– Смотря к кому вы едите, – заинтересованно уточнила Виктория, – если к женщине, то надо, а если к мужчине, то сомнительно… может, он не любит сладкое.

– Этот любит! – усмехнулась Алиса, вспоминая ежемесячные торты Лаврентия Павловича – вот уже в течении двух лет он посылает ей вкуснейшие, разнообразнейшие торты в благодарность за ее признание его утонченного, изысканного вкуса. – Только тортики, которые он любит, очень дорого стоят.

– Тогда не покупай, – мстительно посоветовала Виктория, начиная догадываться о ком идет речь, – пусть этот «дамский угодник» вас сам угощает.

– Точно! – согласилась с умной сестрой Алиса. – Нагрянем к нему неожиданно – пусть со стула рухнет!

– И к кому это ты так безжалостна? – поинтересовалась Вика и уточнила: – Я правильно угадала, что вы собираетесь…

– К Лаврентию Павловичу!

– К двуликому Янусу, – поскучнела Виктория – Лаврентий Павлович, как человек ей совсем не нравился: с одной стороны его было ужасно жалко, но с другой стороны он вел себя не позволительно дерзко, даже шокирующе, едко высказывался и можно сказать «издевался» над ни в чем не повинными людьми. – Только я к нему не пойду.

– А вдруг тортиком угостит? – стала соблазнять Алиса сестру «вкусненьким».

– Даже если целый торт подарит – не пойду… – решительно отказалась Виктория, аккуратно расправляя дорогое платье. – Мне свое спокойствие и душевное равновесие дороже его тортиков. Кстати, предупреди Таисию о его неординарной внешности, а то не он со стула упадет, а она от его «обаяния» в обморок грохнется.

– А что с ним не так? – поинтересовалась Тая.

Придвинувшись, Виктория поманила рукой девушку и зашептала ей на ухо «большой, большой секрет».

Глаза Таи округлились.

– Да, ну?! – с придыханием зашептала она.

– Ну, да! – подтвердила Вика.

– Честно? Никогда не видела…

Вика и Алиса дружно закивали головами.

Подъехав к институту, черный «Мерседес» замер на стоянке.

И пока Виктория занималась своими делами: заполняла заявление и «сдавала» свои документы в медицинскую Академию, Алиса и Тая успели сделать много дел: выгулять Лариона, закупиться продуктами и новыми вещами для Таи, и даже забежать в парикмахерский салон – Тае подровняли и высветлили волосы, теперь они выглядели весьма эффектно: аккуратное до плеч каре с тремя тоненькими разноцветными косичками с одной стороны.

В общем, за это время девушка очень изменилась – из провинциальной, «забитой» чужими правилами и традициями келин (невестки) она стала свободной, уверенной в себе девушкой с пристрастием к спортивной одежде: спортивный костюм, кроссовки и бейсболка стали для нее просто жизненно необходимыми элементами одежды, чтобы чувствовать себя защищенной и спокойной.

Нагруженные пакетами, девушки довольные подошли к машине, распихали пакеты в багажнике и, увидев спускающуюся по ступеням улыбающуюся Викторию, замахали руками.

Центральный офис банка «Континент», в котором работал Лаврентий Павлович Ленский, находился в Центре, в высоченном здании из стекла и бетона. Охрана в здании была серьезная, и их тут же оттеснили в сторонку подальше от прохода и снующих туда-сюда людей – вид слишком юных девушек не вызвал у охраны особого доверия.

– Мы к Лаврентию Павловичу из банка «Континент», – довольно бойко произнесла Алиса, доставая телефон из «заплечного» рюкзачка. – О встречи мы с ним не договаривались, но я могу позвонить ему. Или вы сообщите? Скажите, Алиса Чичерина. Вот наши паспорта.

Не упомянув, что фамилия у нее совершенно другая (не Чичерина, а Меркулова), Алиса протянула два паспорта и выразительно посмотрела на охранника. Тот слегка опешил от такой выразительности – по случаю визита к юристу Алиса надела белые брючки-капри в обтяжку, синий шелковый топ, придающий ее широко распахнутым, голубым глазам особую выразительность и манящую глубину, и летний белый пиджачок с короткими рукавами (то же в обтяжку, хотя у такой длинноногой худышки обтягивать было практически нечего). Охранник взял паспорта и показал «дамам» на «кресла ожидания». «Дамы» послушно присели, а охранник пошел к стойке, с тревогой поглядывая на «посетительниц» и ожидая от них явной провокации…

Входные, стеклянные двери крутанулись, и в холл один за другим вошли несколько мужчин в темных костюмах – два крайних помощнее и повыше, в середине явно побогаче (костюм, туфли, часы прямо, таки, кричали о своей эксклюзивности) в темных очках с дорогим кейсом в руке.

Войдя в холл, троица быстро перестроилась, «уплотнилась» и двинулась в другой конец огромного холла к лифтам.

Увидев вошедшую троицу, Алиса повернулась к ним и удивленно подняла бровь. Узнала, тут же подскочила с кресла и бросилась к ним навстречу, выкрикивая на ходу:

– Виктор! Виктор Михайлович!

В просторном, заполненном людьми, холле произошла небольшая заминка, мужчины в темных костюмах тут же сомкнулись около другого мужчины пониже, а Алиса, подбежав к ним, бросилась на шею идущего впереди высокого, накаченного здоровяка.

– Я так рада вас видеть, Виктор Михалыч! – обрадованно затараторила Алиса, прижатая к груди высокого мужчины его здоровенной рукой и болтая в воздухе ногами. – Мы к Лаврентию Павловичу с подругой приехали проконсультироваться по одному очень важному вопросу, а тут вы…

– И я рад… Алиса, я на работе! – встревоженно вертя головой во все стороны, предупредил телохранитель, одной рукой прижимал к себе висящую на нем девушку, другой рукой стараясь «задвинуть» за свою широкую спину «объект охранения».

Но своевольный «объект охранения» «задвигаться» за широкую спину телохранителя не захотел и с интересом выглядывал из-за его широкого плеча, пытаясь рассмотреть непоседливую, импульсивную «нарушительницу спокойствия».

Охрана хотела подойти на помощь телохранителям Бурмистрова, но Виктор покачал головой и предупредил в микрофончик о передислокации их троицы за колонну. Телохранители и «объект охранения», а заодно и висящая на шее одного из телохранителей Алиса, переместились в сторону от входа за толстенную, мраморную колонну – в безопасную зону, так сказать, и уже там, в относительной безопасности для «охраняемого объекта» Виктор позволил себе отвлечься от охраны «охраняемого объекта» и поставить на пол висящую на его шее «нарушительницу спокойствия».

– Ой, Вячеслав Львович! Это вы? – узнав плотного, очень импозантного мужчину с азиатской бородкой и тонкими усами, радостно воскликнула Алиса – Бурмистров был директором и одним из учредителей процветающего банка «Континент» и вторым мужем ее матери. – Здравствуйте, Вячеслав Львович. Мы к Лаврентию Павловичу приехали с подругой проконсультироваться по одному очень важному юридическому вопросу… Ой! Кажется, я уже это говорила.

– Здравствуйте, Алисочка! – удивленно глядя на высокую, худенькую девушку с милым личиком и наивно-пронзительным взглядом голубых глаз, поздоровался банкир с «нарушительницей порядка» и обратился к охране здания. – Это моя гостья – выпишите пропуск.

– Нас двое, – напомнила Алиса.

– Значит, два пропуска.

Телохранители снова перестроились и быстро двинулись к лифту, закрывая «объект охранения», который, не желал «закрываться» и отпускать от себя гостью, и тянул ее за руку за собой.

Свободной рукой Алиса помахала подруге, и Тая, подхватив рюкзачки, сорвалась с места, быстро догоняя «кучную кавалькаду».

В лифте телохранители, наконец то, расслабились – шутка ли – неожиданное «нападение» на телохранителя! Почти ЧП!

– Как мама? – прищурив черные пронзительные глаза, поинтересовался Вячеслав Львович, заинтересованно-оценивающе разглядывая так неожиданно преобразившуюся в юную красотку девчушку-сорванца с наивными глазками и светлыми, ангельскими кудряшками. – Давно не виделись, Алисочка, – все дела, дела. Ты очень изменилась… повзрослела. На улице встретил, не узнал бы… Ну, разве что глаза…

– Выросла… – с какой-то скрытой печалью тихо произнесла Алиса, надела рюкзачок и тут же, тряхнув кудрями, продолжила тараторить: – С мамулечкой все хорошо, они с Пал Палычем отдыхать улетели на какие-то острова в океане. А в следующем месяце все, наверно, полетим в Испанию – я там ни разу не была… Там говорят очень красиво, вот только коррида… Жуть какая! Изуверство и варварство! Лично я буду за быка болеть! Торо! Тореро! Ой, а если бык победит?! Жалко тореадора… Не, не, не – не пойду на корриду! А вот что там мелкому с нами делать? Не понимаю! Он все равно еще ничего не соображает ни в красоте, ни в архитектуре, ни в корриде.