамство, с которым вот этот самый персонаж сначала ворвался домой к футболисту, а потом под конвоем – словно урку – запихнул в машину, так возможное сочувствие моментально испаряется. А парикмахерская? Про нее совсем забыл. Нет, лесом, пусть плачется кому-то другому.