– Сержант, ждите сигнала.

Бенджамин Лаймс подошёл к камере и заговорил возбуждённым тоном близкого к открытию исследователя:

– Только что сержанту Джону Митчеллу, Алку второй категории, введена вакцина «Адекват», версия девятнадцать дробь шесть. Сейчас он попробует пройти ту же полосу препятствий повышенной сложности, стараясь, как и прежде, показать максимально высокий результат. Фиксируются те же данные: время прохождения, пульс, кровяное давление, параметры мозговой и сердечной активности. Митчелл, если вы готовы, пройдите на старт.

Далее все увидели невообразимое.

Полосу препятствий словно проходил другой человек – значительно превосходящий предыдущего по подготовке. Во-первых, все участки он преодолел с первой попытки. Во-вторых, скорость и координация его действий возросли поразительно.

Лаймс показал Маклиннеру секундомер. Тот отказывался поверить глазам.

– Это невероятно! – произнёс он в камеру. – Время прохождения улучшено вдвое. Более чем вдвое! Это почти… это почти доэволюционные показатели! Бегом, на стрельбу, Митчелл!

С мишенями Джон Митчелл разобрался также убедительно. Он уложил их все и тоже в рекордное время.

– Рукопашный бой! – объявил Маклиннер, ярко переживающий за каждый успех сержанта, как за свой собственный.

Против Митчелла вышел огромный солдат-детина. Военные двинулись друг на друга. И тут Лаймс остановил видео.

– Учитывая, что среди нас дамы, вам не нужно видеть того, что было дальше. Я только скажу, что первым же приёмом Митчелл сломал своему инструктору руку, а дальше начался вообще кровавый кошмар. В общем, поверьте мне на слово.

Предтечи не стали настаивать. Подали голос только качок Альфред, которого увлекла спортивность видео, он заявил, что с удовольствием досмотрел бы до конца, и поддержавший его Ник-Фрэнк. Когда Митчелл проходил препятствия, они оба болели за него, выкрикивая подбадривающие (и раздражающие других) реплики, как будто они могли хоть как-то повлиять на то, что происходило и в другом месте, и в другое время.

В комнате включили свет. Заморгали успевшие привыкнуть к темноте глаза.

К Лаймсу вышли Маклиннер и миссис Азар. Молодой человек по имени Джулиан скромно остался на месте.

– Вот, – с улыбкой произнёс Лаймс, смотря на аудиторию поверх спущенных на нос очков. – Теперь вы знаете, на что способен «Адекват». Согласитесь, это впечатляет. Как я неоднократно говорил ранее, это действительно шанс для всего человечества. Мы можем стать такими, как прежде!

Оливия окинула взглядом других Предтеч – можно было сказать, что фильм не оставил равнодушным большинство из них. Альфред, Фрэнк и, примкнувший к ним, наверное, чтобы выглядеть более компанейским, фермер Артур даже поаплодировали учёным. Роза протирала очки, Оливии показалось, что «серая мышка», проникнувшись достижениями науки, успела растрогаться и даже всплакнуть.

– Рада за всё человечество! Прямо слов нет, профессор, – прокомментировала Саманта, и опять с вызовом. – Одно непонятно, причём тут лично я, и как это лично меня касается?

– Об этом сейчас и пойдёт разговор, – произнёс профессор и взглянул на Маклиннера. Как будто разрешая учёному вести разговор дальше, полковник коротко кивнул. – Позвольте, от имени правительства Соединённых Штатов Америки сделать вам предложение. Выгодное, я это обещаю, всем сторонам процесса!

Оливия не знала, как относиться к увиденному. С одной стороны то, что рассказал ей перед прибытием на «Розу» профессор, подтвердилось. Препарат, названный «Адекватом», работал и возвращал человеческому организму способность быть таким же, как прежде, до Большого изменения. С другой, она совершенно не была поклонницей людей в военной и медицинской формах, тративших огромные ресурсы на придумывание новых способов убивать себе подобных. Как будто их мало было придумано до этого? Столкнувшись с насилием в глубоком детстве, она испытывала к нему только отвращение, презрение и страх. Разделить милитаристские восторги полковника Маклиннера Оливия не была готова точно.

Что думали по этому поводу остальные, пока было неясно. Вслух, по крайней мере, никто сразу не высказался, предпочтя выслушать сначала, что за предложение приготовил для них Бенджамин Лаймс.

Но начал учёный свою речь не с этого.

– Для начала я бы хотел поблагодарить Фрэнка и Джима. Та версия «Адеквата», которую вы только что видели, произведена из клеток их крови. Они живут на «Розе» и работают в проекте уже несколько месяцев и все наши сегодняшние достижения не могли бы быть получены без их участия.

Профессор захлопал, его с энтузиазмом поддержал Джулиан, Азар и полковник. Оливия, как и остальные Предтечи, тоже сделала несколько хлопков ладонями. В принципе, воздержалась только Саманта, её руки так и продолжили висеть на спинках стульев, на которые она облокачивалась. По едкой ухмылке на её лице было видно, что она всё ещё не воспринимает происходящее всерьёз.

– Эта розовая хрень, тот самый «Адекват», верно? – спросил Альфред. – Очень круто! А на себе самом её можно будет попробовать?

– Нет, у вас будет другая роль, – ответил Лаймс, – такая же, как и у остальных.

– Какая? – Саманта нагнетала. – Вы же уже получили, что хотели.

– Не совсем. Позвольте мне рассказать. Я надеюсь, из фильма вы поняли главное, что мы хотели вам показать, – произнёс профессор. – Это возможно! Возможно, вернуть человека на ту высоту, которая когда-то была ему привычна! И именно вы способны в этом помочь. Ваш генетический материал.

– А Фрэнка с Джимом куда? В отпуск? – вновь встряла Саманта. – Почему бы вам не продолжить работу с ними, раз они такие замечательные?

– Нет, они останутся в проекте тоже, – ответил за профессора Маклиннер.

– Нам нужно намного больше данных, чем способны дать два человека. По большому счёту мы только начали исследования. К сожалению, у этого «Адеквата» есть несколько минусов, – объяснил Лаймс, подчеркнув интонацией «этого». – И весьма значительных. Его действие краткосрочно – это раз. Он нестабилен и может привести к побочным эффектам – это два. А по деньгам… ох… – профессор приложил ко лбу ладонь, – он стоит как вся наша лаборатория, помноженная на три! Это три.

– Ну, понятно. На таком материале… – хмыкнула Саманта, резанув глазами по Фрэнку. – У него какая категория? Пятая или шестая?

– Эй! Тебе какое дело? – глаза Фрэнка стали злыми и жестокими, именно такими, какими их было легко представить.

– Да никакого, чего ты? – Саманта вскинула руки. – Просто у тебя на лбу написано, что к паре категорий, что тебе дала мамаша, ещё три-четыре ты добавил сам. Я пожила на улице, знаю, вашего брата как никто.

Оливия поняла, что имеет в виду Саманта. Да и все остальные тоже. Так она намекнула на то, что Фрэнк был не просто Ником, но Ником- наркоманом. Хоть наркотики и не приносили им того удовольствия, что Нормам, но повышая дозу и интенсивность, определенного кайфа можно было добиться даже рождённому Ником. Гробили они при этом своё здоровье, правда, безнадёжно.

Что ж, тут Оливия с Самантой спорить бы не стала, Фрэнк действительно походил на такого Ника. Но вот самого Фрэнка это задело, да ещё как. Он в бешенстве вскочил. Саманта тоже поднялась. Но без суеты, медленно и уверенно. Она была крепкого телосложения, довольно высокая.

– Что-то хочешь сказать, торчок? – спросила она, глядя Фрэнку прямо в глаза.

Он молчал, сжимая кулаки.

– Саманта, я прошу вас! – вмешался Лаймс. – Фрэнк! Ну, вы что? Мы все в одной лодке и делаем одно дело.

– Он спёр у меня зажигалку, – сказала Саманта. – Мелкий засранец.

– Ничего я не брал! Ты видела?

– Кроме тебя некому. Может, можешь при всех вывернуть карманы?

– Ага, сейчас!..

– Сядьте по местам, – скорее приказал, чем попросил, и Маклиннер.

Фрэнк, постояв ещё пару секунд, отвёл глаза от Саманты, и, пробурчав что-то вроде «была охота связываться с бабой!», вернулся на своё место. Саманта с победным видом села в ту же расслабленную позу, в которой просидела весь вечер. Она была явно сильнее задетого ею Ника, и знала это прекрасно.