(02 июля)

— Так официально это эвакуация или бегство? — Михаил, крепкий мужчина средних лет, перевёл взгляд с Малыша Эдди на крупного бородача, сидевшего за столом напротив.

— Как ни называй, всё одно дело дрянь, — голос того был чуть усталым, — Миша, ты своих людей первым перевози. Нам любезно предоставили место в Марселе. Времени на сборы тебе день, справишься?

— Да справлюсь. — пожал тот плечами, — Мы были к этому готовы, в целом. Хоть один товарищ и утверждал, что Родина нас не забудет, — он насмешливо посмотрел на Малыша Эдди.

— А ты думаешь, базу нам дают от широкой души? — тут усмехнулся уже мужчина с окладистой бородой.

— Да сделано-то всё было чисто… — протянул Рихтер, — Ну, Свят Вениаминович, ну правда же?

— Правда твоя, — тот провёл рукой по бороде, — Да дело не в чистоте работы, а в том, что это за работа была. Этот Смит ткнул в улей да сам в сторону отошёл. Что ему-то?

— Он много заплатил, и Вы согласовали. И…

— И нам покрыли все сопутствующие расходы. — осклабился Свят Вениаминович, — В общем, Эдуард, на тебе весь переезд. Игнат Кондратьевич уже перевозит наших военных консультантов в Марсель. Михаил сам справится, думаю, а вот все остальные службы на тебе.

— Быть тебе, Эдик, капитаном, который покидает корабль последним, — вздохнул Михаил и вопросительно посмотрел на начальника.

— Нет, Михаил, я разговаривал с Москвой. Тамошняя игра мне неведома, но нам нет запрета разговаривать с этим Эдрианом Смитом. Даже если он придёт снова предлагать работу.

— Но только работа должна быть согласована?

— Естественно.

(30 июня)

Дел у Эдуарда Рихтера, Малыша Эдди, Специалисту по Внешним Коммуникациям War&Consulting стало невпроворот буквально со второго посещения их компании мистером Эдрианом Смитом, этим странным англичанином, который не рождался, не женился и вообще не жил в Британии и, похоже, во всём мире, но выглядел вполне живым и здоровым. Но бог бы со всем этим, но вот странные слова Свята Вениаминовича о том, что родина их не забудет, и обязательно нужно взять эту работу, вот они-то насторожили Эдди.

После выяснения деталей операции уже даже настороженность пропала, Рихтер отчётливо понимал, что Москва по каким-то своим неведомым причинам толкает W&C к прыжку в пропасть, притом прыгать им всем предстояло с залихватским улюлюканьем, поскольку Родина дала добро на штурм телефонной будки и общественного туалета в центре Лондона всеми наличными средствами.

Малыш Эдди вначале не поверил, когда услышал всё это. Потом не поверил повторно, когда ему ещё раз рассказали детали. Но всё выходило так, что вот те люди, которых обозначил заказчик W&C как террористов, и которых их бойцы накрыли в Уэльсе, обосновались в катакомбах под центром британской столицы. Со слов мистера Смита они располагались в огромном восьмиэтажном здании, уходящим вглубь земли. Ничем, кроме как магией, Рихтер не мог объяснить существование подобного строения под Лондоном, потому даже не пытался выяснить его природу. И попасть в эти катакомбы можно двумя путями: через телефонную будку, либо через общественный туалет, как бы это не звучало бредово.

Помня, что рядом с заказчиком не работает электроника, а ещё и, предположительно, оружие отказывается стрелять, то было принято решение, что сначала заходит внутрь он, через туалет. Каким-то чудом попадает в то подземное строение, и уже оттуда вызывает лифт, чтобы опустить группу захвата из телефонной будки вниз. Но это телефонная будка, и туда в крайней тесноте вмещается только четверо. И в первой группе вместо одного из бойцов шёл помощник Смита Льюис.

Ещё одним экстравагантным требованием заказчика было не использование автоматического оружия в передовой группе. По его словам, если в той комнате, куда опустится лифт, случится драка, но пусть уж лучше в руках бойцов будет оружие, которое не даст сбой. При этом Михаил, конечно, ехидно предложил вооружить передовую группу боевыми китайскими посохами, но до такого фарса решили не опускаться.

Когда первая тройка, как их обозвал Малыш Эдди, доверчивых смертников, вышла из лифта, то увидела огромный зал — что-то похожее на холл вычурного бизнес-центра. Зал был пуст, только за конторками лежало несколько тел, по всей видимости, служащих. Каких-либо следов насилия не было заметно, лишь гримаса страха и удивления — как сказал потом ведущий передовой тройки, будто бы люди умерли от инфаркта, перед этим сильно ему удивившись.

Затем зашли остальные группы с автоматическим оружием и гранатами с усыпляющим газом — W&C решили действовать при зачистке здания менее кровавыми методами, чем в прошлый раз. И как после удивлялся Рихтер при чтении отчётов, они не встретили практически никакого сопротивления, а ещё самое главное — практически никакой охраны обнаружено не было в здании, хотя комплекс воистину был огромен. Действовали несколькими отрядами, благо планировка позволяла использовать именно такую тактику.

Заказчик W&C, словно парламентёр, шёл впереди и договаривался об отсутствии сопротивления. Иногда это ему удавалось, и порядка трёх десятков человек так сдались, которых Льюис быстро вывел из зоны поражения штурмовой группы и проводил в холл. Иногда он грустно выходил, махал рукой и шёл дальше по коридору, а в комнату залетали гранаты с газом, а следом входили бойцы. А иногда из дверного проёма виднелись зелёные вспышки, словно кто-то включал или выключал зелёную лампу. Когда Михаил прочитал эти строки в отчёте, он нахмурился и глубоко вздохнул, но на вопрос Малыша Эдди, что же это такое, так и не ответил.

Поняв, что ответов на вопросы по отчёту от аналитиков не получить, Рихтер решил просто готовиться к эвакуации. Сама операция прошла без потерь и эксцессов — штурмовики использовали только взрывчатку для пробития стен (пару раз) и гранаты с усыпляющим газом. Взято в плен было 59 человек, при этом 31 сдался самостоятельно. Также было найдено 14 мёртвых тел, исключая 5 трупов в холле, которые были обнаружены первой группой, попавшей в комплекс через лифт в телефонной будке.

(01 июля)

После бескровной операции в центре Лондона Малыш Эдди ожидал переполоха в СМИ — виданое ли дело, что в центре британской столицы, какие-то русские солдаты проводят спецоперации, не уведомив местные спецслужбы? И когда они узнают о произошедшем — чрезвычайно сильно удивятся и расстроятся, а ещё громко заявят о своём удивлении и расстройстве миру и общественности. Рука Кремля — вот это вот всё. И Эдуард Рихтер сразу по завершению операции запустил подготовку к эвакуации из Лондона, а сам стал ждать взрыва народного гнева. По его расчётам всё должно было состояться с утра — за ночь англичане осознали бы и масштаб трагедии, и виновника, и кого сейчас бить следует в первую очередь.

Но взорвалось внезапно в Китае. И случилось всё примерно в полночь по Гринвичу. Собственно когда жители Поднебесной встали и пошли на работу, их региональные агентства разразились статьями о логове фашистского террора в сердце Великобритании. И что за зачистку этого логова никто из британцев не брался, но вот нашёлся один смельчак, имя которого Льюис Дижон, и при помощи русских военных консультантов провёл операцию по обезвреживанию подпольной организации, которая намеревалась, со слов китайцев, взять власть в стране в свои руки, и устроить геноцид всему нечистокровному населению островов. Журналисты бодро рапортовали об уничтожении двух десятков террористов, нахождении в комнатах взятого комплекса ужасных находок в виде препарированных останков людей и каких-то странных созданий, словно бы сошедших с бульварных изданий об Аненербе[1]. А ещё о документах, в которых значились те параметры, по которым можно будет считать кого-то людьми, а кто таковыми ни при каких обстоятельствах не является. Над Лондоном недвусмысленно начал всходить Одал, пронзаемый мечом[2]. И никто эти статьи, может, и не заметил бы, если бы они не вышли одновременно на передовице почти всех государственных изданий, словно именно эта новость была чрезвычайно важной для жителей Поднебесной. Хотя учитывая, что в каждой статье красной нитью проходила мысль о фашизме белых варваров, которые вот ещё совсем недавно терзали Китай, то в целом местоположение материала становилось понятным.