— В отличие от более совершенных андроидов CIMun, я не обладаю пищеварительной системой или её имитацией. Грег, предполагаю, не хотел тратить свои силы на это. Также это лишает андроида совершенства, ограничивает его жизнедеятельность, — заметил андроид. — Я согласен с любыми вашими предложениями. Следует адаптироваться в человеческом обществе.

Спустя пятнадцать минут непрерывного ливня они подлетели к квартире. Остин дёрнул за рычаг и тем самым выдвинул сходни, после чего открыл дверь. Эсил с восхищением прошёлся по балкону. Немного опаздывавший Спенсер вынул паспорт и приложил главным разворотом к сканеру. Система издала подтверждающий тихий сигнал и позволила героям войти внутрь.

— Ты должен быть обучен тому, как обращаться с домашней утварью, — заметил Остин, подскочивший к домашнему генератору, отключившему энергоснабжение после фиксации ухода последнего остававшегося в квартире человека. Он дёрнул за рычаг несколько раз и нажал на кнопку. Включились все телевизоры и устройства, заработали источники света. Спенсер оставил андроида и включил консоль управления гаражом, располагавшуюся неподалëку от шкафов с гаджетами. Через неё он активировал пробуждение "Цифровой утопии" и настроил все системы гаража при помощи клавиатуры и точных команд. Довольный работой, Остин отвёл Эсила в мастерскую, в двух словах объяснив ему основные правила в доме Спенсеров.

— Представь, что ты обычный человек, но которого лишили возможности питаться, пить и посещать туалет. Тогда тебе будет гораздо удобнее. Можешь почитать книги в моей комнате, но лучше тебе будет оставаться в мастерской, чтобы привыкнуть к ней. Никому не открывай дверь, так как только у меня и Грега есть доступ к квартире, — показал Эсилу хозяин дома, который, как можно было убедиться, оставался в прекрасном настроении. Андроид кивнул и сел на кресло между огромных шкафов с деталями и запчастями для автоволяров и космических кораблей.

Остин собрался покинуть квартиру, но для начала взялся за отключение большей части гаджетов, которые он забыл выключить, когда уходил перед конкурсом. Он почти закончил с ними, но тут его взгляд сфокусировался на дисплее, висевшем возле выхода на балкон. Новостной канал сообщал о только что случившейся аварии. Смутившийся Остин узнал во врезавшемся в стену автобусе один из тех, что стоял у школы.

— …предположительно, обшивка автобуса уже была повреждена. Вода затекла внутрь и привела к замыканию системы, что привело к столкновению. Девять человек, включая водителя, получили травмы различной степени, один ребёнок скончался. Полиция продолжает расследование.

Взволновавшись, Остин вынул телефон и набрал номер Грега. Он приложил трубку к уху, надеясь, что сын ответит. К счастью, опасения оказались напрасными: ответил.

Молчание длилось несколько секунд.

— Грег! Ты в порядке? Едешь домой? — спросил Остин.

Спустя ещё пару мгновений взрослый голос, принадлежавший, вероятно, сотруднику полиции, сказал ему:

— Мистер Спенсер… мои соболезнования.

Остин выпустил телефон из рук, который упал на пол — судя по треску, экран был разбит вдребезги. Он поднял глаза и снова посмотрел на дисплей, отображавший пострадавший от аварии автобус. Его ноги подкосились, и Остин рухнул на стену, жалкий и дрожащий. Стоявший неподалёку от него Эсил раскрыл рот от удивления.

— Остин, я не понимаю, — искренне сказал андроид, которому не было суждено понять, что такое смерть.

Прямо перед головой Остина на пол упал первый седой волос. Все чувства смешались в нём: непонимание; боль; ненависть к себе, бросившему родного человека. Повернув лицо назад, он посмотрел на творение Грега: Эсил был растерян. Остин вспомнил все счастливые моменты с сыном и вдруг схватился за сердце. Он чуть не упал на пол, но андроид вовремя подхватил его. Эсил, осознав, что Остин тоже может умереть, немедленно активировал расположенное внутри головы устройство связи, установленное на всякий случай Грегом, и дождался соединения с отделением скорой помощи.

— Приём. Мужчине 33 лет стало плохо, требуется скорая помощь. Повторяю: мужчине 33 лет стало плохо, требуется скорая помощь. Высылаю координаты.

— Вас плохо слышно… подкрутите громкость…

— Я НЕ АНДРОИД CIMUN, — закричал Эсил, который понимал, что вынужден идти на крайние меры. — ПОВТОРЯЮ: МУЖЧИНЕ 33 ЛЕТ СТАЛО ПЛОХО, ТРЕБУЕТСЯ СКОРАЯ ПОМОЩЬ. КООРДИНАТЫ УЖЕ ВЫСЛАНЫ. ЕСЛИ ВЫ ОПОЗДАЕТЕ, ОН УМРЁТ.

— Мы поняли вас.

По-прежнему не понимающий андроид, проигнорировав звонки полиции на домашний телефон и взяв Остина на руки, вышел к окну и стал ждать. Коварный дождь уже прекратился, но мрачные тучи никуда не ушли. Их чёрная полоса тянулась до самого горизонта, уходя в дали, которые не были доступны пустому нечеловеческому глазу. Эсил взглянул на едва дышащего, дрожащего хозяина и, поняв, что слабое сердце как никогда нуждается в поддержке, прижался к нему.

Скорая помощь уже была в пути.

Одинокий пожилой человек бродил среди пустых сидений. На полу валялся оставленный кем-то кошелёк. Он поднял его, но там ничего не было. Вздохнув, старик пошёл дальше. Опираясь на надломанную трость с выбитыми лампочками, он добрался до тусклой сцены. На ней сидел молодой человек, устремивший глаза в синее небо. Никаких стен или небоскрёбов — чистый воздух, величественные луны Мильс и Прайм.

— Наконец-то ты пришёл, — просиял Грег, повернувшись к старику. На его лице не было крови или ранений, разве что лицо немного посинело.

— Так уж получилось, я снова заблудился… — улыбнулся Остин. Грег не ответил. Отец медленно поднялся по ступенькам и, вздыхая, сел возле него. Они устремили свои взоры к Прайму, закрывшему собой одну из звёзд, а именно Коллавид.

Небо потускнело, стало видно некоторые яркие звëзды, среди которых выделялся кроваво-красный Флеставольто. На совсем маленьком — по космическим, конечно, масштабам — расстоянии от Сайры находился массивный красный гигант, готовый взорваться в любую минуту. Исходящая от него опасность вынудила людей освоить ближайшее космическое пространство в попытках сбежать от сверхновой, с которой человеческая цивилизация столкнëтся или в ближайшие дни, или через несколько тысячелетий. Красная точка на небосклоне ассоциировалась у людей, которым поколениями прививались межгалактические ценности, с неумолимой угрозой. Грег мрачно нахмурился в её направлении. Остин, которыму уже было всё равно, поднял свои жалобные глаза.

— Ты можешь её больше не бояться, Грег, — Спенсер-старший положил свою мозолистую ладонь на его плечо. Сын не ответил, но и это молчание словно пролило бальзам на многострадальную душу.

Прайм начал сдвигаться влево, открывая зрителям неописуемо яркий свет Коллавида. Парень сидел, не реагируя, а Остин щурился. Чем больше обнажалось светило, тем больнее было глазам старика. Он сжал зубы и закрыл глаза ладонью, но всё равно было больно. Ослепительный свет стирал его с этого пространства, снова лишая возможности остаться с Грегом хотя бы на пять минут.

— Грег, подожди… убери это!… не бросай меня! — воскликнул Остин. Он сделал шаг назад и, оступившись, упал в бесдонную яму. Летя и переворачиваясь в безумном полёте, Остин кричал и умолял Грега спасти его. Но стоявшая наверху фигура, под действием солнечного света бросавшая черную тень над отца, просто смотрела на него. В ней не было жизни или эмоции — и Остин просто падал в небытие…

Остин открыл глаза в холодном поту. Он чуть не свалился с кровати, но успел схватиться за боковые царги и удержать себя в равновесии. После этого он расслабился и тяжело вздохнул. От красивого и статного мужчины уже ничего не осталось: на кровати лежал морщинистый, короткий и седой старик. Спенсер потянулся к шкафу рядом и подал команду: "Очки!". Механизм затрещал. Только через несколько секунд обдумывания он наконец метнул очки на соседний стол. Слабая рука Остина схватила их и неуклюже надела.