Вскоре все стали подниматься и расходиться. Меня горячо благодарили: заседание книжного клуба всем понравилось. Решили собираться почаще: раз в неделю, а то и два! И друзей приводить.

От их слов становилось тепло на душе.

Наконец, остались лишь Таффита и Матеус.

– Молодой человек, отнесите-ка чашки на кухню, – велела ему Таффита непререкаемым тоном.

Матеус покорно подчинился.

А Таффита поманила меня к выходу и взяла с подоконника пакет, который принесла с собой.

Она постояла несколько секунд молча, чему-то улыбаясь. А потом заговорила:

– Ты хорошая девочка, госпожа Зоя. Тебе не нужно учиться магии. У тебя есть своя магия: ты умеешь создавать ее из ничего. Своими поступками и словами. Я старая женщина, и радостей у меня в жизни осталось немного. Твои истории вернули мне забытое чувство... как в детстве... когда мир велик и не познан, и ты стремишься узнать его тайны, и темные, и светлые. Хочу отблагодарить тебя. Я принесла тебе подарок.

Она развернула бумагу и поставила на прилавок фонарь.

Он был шестиугольный, на медном основании. Внутрь нужно было помещать свечу. Грани стеклянного абажура сплошь покрыты тонкой гравировкой – узорами, в которых угадывались знакомые, но причудливые образы. Посмотришь слева: дракон. Посмотришь справа: нет, утес! Или пахарь за плугом... или осьминог!

– Да, когда-то Таффита тесно зналась с магией, – негромко произнесла старуха, – это последняя магическая вещь, которая у меня осталась. Зажги этот фонарь, и увидишь свои мечты наяву. Забавная игрушка, ничего более. Мне она теперь ни к чему, а тебе пригодится. Не благодари! Никогда не благодари магов за их подарки. Такое правило.

– Спа... хорошо. Госпожа Таффита... может, я все-таки чем-то могу помочь вам? Вы только скажите!

– И никогда не предлагай магу услугу. Это еще одно правило. Господи, неужели вы у себя на Земле все забыли! Темные люди, несмотря на все ваши коллайдеры и атомные реакторы.

У меня глаза на лоб полезли. Старушка полна сюрпризов! Мудреные слова она произнесла по-русски, с диким акцентом.

Таффита нахлобучила шляпу, подхватила клюку и вышла наружу.

Лишь на миг задержалась в дверях, чтобы дать последнее наставление:

– Призраки, говоришь, беспокоят? Не обращай на них внимания. Но шалфей зажги. Не помешает.

И она бодро утопала в темноту.

– Все чудесатее и чудесатее! – пробормотала я, закрывая дверь.

– Наверное, стоило ее проводить.

Я повернулась на голос Матеуса.

Он подошел бесшумно. Гости разошлись, зал опустел, но при этом стал как будто теснее, потому что Матеус заполнил его своим присутствием – как будто стал великаном! Я остро ощутила, что теперь мы одни во всем доме.

Матеус снял сюртук и остался в жилете и рубашке с подвернутыми до локтей рукавами. К уборке он подошел серьезно. В одной руке веник, в другой – корзина для мусора. Но даже в таком виде его аристократическая стать и лоск никуда не делись. Спину он держал по-своему прямо, широкие плечи горделиво разведены, а веник он сжимал небрежно, но сильно, как шпагу.

В его присутствии хотелось вытянуться в струнку, сделать реверанс, проверить, не выбилась ли блузка из юбки. А потом смущенно захихикать и потупить глаза.

Я вспыхнула под его взглядом – даже шее стало жарко.

– Таффита сама прекрасно дойдет. Она самостоятельная. Сочувствую тем хулиганам, которые могут встретиться на ее пути. Видели, какая у нее клюка? С утяжеленным набалдашником. Сдается, она умеет применять ее не по назначению. А еще я думаю, что Таффита вовсе не слепа. Или же видит мир иным способом. Интересно, что она еще умеет? Говорит, что завязала с магией, но это странно, не находите? Как можно добровольно отказаться от магии!

Я болтала и болтала, чтобы скрыть смущение и безумную радость от того, что мы стоим вот так, в полутемной комнате, и ведем разговор.

«Вот оно что! – отметила я с удивлением. – Я соскучилась по нему. День не видела и соскучилась! Дурной признак, Зоя. Ох, какой дурной...»

Матеус терпеливо выслушал меня.

– Таффита была очень знаменита в свое время. Ее имя вписано в учебники.

– Так она правда была боевым магом?

– И еще каким! Но я не знаю подробностей ее истории. Спрошу у бабушки при случае.

Матеус улыбнулся и продолжил уборку. Я тоже подключилась.

Он убирал посуду, я складывала книги на место. И исподтишка наблюдала за Матеусом. Как напрягаются мышцы на его предплечьях, когда он двигает тяжелый стеллаж, как падает локон на его высокий лоб. И как ловко он делает все, за что берется – засмотришься!

Как и большинство землян, я никогда не встречала живых аристократов. Прошло их время на Земле. Так вот они, оказывается, какие. Сильные, уверенные, породистые. Со знаком качества.

«Подлые, расчетливые и себе на уме», – вспомнила я увещевания Эвана.

– Как вам понравился наш книжный вечер? – спросила я ворчливо, потому что злилась на себя.

– Очень понравился. Вы прекрасная рассказчица. Вы умеете создавать уют. Ваши гости ушли довольные, и, думаю, они еще не раз придут к вам.

– Еще бы книги покупали, было бы совсем здорово, – сказала я кисло. – Я заказала новинки по каталогу. У меня завелось немного денег – продала серьги. Надеюсь, хоть новые книги будут покупать. Наверное, надо опять прогуляться с книжным шкафом на спине.

– Почему бы вам не устроить... – Матеус задумался. – Лотерею? Да, точно! Устройте лотерею. Это привлечет внимание публики. Люди любят подарки и любят пытать удачу.

Я выпрямилась с тряпкой в руках.

– Как это мне самой в голову не пришло?! Матеус, вам бы рекламным агентом работать.

– Увольте, – улыбнулся он. – Не мое призвание. Но я охотно помогу вам с организацией.

– Да, да! – я даже всплеснула руками от возбуждения – так мне понравилась эта идея. – Я устрою настоящий книжный праздник. День открытых дверей. С подарками, угощением... розыгрышем и викториной. И демонстрацией работы печатного пресса! Я говорила, что купила пресс?

– Зачем он вам?

– Пригодится!

– Верю. Вы всему найдете применение. Знаете, а ведь я не с пустыми руками явился. Я привез вам подарок.

Он поманил меня и достал тяжелый саквояж.

Я озадаченно смотрела, как он водружает его на прилавок и расстегивает замок. Еще один подарок. Теперь от Матеуса! Но что ему в голову взбрело?!

Матеус с непроницаемым лицом стал доставать из саквояжа какие-то разноцветные кирпичи – белый, розовый, бежевый, зеленый.

– Что это?!

– Бумага. Я ездил в приморский город Мерстад. Он крупнее Лиллидоры. Мне хотелось купить вам что-нибудь полезное. Вспомнил, что вам нужна бумага для ваших поделок и листовок. И вот… зашел в писчебумажный магазин и купил.

От такого подарка невозможно отказаться!

Мы вместе срывали обертку с блоков, перебирали листы. В пачках были разные сорта бумаги: листы гладкие, глянцевые, с острыми краями. И плотные, шероховатые, благородного светло-чайного цвета. И рельефные, как будто покрытые тонкими трещинками. И ворсистые, и с тиснением. Я с восторгом водила по ним пальцем, наслаждаясь богатой текстурой. Не удержалась и поднесла один лист к лицу и вдохнула свежий, древесно-клеевый запах.

– Угодил с подарком?

– Ух как угодили! Большое спасибо!

На его лице расплылась улыбка.

– Я еще не встречал барышни, которая так радовалась бы нескольким пачкам бумаги. И которая продала свои серьги, чтобы купить старый печатный пресс.

Он рассмеялся, и его смех стал еще одним подарком. Негромкий, раскатистый и очень мужской, и в то же время мелодичный и заразительный. Его было приятно слушать, и по спине у меня от удовольствия пробежали мурашки.

– Смотрите, вот эти листы хорошо подойдут для печати рекламных листовок на гектографе. Я и специальные чернила купил – их смешали по моему заказу. Давайте, попробуем прямо сейчас?

– Давайте!