Сергей криво усмехнулся и приступил к перерисовке знаков и линий, попутно внося одному ему понятные ремарки.

— Теперь ты! — Мстислава уставилась на Диану, достала другой кусочек мела, уже розового цвета, и начала снова и снова чертить круги и линии, размечая танец Феи Драже. — К счастью, твое выступление будет лишь фрагментарным, — успокоила ученицу, — но это вовсе не значит, что требования к твоему танцу окажутся заниженными!

— Я понимаю, — кивнула Диана.

— Молча понимай! — рявкнула Мстислава. — Когда я говорю — вы только слушаете и запоминаете! Все ясно!

Диана и Сергей молча, как того и требовала педагог, кивнули, словно пара китайских болванчиков.

— Вот так ваше выступление будет выглядеть на сцене! — Звездинская уже обувала туфли. — В среду начнем отработку элементов! Все свободны!

Диана присела в книксене, благодаря за урок.

Сергей улыбался, глядя на Мстиславу, которая, не обращая на него внимания, покинула танцкласс:

— Сама Мстя станет нас учить, — обернулся к Диане. — Ты не боишься?

— Нет, — покачала головой, — а ты?

— Переодевайся, — бросил через плечо, — пора возвращаться в общагу. Скоро стемнеет, пора отдыхать.

В вестибюле жилого корпуса за деревянным ограждением восседала недремлющая вахтерша:

— Девочки налево, мальчики направо, — отрегулировала движение учеников.

— Пока, — Диана двинулась в указанном направлении, кивнув Сергею.

— До послезавтра, — прошептал в спину девушке Истомин и зашагал к своей комнате.

Леночка лежала в кровати, уставившись в потолок.

— Ну и как? — спросила, увидев Диану, вынимающую из-под подушки полотенце и собирающуюся отправиться в душ. — Мстя не сожрала тебя во время репетиции?

Диана воспрянула. Она решила, что подруга, осознав, что была не права, намерена помириться:

— Мы еще ничего не репетировали, — стояла у кровати Леночки, держа в руке тонкое полотняное полотенце. — Сегодня Мстислава только ознакомила нас со схемой танца, по которой намерена работать! — бросила полотенце на кровать и схватила сдвоенный листок тетради, на котором зарисовала все кружочки и линии, относящиеся непосредственно к её партии.

Леночка села. Протянула руку. Диана передала ей тетрадный листок:

— Нужно все перерисовать, — улыбнулась подруге, — иначе, могу что-то да забыть.

— Вот и хорошо, если забудешь, — Леночка мило улыбалась, разрывая бумагу на мелкие клочки. Посчитав, что этого не достаточно, бросила обрывки в умывальник и включила воду.

— Зачем ты это сделала? — прошептала Диана, глотая слёзы.

— А чего ты ждала? — хлопала ресничками подруга. — Я ведь сказала, что добьюсь твоего провала! И чем раньше это случиться — тем лучше! — ухмыльнулась, добавив: — Для тебя же и лучше!

Диана, убрав из умывальника размокшую бумагу на которой ничего нельзя было разобрать, швырнула комок в урну и, снова взяв полотенце, вышла из комнаты, оставив Леночку одну и дав подруге возможность насладиться триумфом.

Утром, войдя в столовую, Диана сразу же направился к столику, за которым завтракал Сергей Истомин.

— Нам нужно поговорить, — сказала, улыбнувшись всем присутствующим.

— Сейчас? — озадачился Сергей.

— Да, сейчас. И если можно — наедине.

— Хорошо, — Истомин отодвинул уже пустую тарелку, одним глотком допил остатки чая, встал, обратился к сотрапезнику: — Отнесешь мою посуду? — получив кивок в ответ, перевел взгляд на Диану:

— Пойдем, — и направился к выходу из столовой, где воцарилось гробовое молчание.

Все учащиеся, от мала до велика, прервав завтрак, следили за тем, как Диана плетется следом за высоким Сергеем.

«Ненадолго же тебя хватило!» — Леночка улыбалась, поднеся чашку ко рту, стараясь, чтобы никто не заметил её радости. — «Даже обидно, что борьба закончилась, так и не начавшись толком. Ну что же, я всегда знала, что ты безвольная фляка!» — думала о подружке. — «Сломалась при первом же ударе!» — и продолжила завтрак, как ни в чем не бывало.

Диана и Сергей подошли к окну.

— Что-то случилось? — Истомин смотрел на сникшее личико девушки.

— Понимаешь, я уронила в воду листок со схемой танца, — пролепетала, запинаясь. — Нужно сказать Мстиславе, но я даже не представляю, какую бурю она поднимет! Посчитает меня неловкой и необязательной, но уж в том, что не станет ради меня снова вычерчивать схему — уверена. Так что, думаю, тебе нужно выбрать другую партнершу для концерта.

— Не нужно, — Сергей усмехнулся, понимая, что еще немного и Диана разревется. — Я вчера зарисовал все! И то, что касалось меня, и то, что предназначалось для тебя. На уроке в школе скопирую и передам, когда будем идти на обед.

Диана, сглотнув комок в горле, попыталась улыбнуться:

— Спасибо тебе! Я впредь буду аккуратней.

— Будь, — ответил на улыбку Сергей, — ну а если, — хмыкнул, — «водоем» снова окажется на твоем пути — помни, что всегда есть копия.

Сергей отправился в свою комнату, а Диана побежала в столовую. Нужно успеть проглотить завтрак и бежать переодеваться в школу.

Леночка все еще сидела за столом, хотя уже успела съесть и яйцо, и гренок. Вычерпала йогурт из стаканчика и допила слабенький чай без сахара. Две балерины, сидевшие с подругами за одним столиком, прием пищи успели закончить и давно ушли.

Диана тщательно пережевывала ломтик подсушенного зернового хлебца.

«Прежде чем пища попадет изо рта в желудок, ей необходимо пройти определенный путь!» — объясняла диетолог будущим балеринам и танцовщикам, едва они были зачислены в училище: «И начинается этот путь во рту! Каждый кусочек, каждую крошку вы должна прожевать не меньше тридцати двух раз, и только потом проглотить! Даже если вам кажется, что вместо пищи во рту осталась одна слюна — продолжаем пережевывать!»

Балерины очень скоро убедились в том, что в этом наставлении диетолога заложена определенная идея. Это только кажется, что ты ешь, наполняя желудок! На самом деле — ты ешь, ублажая мозг. И пережевывая пищу бесконечное количество раз, обмануть мозг, убедить, что он накормлен досыта, вскоре не составит труда.

Сидеть и наблюдать за тем, как подружка «набивает утробу» Леночке вскоре надоело. Она с грохотом отодвинула стул, встала, кивнула Диане, указывая на свою посуду:

— Убери, а я пошла в школу собираться! — и быстро пошла к выходу из опустевшей столовой.

Диана допила чай. Посмотрела на оставленные подружкой тарелку и чашку. Посидела еще пару секунд, словно решая, как поступить. Вздохнула, приняв решение, собрала всю посуду со стола и отнесла к окошку портомойки.

Леночка крутилась у зеркала, подкрашивая губы.

Дать понять Диане, что она её ждет — было ниже Леночкиного достоинства. Но и узнать о чем таком говорила подружка с Сергеем — не терпелось до дрожи.

Леночка понимала, что своим приказом убрать за собой, она словно унизила подругу. Такого раньше между ними не случалось! Но, с другой стороны, Машина мама не один раз повторила ей, Леночке, что нужно осознавать и понимать свое место в социуме! Нужно уметь разговаривать с теми, кто волею судьбы оказался ниже тебя на социальной лестнице, так, чтобы ни на миг не возникло желания тебе перечить.

Леночка уже не раз оттачивала на продавцах и официантах вновьприобретеный навык: приказывать унижая. И до сегодняшнего дня у неё это неплохо получалось! Терпел её презрительные взгляды и высокомерный тон обслуживающий персонал бутиков и ресторанов — значит, и Диана стерпит!

Леночка и не подумала посторониться, когда подруга начала переодеваться, а все так же стояла у шкафа в узком проходе.

Диана умудрялась проскользнуть, не задев и, тем более, не толкнув при этом. Вытащила из-под кровати с вечера уложенный ранец. Обернулась. Посмотрела Леночке в глаза:

— Сегодня я убрала за тобой посуду, — сообщила, — но впредь делать этого не буду.