Я попыталась сглотнуть, но у меня перехватило горло.

Не потому, что этот осел подумал, что я дурочка, он всегда так думал. Мои злоключения были для Колина греховным удовольствием, как реалити-шоу о крушении поезда, в которое ты не хотел признаваться, но всегда захватывал, когда натыкался на него.

Я была его Sister Wives[2].

Но тот факт, что он знал мельчайшие детали того, что произошло позавчера в городе, находящемся в восьми часах езды, означало, что Джек рассказал ему. И мой брат явно сказал ему нечто большее, чем просто расплывчатое заявление о том, что моя сестра переехала в результате пожара, с тех пор как он упомянул о любовных письмах.

Он поделился с ним ужасными подробностями.

Бойфренд-изменщик, церемония вино и сожжение писем на полу, пожар с четырьмя сигналами тревоги… все. Меня чуть не вырвало при мысли о том, как они вдвоем хохотали до упаду, пока Джек развлекал его рассказом о моей последней трагедии. Слова «это не моя вина» вертелись на кончике моего языка, желая, чтобы их выкрикнули. Я хотела прокричать это заявление каждому, кто читал статью в газете, щелкал по ссылке или смотрел, как репортер ухмыляется и насмешливо произносит слова «любовные письма». Потому что это была не моя вина.

Да, я сжигала стихи Эли. Я была опасно близка к тому, чтобы напиться вина, когда курила на веранде и поджигала письма от этого ублюдка-изменщика, но я сжигала их в металлическом ведре. На всякий случай рядом с ведром у меня стояла большая чашка с водой. Я не была идиоткой. Я была полностью готов к экзорцизму Обманщика Элайджи.

Но я не была готова к опоссуму.

Я молча смотрела в свой крошечный костер, размышляя о том, что одиночество может быть не таким уж ужасным, когда этот уродливый маленький парень перебежал канаву и запрыгнул на мою веранду. Мой вздох раскрыл ему мое присутствие, напугав его. Напугав его настолько, что он разбежался и ударился о стол, на котором стояло ведро, сбив ведро на пол. Пол, покрытый очаровательной соломенной циновкой.

— Послушай, — сказал я, стараясь, чтобы это звучало невозмутимо, — я бы с удовольствием постояла и обсудила, что ты думаешь обо мне, но у меня есть кое-какие дела. Не мог бы ты отвернуться?

— Зачем?

Я вздохнула и хотела исчезнуть.

— Потому что чем больше я просыпаюсь, тем меньше мне нравится разговаривать с тобой без штанов.

Его глаза сморщились по краям.

— Я не думал, что ты когда-нибудь смущалась.

— Я не смущаюсь.

Если бы это был кто-то другой, я бы со смехом признала, что очень легко и постоянно смущаюсь, что обычно и было причиной моих поездок, переездов и общей неловкости. Но поскольку это был Колин, я сказала ему:

— Я просто не уверена, что ты достоин того, чтобы смотреть на мою задницу.

Я прошла мимо него и вышла из кухни с высоко поднятой головой, даже когда мое лицо горело, и я молилась, чтобы моя задница выглядела хорошо в этих нелепых трусах. Только когда я захлопнула дверь своей импровизированной комнаты, я позволила себе прошептать почти все известные мне непристойности.

Оливия

День не стал лучше.

Я забаррикадировалась в офисе и подала заявление на десять вакансий, на которые мне совершенно не хватало квалификации. Было несколько вакансий для технических писателей, для которых я была квалифицирована, но не была в восторге, и множество других вакансий копирайтеров, для которых я почти подходила по профилю (но не совсем). В процессе мне удалось сделать так, что принтер заклинило (который я использовала без разрешения) и рассыпать порошок тонера на белый ковер (спойлер: мыть его водой было ужасной идеей, а ковер подгорел), так что у меня было отличное начало.

После этого я поехала в дом к родителям, чтобы забрать одежду, которую оставила, когда пошла в колледж. Пока я тоскливо копалась в одежде, которая не была в моде десять лет, мама показала мне виртуальный альбом со ссылками на истории о пожаре, которые она хранила. Знаете, просто чтобы я могла помнить это годы спустя. Потом она накормила меня лазаньей, пока отец читал мне лекции о взрослом поведении и важности страховки арендатора.

Я вышла из их дома с изжогой, объедками и чипом на плече, который был чертовски больше футболки Kennedy Marching Band, с которой мне предстояло заново познакомиться, пока я не найду работу и не заработаю на новую одежду.

Мне было интересно, как далеко находится ближайший пункт сдачи плазмы.

Когда я вернулась в дом Джека, мне просто не хотелось подниматься. День был так наполнен одним ужасным событием за другим, что я была не совсем готова иметь дело с Колином. Или моим братом, если на то пошло.

Определенно не из-за их раздражения, когда я рассказала им о белом коврике.

Вместо этого я поднялась на крышу.

Я заметила в лифте вывеску о внутреннем дворике на крыше, и она меня не разочаровала. Отсюда открывался нелепый вид на город внизу, обрамленный переполненными горшками с яркими петуниями и причудливыми шезлонгами.

Я села, подобрав под себя ноги, и глубоко вдохнула летний воздух.

Ааах. Мне казалось, что я впервые вздохнула с тех пор, как Эли появился в кофейне и сказал мне, как сильно он меня не любит.

Неужели это было два дня назад?

Мой телефон зажужжал, и когда я посмотрела вниз, то увидел сообщение с того же незнакомого номера, что и накануне вечером.

«Что на тебе надето?»

Мистер Неправильный Номер: «После холодного душа твой ментальный образ обрушился на меня, я даже не пытался. Я пошел домой и лег спать.»

Я: «О, бедный малыш. Так жаль, что я разрушила самую дрянную попытку первого шага в мире.»

Мистер Неправильный Номер: «Ты не знаешь, хотел ли я делать первый шаг. Возможно, я проводил опрос о женской одежде.»

Я: «Конечно хотел».

Мистер Неправильный Номер: «Говоря об этом, я провожу опрос о женской одежде. Можешь описать свой нынешний наряд?»

Я взглянула на свои спортивные шорты и написала:

«Платье от Valentino, туфли-лодочки Ferragamo и самая крутая маленькая шляпка с перьями, которую ты когда-либо видел. Возможно, она принадлежала королеве.»

Мистер Неправильный Номер: «Итак, ты в пижаме.»

Я: «В основном.»

Мистер Неправильный Номер: «Асоциальный выбор или неудача?»

Я: «Выбор. Но моя удача, на самом деле, самая плохая.»

Мистер Неправильный Номер: «Не может быть так уж плохо.»

Я: «О, ты понятия не имеешь.»

Мистер Неправильный Номер: «Три примера, пожалуйста.»

Я улыбнулась. Было дико свободно разговаривать с кем-то, кто меня не знал.

Я: «В колледже я стригла ногти на ногах, и в итоге мне пришлось месяц носить повязку на глазу.»

Мистер Неправильный Номер: «Отвратительно, но впечатляюще. № 2?»

Я: «Однажды я застряла в опрокинутом мусорном баке»

Мистер Неправильный Номер: «Боже мой.»

Я: «Музыкальный фестиваль, сильный ветер. Эта штука взорвалась, дверью вниз. Мне до сих пор снятся кошмары.»

Мистер Неправильный Номер: «Я хочу перейти к № 3, но мне нужно знать, как долго ты была в ловушке.»

Я: «Двадцать минут, но мне казалось, что это были дни. Мои пьяные друзья приподняли его достаточно, чтобы я смогла протиснуться в щель.»

Мистер Неправильный Номер: «Я предполагаю, что ты была…»

Я: «Абсолютно вся в отходах»

Мистер Неправильный Номер: «Меня чуть не стошнило.»

Я: «Как и должно быть. И просто чтобы добавить вишенку на вершину твоего развлекательного мороженого, история заканчивается тем, что меня обливают галлонами мощной воды, которая выливается из пожарного шланга.»

Мистер Неправильный Номер: «Вау. Ты определенно не сможешь превзойти № 2.»