Кувалда тихо толкнул соседа локтем. Князь, оторванный от химических формул, раздражённо ощерился, но сказать ничего не успел.

— Вон там, посередине, кто? Напомни, — показал на неё Краснослав.

— Где? — Семён подслеповато щурился, не понимая, о ком говорит сосед.

— Да вон, посередине. С белыми волосами которая, — пояснил капитан.

Князь Сволов презрительно поджал губы.

— Грибовская, что ли? Из худородных, из польской шляхты, — ответил князь.

Худородными он считал всех, кто не имел хотя бы десять поколений предков дворянского сословия.

— А зовут как? — спросил Краснослав.

— Ты, что ли, познакомиться хочешь? — вопросом на вопрос ответил Семён.

Кувалда поморщился. Простейший вопрос обернулся наглым вмешательством в личную жизнь, чего он просто терпеть не мог.

— Да мы с ней вроде как уже знакомы. Ты на вопрос ответь, — раздражённо бросил Кувалда.

— Ядвига. Говорю же, полячка она, — ответил князь и снова вернулся к формулам.

Краснослав твёрдо решил после урока подойти к ней и объяснить, что сплетничать нехорошо. Точнее, чревато последствиями. И не только для неё. Сам Кувалда уже под надзором полиции, и он не сомневался, что и императорские спецслужбы тоже обратили на него внимание. Про частные разведки кланов и говорить нечего, даже если относительно небогатые Сычёвы имели в гимназии своего человека. Кувалде везде виделись шпионы. И небезосновательно.

А ещё эта информация рано или поздно дойдёт до агентов рептилий. И тогда его точно попытаются убрать, любыми способами. В ход пойдёт всё что угодно. Начиная от банального убийства, заканчивая изящными схемами с компроматом и уничтожением не только врага рептилоидов, но и его репутации, семьи, бизнеса. Изощрённый холодный разум любой рептилии куда больше искушён в интригах. Излюбленным способом зеленокожих, особенно, когда их присутствие на планете скрыто, была карательная психиатрия, когда людей, узнавших о существовании рептилоидов, объявляли сумасшедшими.

Размышления Краснослава прервал звонок. Химия закончилась, нужно было спешить. Перехватить Грибовскую, прежде чем она разнесёт сплетни по всей гимназии. Слух, конечно, уже был запущен, и совсем остановить его не удастся, но шанс хоть немного исправить ситуацию всё-таки оставался. При должном везении можно было бы вообще запустить чуть исправленную версию ночного приключения, в которой роль Кувалды останется где-то на втором или третьем плане.

Поэтому Краснослав вышел из аудитории сразу вслед за Ядвигой Грибовской, окружённой смеющимися подружками. Они расположились на подоконнике в коридоре, туда же подошли девочки из других классов.

— А я ему говорю, да ты обалдел! Как тебя Курбская вообще впустила! — посмеиваясь и упиваясь всеобщим вниманием, пересказывала полячка.

Кувалда сделал шаг по направлению к ним, чтоб заговорить с девушкой, но подростковый организм Славика Сычёва дал сбой и отказался подчиняться. Он почувствовал, как завтрак проваливается вниз, проворачивая кишки, будто в мясорубке, а по крови разливается адреналин, заставляя сердце стучать отбойным молотком. Коленки мигом превратились в студень, так, что Краснослав с трудом сумел удержаться на ногах.

Он узнал это чувство. Слышал о нём когда-то. Это был страх.

Горло сдавило в тиски, воздух проходил с едва слышным сипением. Кувалда не сомневался, что голос сорвётся и даст петуха, стоит ему только заговорить.

Он вспомнил, как шёл навстречу пулям, когда с остатками взвода прорывался через эшелонированную оборону рептилий на Инанне-1. Вспомнил, как одной сапёрной лопаткой рубил чешуйчатых гадов, когда провалился в замаскированный блиндаж в джунглях луны Эа. Вспомнил последнюю битву, когда в одиночку вышел против целой армии.

Краснослав улыбнулся. Железная воля пилота Империи сильнее, чем предательские гормоны подросткового тела. Он сделал шаг, твёрдый и чёткий, почти как на параде, разве что вместо трибуны с Императором и генералами здесь был коридор с Ядвигой Грибовской и одноклассницами.

— Ядвига. Отойдём, надо поговорить, — твёрдо произнёс Кувалда.

Десять пар девичьих глаз уставились на него, изучая, словно неведомую зверушку. В глубине этих глаз искрились затаённые смешинки, готовые в любой момент выплеснуться задорным хохотом. Девушки знали, кем был Сычёв, и ожидали увидеть ещё какую-нибудь глупость, которую учудит местный дурачок. Но они не знали, кем был Кувалда.

— Сычёв? Чего тебе? — спросила Ядвига, даже и не думая двигаться с места.

— Поговорить нужно, — повторил он.

Грибовская стрельнула глазками по сторонам, оценивая возможную реакцию подруг.

— Говори, — ехидно произнесла она, мигом поняв, что приватный разговор с Сычёвым может похоронить её репутацию. Разносить и придумывать сплетни умела не только она, и среди её подруг хватало доброжелательниц, которые тут же начнут фантазировать об их с Сычёвым любовных отношениях. Со всеми подробностями.

— Что там с Курбской? Узнать хотел, — произнёс Кувалда.

Ядвига замешкалась. Не этого вопроса она ждала. Она думала, что Сычёв будет просить её прекратить разносить слухи, и хотела заставить его просить, стоя на коленях. Она бы не прекратила, но это было бы забавно.

— А тебе какое дело? — надменно ответила она.

— Старушка, можно сказать, из-за меня пострадала. Так бы она туда и не пошла, — пояснил Краснослав.

— Живая, что ей будет-то, — пожала плечами Грибовская. — А ты правда их догнал?

Кувалда заметил, как все девушки уставились на него в ожидании ответа. Своевольный организм Сычёва попытался взбунтоваться и выбросить ещё порцию адреналина, но Кувалда остался спокоен.

— Догнал. Когда уже карета с моста упала. Кучер лошадей не удержал, — не моргнув глазом, соврал капитан.

Одноклассницы ахнули.

— А я выстрелы слышала, это они были? — спросила одна из девочек.

Краснослав помотал головой.

— Нет. Рядом где-то стреляли, в подворотнях.

— А кто это был вообще? Жених? Бомбисты? Грабители? — вопросы посыпались сразу со всех сторон, тут же перемежаясь с самыми разными гипотезами и предположениями. Порой самыми безумными и неправдоподобными, но в такое верят наиболее охотно.

— Не знаю. Агния когда выплыла, их уже не было никого. Будем искать, — ответил Кувалда, ощущая себя будто на пресс-конференции.

— Ну и дела, — произнесла Ядвига, нахмурившись и надувая пухлые губки.

Краснослав видел, что она не верит ни единому слову. Но и убеждать никого не собирался. Девочки сами могли себя убедить в чём угодно, нужно было лишь подтолкнуть их в нужном направлении.

— Опа! Кто это тут у нас? Да это же Сычиха! — раздался радостный голос из-за спины. — Девчата, привет!

Кувалда обернулся. Рыжий бычара, граф Румянцев, приближался к ним со всей своей компанией.

Их было восемь. Так себе расклад. Для них. Если бы не один момент. Драки на территории гимназии по-прежнему запрещены.

— Как ты меня назвал? — произнёс Кувалда, снова чувствуя, что привлекает слишком много внимания. Но и терпеть подобное обращение больше было нельзя.

Румянцев опешил на мгновение. Но тут же растянул губы в подобие коварной улыбки.

— Глядите-ка, чернь бунтует! Мне кажется, ты в прошлый раз согласился на такое имя, — произнёс он, вплотную подходя к Кувалде.

Обычно такой манёвр внушал животный ужас как Славке Сычёву, так и всем подобным ему, но в этот раз не сработало.

Кувалда спокойно стоял, твёрдым взглядом сверля переносицу соперника.

— Не помню такого, — ответил он.

— Ну конечно, башку отбили! — хохотнул кто-то из румянцевской шайки.

— Ага, — согласился капитан. — Я тебе, гузно рыжее, всю харю обглодаю. И ничего мне не будет. Я отбитый, у меня справка есть.

Девушки рассмеялись, прикрывая ладошками рты. Даже кто-то из свиты графа фыркнул, сдерживая улыбку. Граф Румянцев, наоборот, рассвирепел, лицо раскраснелось, наливаясь пунцовым.