— Госпожа Тирисия очень влиятельна во многих кругах. Оспаривать её решения себе дороже. И, как я и обещал, она желает видеть тебя через два дня в своём поместье, — самодовольно улыбнулся Верлион. — Я знаю свою матушку слишком хорошо. Если бы я не был уверен в её заинтересованности тобой, я бы не предложил свою помощь.

— Да, ты действительно очень помог. Я сдержу слово, согласно нашей сделке.

— Благодарю.

Когда он сел за соседний стол, грянула медленная и приятная музыка, под которую в зал начали вносить дорогие и огромные блюда, распространяющие непередаваемый аромат, что скручивал желудок. Столько жареного мяса, рыбы, запеченных уток, свежевыловленных устриц и огромных сваренных крабов и лобстеров я видела лишь единожды, когда мой отец, будучи прекрасным поваром, решил испробовать новую кулинарную книгу. Всю.

Отпив немного вина и дождавшись, когда мне на тарелку щедро положат всё, что только можно и нельзя, я повернулась к Некрису: тот вяло ковырялся в простом салате, выбирая из него горошины.

— Что-то не так? — я коснулась руки нимфа, и тот, взглянув на меня, быстро улыбнулся.

— Просто задумался, всё в порядке.

— Ну, я же вижу, что тебя что-то волнует…

Отодвинув в сторону горстку гороха, Некрис шумно выдохнул и повернулся ко мне лицом, заботливо отодвигая от меня бокал с вином, который я могла опрокинуть себе на платье.

— Странное ощущение…Мне кажется, будто все давящие на меня проблемы я переложил на тебя, но я совсем этому не рад. Я знаю, как сложен статус Госпожи, сколько взваливают на неё все окружающие, и я не хочу, чтобы ты погрязла в этой политике, где все действуют лишь ради собственной выгоды. Поэтому прошу не бери на себя много, по договору ты помогаешь мне лишь с камнями, а остальное…С остальным я справлюсь сам, я имею достаточно опыта, чтобы вести дела.

— Я похожа на ту, что уже завтра побежит работать? — весело рассмеялась я, замечая то, как серьезное лицо Некриса расслабляется в усмешке. — Конечно же, я буду всецело занята камнями.

— Тогда я спокоен…

— Кстати, на Севере после бракосочетания на запястье появляется метка, — задумчиво проговорила я, глядя на свою абсолютно чистую кожу, — в Гоарисе подобного нет?

— Есть, — ответил нимф, тут же краснея и даже отворачиваясь, вновь находя увлекательным ковыряние гороха.

— И когда она появится? Всё же эта метка — знак брака. Без неё ничего не докажем.

— После… — пробурчал он себе под нос, краснея ещё больше.

— После чего?

— После ночи…

— Какой ночи?

— После первой брачной ночи, — собравшись с духом, ответил Некрис, поворачиваясь ко мне почти затылком, но я видела красные кончики его ушей. Что уж там говорить, покраснела и я сама…При первой встречи все непременно смотрят на запястья друг друга, и, если Тирисия не обнаружит на мне подобной метки, она что-нибудь да заподозрит и всё будет бессмысленно…

— Ну, ничего, сделаем, — поборов ужасное смущение, ответила я, подливая в бокал вино для предстоящей храбрости. Некрис ошарашено посмотрел в мою сторону, следуя тому же примеру, и наливая себе крепкий алкоголь. Выглядел он при этом так неуверенно и так испуганно, словно я, прошу прощения, насиловать его собиралась. Меня не больше его напрягает подобная ситуация, учитывая наши намерения, построенные на расчетливости и хладном разуме. Пугает меня и то, что я слишком быстро приняла это, как должное…Что ж, Эфи, спокойнее, твои подруги уже детей воспитывают, а ты все не можешь решиться разделить с кем-то ложе. Лучше уж это будет Некрис, чем кто-либо другой…

Прижав руки к разрывающемуся от тупой боли животу, не сдерживая приглушенных болезненных стонов, смахивая со лба налипшие длинные пряди, я корчилась на огромной прохладной кровати моей новой спальни. Лунный свет падал на пол узкой голубоватой тропинкой, едва освещая лежащую подле меня мужскую хрупкую фигуру, что, перевернувшись на бок, казалось, и не дышала вовсе. Громкое стрекотание цикад переливалось редкими мелодичными напевами обитающих здесь птиц, и эта удивительная музыка наравне с ароматическими свечами, уставляющими спальню вместе с букетами подаренных цветов, прекрасно располагала к атмосфере романтической и расслабляющей. Но, должно быть, сама судьба издевалась надо мной и моими излишне героическими планами…

Приподнявшись на локте, Некрис стремительно свесился с кровати куда-то к полу, где уже стоял любезно подставленный таз. Послышался довольно многострадальный звук, характерный для процесса не столь приятного, и я, к сожалению, не смогла упустить шанса, чтобы не съязвить:

— Это так ты относишься к своей жене и к нашей первой брачной ночи? — с наигранно недовольной интонацией спросила я, разрываясь смехом и тут же шипя от острой боли и тошноты.

Нимф, безусловно, ответить не смог, но разразился пуще прежнего. Учитывая его эстетическую натуру, надеюсь, что из него сейчас выходит радуга, но никак не съеденная этим вечером еда.

— Милый, если ты меня любишь, то ничего не говори.

Некрис очень грустно и вымученно простонал, хватая с тумбы какую-то настойку и выпивая её в момент редкого затишья. Умывшись холодной водой из стоящего рядом кувшина, мужчина сел на кровать, опуская голову на согнутые в локтях руки.

— Я и подумать не могла, что тебе так плохо от алкоголя…

— Я не переношу его… — тихим голосом ответил он, пытаясь прокашляться.

— Зачем тогда пил? — вновь рассмеялась я.

— Всё происходящее меня слишком взволновало…Думал…Уже много времени прошло с последнего раза, не могу же я всю жизнь так алкоголю относиться…Идиот…Я больше никогда не притронусь к алкоголю в жизни…

— Тебя когда из-за стола вытаскивали, у тебя так голова грустно болталась, я думала ты уже в ауте!

— Не тебе смеяться, Эфи. Это же надо было наесться настолько, что ты не смогла уйти из-за стола сама! — злобно сверкнули на меня стальные глаза. — Ещё и отравилась под конец! Ты куда столько устриц съела? Ты еду что ли в жизни не видела?

— Я просто очень люблю кушать.

— Эфи, девушка не может съесть два запеченных окорока, три салата, лобстера, два куска свадебного торта, лоток спаржи и огромные устрицы в количестве шести штук зараз!

— А ты что, мне в рот заглядывал? Жлоб! Никто всё равно не видел, мы под шатром сидели!

— Я видел, Эфи, Верлион видел, Эфи, и поверь мне, в его глазах было очень большое удивление. Мы не прокормим тебя, Эфи, ты войдешь в историю, как самая прожорливая госпожа!

— Всё, не кричи, я замаливаю свой грех чревоугодия…

— И как ты это делаешь?

— Я вот от боли корчусь. Моя настойка ещё не подействовала…

— И не подействует! Против такого объема еды настойка не сработает!

— Таз иди свой мой, трезвенник несчастный, — буркнула я напоследок своё последнее слово, переворачиваясь на бок и поджимая к себе ноги в надежде, что так станет легче.

Послышался шорох простыней, а после шаги в комнате, удаляющиеся в сторону, где находилась купальня. В итоге, мы обоюдно испортили свою первую брачную ночь, а на утро меня настигло то, что делает из хрупких добрых дам агрессивных и кровожадных созданий. Что ж, судьба, намек уловлен и прекрасно понят…

— Ты хорошо себя чувствуешь? — довольно заботливо осведомился Верлион, останавливаясь перед огромными дверями в своём поместье. — Все же прошедшие дни вы с Некрисом чувствовали себя очень… — мужчина замолчал, неловко заводя за голову руку.

— Паршиво, — недовольно продолжила я, быстро оправляя на себе платье и укладывая на груди провалившуюся в декольте подвеску. Проследивший за этим Верлион покраснел, но не сказал ни слова. Действительно, воспитанный так, как это положено сыну Госпожи, Лион, несмотря на свои вспыльчивость и импульсивность, всегда оставался вежливым, не позволяя себя сказать ни единого скверного слова. Крогиса на него не хватает. Последний, кстати, соизволил остаться «дома», отдав меня в заботливые руки Ориса, дремлющего на ходу позади.