Беглецы выскользнули наружу, Краснослав осмотрелся по сторонам, выискивая полицейских, агентов в штатском или обычных соглядатаев. На всякий случай они с Исидорой поменялись куртками, и на Кувалду чёрная кожанка села как влитая. Девушка ещё и сменила причёску, заплетя волосы в косу. Не то, чтобы их внешность сильно переменилась, но случайный свидетель не обратит внимания.

— Идём не торопясь, просто прогуливаемся, — сказал он.

Исидора взяла его под локоть, и они медленно вышли на улицу, где моментально влились в людской поток из таких же парочек, одиноких клерков, возвращающихся со службы, праздных студентов и жриц любви.

— Куда мы идём? — тихо спросила она.

— Пока что просто уходим подальше, — так же тихо ответил Краснослав.

Нужно было покинуть этот квартал, убраться подальше. Здесь всё ещё могли пастись агенты Третьего Отделения. Кувалда хорошо представлял себе их упрямство, и понимал, что они перероют всю округу в тщетных поисках.

Выйти же они могли только в одном направлении, все остальные легко перекрывались. Петроград, изрезанный многочисленными речками и каналами, через которые тянулись дюжины мостов, проще простого перекрывался на этих самых мостах. Недаром почти возле каждого моста стояла будка городового. Ну а разослать ориентировки и приказ хватать всех мало-мальски похожих личностей — дело нескольких минут.

Поэтому Краснослав шёл в сторону окраин, хоть это было и не совсем безопасно. Гопота и уголовники из городских трущоб не были для него проблемой. Нужно было где-то спрятать Исидору, и это уже тянуло на проблему. Кувалда мысленно перечислял места, где он мог бы оставить девушку. Он её спас, и теперь чувствовал за неё ответственность.

Тащить её в Гимназию было бы максимально глупо. В Императорской Гимназии у Кувалды слишком много врагов, там полно лишних глаз и ушей, которые непременно донесут в компетентные органы. Даже если прятать Исидору не у себя, и не у сестры, а где-то на территории, хоть в той же кочегарке у Антипки. Нет, Гимназия отпадала сама собой.

Было бы гораздо проще, будь у клана Сычёвых хоть какая-то недвижимость в столице. Но Кувалда про такую не знал, и очень сомневался, что таковая имеется. Опять же, если связь с революционеркой всплывёт в кругу семьи, Краснославу тоже не поздоровится, его могут отозвать обратно в поместье, закрыть под домашний арест и тому подобное. Семья тоже не должна знать.

Они удалялись от центральных улиц, фонарей становилось всё меньше. Прохожие стали попадаться всё реже, простой люд предпочитал не ходить ночью по тёмным аллеям.

Исидора вдруг оступилась на каком-то камешке, повиснув всем телом на руке Кувалды. Краснослав играючи удержал её.

— Ты сильнее, чем кажешься, — смущённо улыбнулась она. — Ты где-то занимался?

Кувалда кивнул и просветлел лицом, вот он, идеальный вариант, где можно спрятать девушку. Качалка Румянцева. Достаточно далеко от центра, в неблагополучном районе, куда полицейские заходят редко, за высоким забором. Там и без Исидоры хватало мутных личностей, которые, вполне возможно, тоже находились в розыске. Осталось только дойти до Псковской улицы через весь город, а ночью это было, мягко говоря, не так-то просто.

Все извозчики давно разъехались по домам, а те запоздалые пролётки, изредка проезжавшие по улицам, довозили пассажиров и отправлялись отдыхать. А коммуникаторов, чтобы вызвать такси, здесь ещё не изобрели.

Они вышли к трущобам, Кувалду кольнуло нехорошее предчувствие при виде обшарпанных стен, разбитых окон, дворов-колодцев и сквозных арок. Он потёр слипающиеся глаза, слишком много энергии за сегодня оказалось потрачено на драки и погоню. Ещё одну драку он мог бы и не осилить, но не показывал вида. Исидоре, наверное, было ещё хуже.

Предчувствие Кувалду не обмануло. Сначала из темноты послышался хруст щебёнки под чьей-то подошвой, а потом их окликнули.

— Эй, господа хорошие!

— Ба, да это ж он с бабой! Ля какая!

Исидора невольно прижалась к Краснославу посильнее, он почувствовал, как она задрожала всем телом. Ей стало страшно.

— Слышь, парень, ты это, иди! А мы твою девчулю дальше проводим! — голоса, звучащие из темноты, постепенно приближались.

Кувалда вздохнул.

— Никак вы…, не научитесь… — произнёс он.

Он вытащил револьвер из кобуры, в другую руку взял наган, взвёл курки. Характерные щелчки не спутать ни с чем, и местные бродяги тоже узнали звук и замерли в темноте.

— Даю вам тридцать секунд, чтоб исчезнуть, — громко произнёс Кувалда. — Эй, ты! Сбоку не пытайся зайти, я тебя тоже вижу.

Он направил капельку Живы в радужку глаз, чтобы они блеснули во тьме кроваво-красным. Оба револьвера он держал твёрдо, так, чтобы хулиганы видели.

— Эй, не стреляй!

— Всё, всё, уходим! Обознались мы! — наперебой заголосили местные, спешно ретируясь.

Кувалда позволил себе улыбнуться уголком рта.

— Но наган-то ведь разряжен, — тихо сказала Исидора.

— Они ведь об этом не знают, — так же тихо ответил Краснослав.

Он подождал, пока местные скроются в глубине дворов, убрал револьверы. С добрым словом и револьвером проблемы решались гораздо проще.

Пешком до Псковской идти оказалось дольше, чем предполагал Краснослав, и когда они дошли, уже царила глубокая ночь. Кувалда нашёл знакомые ворота, постучал, особо ни на что не надеясь. Калитка была заперта, за дверью оказалась только тишина. Он постучал ещё, попробовал приоткрыть окошечко, безрезультатно. Только когда они уже собрались уходить, из-за калитки послышался раздражённый заспанный голос.

— Кого ещё там черти носят?

Окошко рывком сдвинулось в сторону, приоткрывая щель, из которой привратник пытался светить себе фонарём, чтобы разглядеть гостей. Кувалда прищурился от внезапного яркого света.

— Дело есть, — сказал Краснослав. — Румянцев сказал заходить, если что. Вот, пришёл.

— А-а-а… Чемпион, — ухмыльнулся привратник. Его жуткий шрам на лице перекосило, и Исидора отшатнулась в ужасе. — Ну давай, заходи.

Калитка зловеще скрипнула во тьме.

— Слава… Куда ты меня привёл?.. — проблеяла Исидора, сжимая его локоть.

— Не бойся. Тут безопасно, — ответил он.

Привратник мазнул по ним равнодушным взглядом и запер дверь, едва они переступили порог.

— Есть кто из начальства? — спросил Краснослав.

Самого Румянцева он, само собой, даже и не рассчитывал увидеть. Граф Румянцев жил в общежитии вместе с остальными учащимися.

— Есть, там, — привратник неопределённо махнул рукой в сторону знакомого Кувалде подвала.

Они спустились вниз, в качалку, где в самом разгаре кипели подпольные бои. В клетке дрались двое простолюдинов, и Краснослав невольно оценил их силу и скорость. Зрителей было немного, но при виде Кувалды они все повернулись к нему с приветственными криками, позабыв про бойцов на ринге. Исидора, хлопая глазами, рассматривала всё вокруг, Краснослав подошёл к скучающему букмекеру, пожал протянутую руку.

— Решили подтвердить титул, вашбродь? — спросил тот.

— Нет, — сказал Краснослав. — Помощь нужна, девочку заселить на пару дней, только без шума.

Букмекер пожал плечами.

— Не вопрос. Беглая? Его сиятельство в курсе? — поспешил уточнить он.

— С его сиятельством я сам договорюсь. Не беглая, но лучше пока нигде не отсвечивать, — пояснил Кувалда.

— Хорошо. Поживёт здесь, у нас, может, даже работа найдётся, если нужно, — сказал букмекер. — Никифор, подь сюды! Барышню поселить надо.

Исидора нервно переводила взгляд с Кувалды на подбежавшего Никифора, который вальяжно обмахивался полотенцем. Краснослав повернулся к ней.

— Не бойся. Тут никто не тронет. Говори, если что, мол, меня знаешь. Кто тронет — на лоскуты порежу, — сказал Кувалда. — Пару дней посидишь тут, потом решим.

Букмекер нервно засмеялся одновременно с Никифором. Исидора кивнула, хлопая ресницами, и пошла вслед за проводником, напоследок оглянувшись на Краснослава. Тот стоял и глядел на бойцов, мутузивших друг друга на ринге под бодрые выкрики зрителей.