Свидетелей «позора» Натаниэль набрал из домашних, а я — из проверенных лиц. Нам нужно было, чтобы информация не расползлась далеко за пределы дворца, но при этом требовалась большая и разношёрстная компания.

Канцлер проинструктировал каждого относительно роли, которую следует отыграть, и все мы были готовы в любой момент появиться под дверями спальни Индарэллана. Всё складывалось наилучшим образом для всех.

Но ненадолго.

То, что что-то пошло не по плану, мы поняли достаточно быстро. Точнее, как только стража доложила, что из покоев младшего принца доносится пронзительный девичий визг.

Вечный Лес, что у них там произошло?

Вся наша пёстрая толпа свидетелей тут же подтянулась к нужным дверям и, не спрашивая разрешения, ввалилась внутрь.

Хм… на первый взгляд ничего такого не случилось, поэтому все начали действовать согласно инструкции.

Кормилицы и няньки из дома Натаниэля тут же подняли вой, что их «бедную девочку» опозорили, крутились под ногами и сбивали с толку даже меня, не говоря уже обо всех остальных, включая сонного Инди.

— Что здесь происходит? — спросил я, пытаясь перекричать этот балаган. Женщины отлично справлялись со своей задачей, но делать это можно было хотя бы немного потише.

— Попытка соблазнения его высочества, — раздался незнакомый мне девичий голос, похожий на звон колокольчиков и настолько громкий, что с лёгкостью перекрывал шум, поднявшийся в спальне.

Повернул голову на звук и чуть не сел прямо на пол. Возле кровати Инди стояла ожившая статуя, которую он откуда-то недавно утащил.

Хрупкая фигурка, точёный профиль, чёрные волосы, сделанные до того реалистично, что казалось, стоит только их коснуться, почувствуешь под пальцами шелковистые пряди; красивые нарисованные яркие губы искривлены в усмешке.

Кто-то из сопровождавших нас аристократок от неожиданности рухнул в обморок. Прислуга Натаниэля стала шуметь ещё больше: ожившая статуя не сильно их испугала, просто подлила масла в огонь.

— А можно не орать, а? — пробормотал мой сын, накрыл голову подушкой и, судя по сопению, снова заснул.

Качественно мы его приложили сонными чарами, но это меня сейчас мало интересовало. Намного больше я был потрясён говорящей и свободно двигающейся статуей.

— А Вы кто ещё такая? — всё-таки попытался собраться с мыслями я.

— Как — кто? Свидетель наглых поползновений этой девицы! — залихватски ответила она.

М-м… какая прелесть. Кажется, наш гениальный план женитьбы дал трещину.

Тут в игру вступил Натаниэль:

— Какие ещё «наглые поползновения»?! Все эти эльфы, — он махнул рукой на нашу группу поддержки из аристократов, — видели, как его высочество Индарэллан Лиамэль уводил к себе в покои мою дочь!

— В театре Вам не играть, — усмешка статуи стала ещё более ехидной, а в голосе прорезались презрительные нотки.

— Простите? — непонимающе хлопнул глазами канцлер.

— Говорю, актёр из Вас так себе, — громче ответила фарфоровая девушка. От звука её голоса даже Инди очнулся и сел на кровати, разглядывая нас с недоумением. Сонный мозг пока ещё не понял, зачем мы здесь собрались.

— Вы сравниваете эльфийского лорда с развлекающим персоналом? — возмутилась одна из ведущих дворцовых лекарей.

— А Вы оклеветали принца, — парировала статуя.

Вечный Лес, да почему она разговаривает?

И, кажется, наш план по объединению семей через Инди и младшую дочь канцлера не просто дал трещину, он активно трещит по швам, грозясь рассыпаться в прах в любой момент.

— За клевету полагается… — между тем продолжила она.

— С-смертная казнь за клевету на королевс-скую с-семью полагаетс-ся, — раздалось шипение. Это шейное украшение статуи в виде змеи подняло голову.

Вот тут я не выдержал. Покачнулся.

Натаниэль едва успел подхватить меня под руку, хотя и сам был в шоке.

— Кто это и откуда они знаю наши законы? — шепнул он.

Дёрнул плечом. Откуда я знаю, кто это? Сам в таком шоке, что понятия не имею, как реагировать.

Ситуация осложнилась ещё и тем, что Индарэллан полностью пришёл в себя.

Лена

Смотреть на местного короля, впавшего в ступор от моих резких заявлений и поведения Мартынко было забавно.

Надеюсь, это всё временное. Никогда не любила злорадствовать, а тут прямо искреннее удовольствие получаю от процесса доведения короля и его прихвостней до истерики.

Это всё от долгого отсутствия нормального общения и последствия плена у Босхафта, да. И это всё пройдёт. Обязательно.

Когда-нибудь должно же?

Я старательно отвлекала всю собравшуюся толпу, сморозила глупость про наказание за клевету. Откуда я знаю, есть оно в этом мире или нет? Ориентировалась я только на поверхностные знания нашего законодательства. Но слова Мартынко подтвердили, что и здесь есть такой закон. Только вот наказание за этот проступок вообще ни разу не соответствующее. Смертная казнь за клевету на члена королевской семьи! Хотя… с какой-то точки зрения, наверное, это даже правильно.

Так как я вообще ни разу не юрист, надеялась, что дальнейшие переговоры либо возьмёт на себя змея, которая, чувствуется, неплохо разбиралась в юриспруденции, либо Лан очнётся.

Сбылось последнее.

Эльф уселся на кровати, внимательно рассматривая посетителей.

— Давайте ещё раз, — чуть хриплым после сна голосом начал он. — Кто утверждает, что я совратил леди?

По комнате пронёсся возмущённый ропот.

— Как нам любезно напомнили, — вкрадчиво продолжал он, — за клевету на меня, так как я являюсь членом королевской семьи, полагается смертная казнь. Повторяю свой вопрос ещё раз. Кто утверждает, что я затащил леди в кровать?

— Ваше высочество, — голос эльфа, поддерживающего под руку монарха, так и сочился ядом, — Вы же понимаете, что нам недостаточно слов. Как и того, что у Вас в свидетелях заговорённые предметы. Я же правильно вижу, что с нами разговаривает статуя? Кто знает, что за заклинание Вы использовали для её оживления? Вдруг Вы специально внедрили в неё плетения, направленные на поддержку создателя во всём.

— Ой, дура-ак, — протянула Мартынко и тоже фыркнула, показывая своё отношение ко всем этим словам.

— Дурак или нет, но нас, тех кто пришёл на крики моей дочери, увидевших её в постели принца, намного больше. И слово наше имеет больший вес, — парировал он.

Хотелось побыть немного Станиславским.

Не верю! Ненатурально это выглядит. Эх, в нашем бы театре за такую неумелую игру…

— Дочь канцлера, значит, — пробормотал Лан. — Кто из вас настаивает на том, что я соблазнил леди Альтаррес? — холодно поинтересовался он. — Я так и не услышал ответ на этот вопрос.

Одна за другой начали подниматься руки. Только прислуга и монарх не спешили присоединяться. А, ну ещё и тот эльф, который назвал себя отцом соблазнительницы. Он пока только с усмешкой следил за увеличением числа своих сторонников.

Лан наблюдал за всем происходящим с кривой улыбкой.

— Что ж… — протянул он, когда увидел окончательное количество тех, кто страстно желал его женить на этой девушке. — Ну хорошо. В таком случае, вызываю вас всех на суд Вечного Леса.

— Но ваше высочество! — воскликнул кто-то из присутствующих.

— Что, вы уже не настаиваете на том, что я совратил леди Альтаррес? — принц искривил губы в презрительной улыбке.

Быстро, однако, эти аристократы переобуваются, прямо на ходу. Стоит только припугнуть…

Кстати, а что за суд такой? Почему они его так боятся?

— А я вот настаиваю на обращении к Лесу, — с улыбкой крокодила продолжал Лан.

Не знаю, как улыбаются голодные крокодилы, но по моим внутренним ощущениям делают они это именно так.

— Ой, дура-ак, — король прикрыл глаза рукой, лишь бы не видеть происходящее.

В общем, дело замяли, от предложения поучаствовать в суде все отказались, видимо, на самом деле боялись наказания за преступление. Интересно, что там за суд Вечного Леса всё-таки? Если Лана спросить, он же наверняка расскажет, да?