Розалинда знала, что поймала Гриффа в ловушку. Если он откажется идти с лакеем, она снова начнет преследовать его, а это еще опаснее. Лакей, возможно, менее подозрителен и даже, сам того не желая, может ему помочь.

– Очень хорошо, – бросил Грифф, – как только я закончу свою работу здесь, воспользуюсь услугами вашего лакея.

– Он будет ждать вас, – ответила Розалинда, вскинув подбородок.

Колдунья все предусмотрела.

– Но только он, не вы. Иначе я выполню свои угрозы.

Розалинда покраснела. Очень довольный, Грифф вернулся в спальню.

– Самые легкие пять фунтов в моей жизни, – заметил Дэниел с ухмылкой.

– Заткнись, если не можешь посоветовать, как мне избавиться от этой мегеры. – Самой соблазнительная мегеры на свете, воинственной и в то же время по-женски привлекательной, которая могла соперничать с богиней войны Афиной. Он по-прежнему ее желал и ничего не мог с этим поделать.

Дэниел фыркнул.

– Этой девушке следовало бы поработать на тебя в юности. Одному Богу известно, что бы ты сделал, если бы она работала на тебя.

Немногое, кисло подумал Грифф. Он был бы слишком занят, пытаясь соблазнить ее. За неделю она заставила бы его предложить ей «Найтон-Трейдинг» в обмен на возможность переспать с ней.

– Если тебя беспокоит этот лакей, – продолжал Дэниел, – воспользуйся лестницей для слуг.

– Что ты имеешь в виду?

– Вон там. – Дэниел кивнул на часть стены. – Видишь вон ту панель, украшенную, за бюро? Это дверь, ведущая на лестницу для слуг.

Грифф уже шел через комнату.

– Ты уверен?

Дэниел последовал за ним.

– Сегодня утром я чуть не выпрыгнул из собственной шкуры, когда услышал стук в стене моей комнаты. Это был камердинер. Он сказал, что все слуги постоянно пользуются этой лестницей, И той, что в восточном крыле.

Грифф слышал о таких лестницах, но никогда их не видел. Правда, он редко посещал поместья вроде этого. Когда Грифф отодвинул в сторону бюро, было легко найти дверную ручку, замаскированную под украшение. Но когда попытался открыть дверь, она не поддалась. Он пощупал стык.

– Закрашено наглухо.

– Не думаю, что у них часто бывают гости. На этом этаже занята только одна гостевая комната, та, в которой ты живешь. Слуги вряд ли сюда заходят.

Грифф достал перочинный нож и осторожно прорезал контур двери, освободив ее. Дверь распахнулась в сырой пустой лестничный колодец, затянутый паутиной. Он смахнул паутину, шагнул внутрь и посмотрел вниз. Последние несколько футов загромождала разнообразная мебель. Видимо, лестничный колодец использовался теперь как кладовка. Вот почему слуги, входившие в его комнату, пользовались парадной дверью.

Но он мог пробраться через мебель. Если он будет осторожен и не встретится со слугами, то сможет приходить и уходить когда пожелает. Все, что ему нужно, – это делать вид, будто он каждый день по несколько часов работает в своей комнате. Если остальное время он будет проводить с лакеем Розалинды, она ни о чем не догадается. Он может также искать по ночам.

Грифф вернулся, широко улыбаясь.

– Великолепно, Розалинда ничего не заподозрит.

– Розалинда? Ты уже зовешь ее просто по имени? – Дэниел с досадой покачал головой. – Уложил бы ее в постель, и дело с концом.

Грифф словно окаменел.

– Уложить ее в постель?

– Так ведь именно этого ты хочешь. Неужели он не умеет скрывать свои чувства?

– Абсурд. – Грифф пересек комнату и снял сюртук, чтобы отправиться на лестницу для слуг. – Ты же говорил, что она не в моем вкусе.

– Тогда не прикасайся к ней, когда вы наедине.

Грифф замер.

– О чем, черт возьми, ты говоришь?

– Я видел, как она выглядела, когда вы вместе вернулись с так называемой прогулки. У нее были припухшие губы, шляпка съехала набок. Я сразу понял, что ты уже попробовал ее на вкус.

– Кажется, я ее поцеловал, – пробормотал Грифф, дергая узел своего галстука. – Она мне надоедала, а после поцелуя отстала. Вот и все.

– Поэтому во время обеда ты не сводил с нее глаз? Да у тебя все было написано на лице. Ты только и мечтал раздвинуть ей ноги.

– Не смей так о ней говорить! – набросился Грифф на Дэниела. – Она не портовая девка, черт побери!

Тут Грифф понял, что попался на удочку Дэниела. Найтон смотрел на него вскинув брови.

– Нет, она не такая, – мягко произнес он. – Она из тех женщин, на которых женятся.

Грифф прогнал эту заманчивую идею, прежде чем она успела пустить корни в его мозгу.

– Женитьба на леди Розалинде даже не обсуждается.

– Не понимаю почему. Ты же хочешь эту женщину, не так ли?

Он не мог солгать, Дэниел слишком хорошо его знал.

– Да. Каким бы безумием это ни казалось, я хочу эту женщину. Но еще больше я хочу документ, доказывающий, что я законнорожденный.

– Ты можешь получить и то и другое. Жену, которую ты желаешь, графскую дочь, и бумаги, которые сделают тебя единственным наследником поместья и титула.

– Не все так просто.

– Почему? – Дэниел понизил голос. – Ты из гордости не хочешь позволить ее отцу победить? Будь я на твоем месте, проглотил бы свою гордость и не поперхнулся. Но такие женщины, как леди Розалинда, не для меня. Ты даже не понимаешь, как чертовски тебе повезло.

Горячность в голосе Дэниела удивила Гриффа. Ему просто в голову не приходило, что у Дэниела могут быть свои мечты, надежды, разочарования. У ирландца всегда была наготове шутка или забавная история, но он никогда не жаловался. Грифф, полностью сосредоточенный на собственных планах, не задумывался о том, что у Дэниела могут быть свои планы, разве что заработать достаточно денег и создать свой собственный концерн. И эта цель была Гриффу понятна. В свое время он сам стремился к ней.

Грифф попытался зайти с другой стороны.

– Ты, видимо, думаешь, что Розалинда согласилась бы выйти за меня, если бы я сделал ей предложение. Но она очень ясно дала понять, что не сделает этого, даже чтобы спасти Суон-Парк. Очевидно, ни одна из дочерей не согласна с планом отца, и меньше всех Розалинда. Она считает, что у меня слишком много недостатков.

– Ты хотел сказать, что у меня слишком много недостатков, поскольку она уверена, что я – это ты.

– Я имел в виду оба наши характера. Она презирает мистера Бреннана из-за его контрабандистского прошлого, а мистера Найтона за то, каким способом он заработал свое состояние.

– Чушь. Она вышла бы за тебя. Я заметил, как она на тебя смотрит. Она хочет тебя. Ты без труда уложил бы се в постель, а ни одна женщина не хочет остаться обесчещенной.

Грифф застонал от эротичных образов, мгновенно возникших перед его глазами. Они заслонили все, и он уже не мог думать ни о чем другом.

– Женись на ней, – продолжал Дэниел, – получи бумаги и покончи с этим, чтобы мы могли вернуться домой. Я устал от этого чертова фарса. Надоело.

Проклятие, он может заставить Гриффа объяснить все. К несчастью, объяснение вряд ли поможет им с Дэниелом, особенно если он действительно хорошо относится к сестрам Суонли, как кажется со стороны. Но если Грифф не предложит объяснений, то скоро лишится помощи Дэниела.

Грифф подошел к окну. Он смотрел на поместье, которое скоро будет принадлежать ему, скорее, чем Дэниел может себе это представить.

– Если я женюсь на леди Розалинде, – сказал он, – «доказательство» Суонли потеряет для меня всякий смысл.

– Почему?

– Потому что это не доказательство, что я наследник графа Суонли. – Он мрачно посмотрел на Дэниела. – Это доказательство того, что я сам законный граф Суонли.

У Дэниела отвисла челюсть.

– О чем, черт возьми, ты говоришь? Ты не можешь быть графом, если твой отец... – Он умолк, потрясение глядя на него.

– Был графом. Или предполагаемым наследником. – У Гриффа вырвался горький смешок. – Почему отец наделал столько долгов, когда я был ребенком? Не потому что транжирил деньги. Нет. Предполагалось, что он унаследует титул и Суон-Парк от четвертого графа Суонли, предшественника теперешнего графа. Отец надеялся выплатить все долги из этого наследства. Но отец умер раньше четвертого графа, поэтому, когда четвертый граф умер, титул и собственность отошли следующему в роде после моего отца. И задолго до этого было решено, что я не следующий в роде.