– Все-таки классный план, белохалатник, – произнесла Элизабет, посмотрев на меня парой оранжевых глаз. – Может быть, ты не так безнадежен, как я думала раньше.

– О как приятно слышать вашу похвалу, госпожа де ла Кур, позвольте сказать, вы были просто неотразимы, это рычание – произведение искусства, – отвесил я шутливый поклон.

– Уйди, противный, – произнесла кошка и запрыгнула на плечо Джерома. Я отбросил уже ненужное оружие Жерара и поспешил к Джорджиа. Экзорцист уже успел прийти в себя и стоял, склонившись над лежавшей на земле собакой. Она не дышала, ее мертвые веки навсегда сомкнулись, тем не менее она не изменила положение тела, как будто она что-то защищала собой.

– Добрый вечер, мистер Ванголла, – поздоровался я, – простите, что мы вмешались так поздно, вы в порядке?

– Я да, спасибо за заботу, а она нет, – проговорил он своим басом.

– Мы сожалеем, – вставил Джером.

Молчание продолжалось до тех пор, пока Джорджиа не положил руки на мертвое тело, он молча погладил голову пса и начал шепотом читать молитву. Но вдруг запнулся, что-то заставило его замолчать. Нагнувшись ниже, он вскоре поднялся на ноги, держа на руках крохотного щенка.

– А ты молодец, железный пах, только в следующий раз не утруждай себя такими долгими изречениями, – Элизабет продолжала болтать всю обратную дорогу к тому месту, где мы оставили наши с Джеромом сумки, – а то свет никогда не увидит твоего потомства.

– Элизабет, прекрати, пожалуйста, называть так мистера Ванголлу, уверен, ему это неприятно, – вмешался Джером.

Джорджиа за все это время не произнес ни слова. Он шел рядом, прижимая к себе найденного щенка, стараясь, чтобы маленькое животное не замерзло.

– Эй, а что тут такого! Парень получил такой удар в нижний этаж и сейчас даже не морщится, да это повод для гордости! – не унималась кошатина. Спорим на что хочешь, что белохолатник так не сможет!

– Прекрати, Лизи! – оборвал ее Джером. – Мы уже пришли.

Достав свою сумку, я взглянул на часы. Так, уже десять часов вечера, следующий экспресс в Магнолию в полночь, через два часа. Что будем делать?

– Его нужно накормить, – впервые подал голос Джорджиа.

Мы все посмотрели на него.

– Вот, хоть кто-то мыслит в правильном направлении! Братишка, после всех этих боев, драк я чертовски проголодалась. Я знаю здесь одно приличное местечко и совсем недалеко! Помнишь, «Красный кабачок», мы там как-то обедали, недели две назад, – глаза Элизабет загорелись, и она вопросительно уставилась на Джерома. При ее словах лицо Картера начало меняться, было видно, что юный маг чем-то озадачен.

– Что ж, если остальные не против… – начал Джером.

– Думаю, это хорошая идея, – ответил я.

– Лишь бы там была еда для него, – коротко произнес Джорджия.

– Только, Элизабет, чтобы больше никаких глупостей, как в прошлый раз, – нехотя согласился Джером.

– Какие глупости, братик! Все за мной! – и кошка весело затрусила по дороге, указывая нам путь.

Пока мы шли, я спросил Джерома, что случилось в прошлый раз. Джером нехотя поведал мне историю о том, что в самом начале мейстернатуры они вдвоем с Элизабет зашли пообедать в местный трактир «Красный кабачок». Все было нормально, пока Элизабет не принесли заказанное ей виски. Трактирщик думал, что это напиток предназначен для Джерома и вообще имеет дело с обычными людьми, а никак не с магом и его фамильяром, прославленной «командой теней», как они сами себя называли. Виски было разбавлено водой, в общем-то дело обычное для заведений такого рода. Вот только Элизабет посчитала это личным оскорблением и пришла в сильное негодование, которое закончилось плохо для самого трактирщика. На этом месте Джером запнулся, сказав только, что сам трактирщик чудом остался жив. А за разрушенную стену ему все-таки пришлось заплатить половину своего жалованья. Поэтому сейчас он опасался подобного инцидента. Но, с другой стороны, он ощущал крайне благодушное настроение Элизабет, да и магических сил в данный момент практически не осталось у них обоих. Тропинка по которой мы шли, вскоре привела нас к окраине леса, мы вышли на главную магистраль и пошли вдоль нее. Вскоре мы вышли к трактиру «Красный кабачок». Он действительно был красный: сложенный из кирпича и красного дерева двухэтажный дом с красной черепичной крышей. Из трубы на крыше валил густой дым. В окнах приветливо горел теплый желтый свет. Элизабет остановилась у двери и подождала, пока подтянутся все остальные.

– Лизи, ты мне обещала без глупостей! – еще раз попросил Джером.

– Ну ты зануда! – отмахнулась лапой кошка. – Открывай дверь, я замерзла!

Джером толкнул дверь рукой, и мы вошли. В это время в трактире практически никого не было. Только за стойкой сидело несколько лесорубов, они пили пиво и отдыхали после трудовой смены. Да один пьянчужка спал за столиком в углу, рядом с недопитой бутылкой своего виски. Элизабет прошла первой и сразу запрыгнула на стойку, распушив шерсть и отряхнувшись, она медленно направилась к трактирщику. Надо сказать, что большой, грузный мужчина, который наполнял стаканы лесорубов, при появлении Элизабет чуть не выронил кувшин с пивом. Лицо бедолаги покрылось испариной, огромный картофелеобразный нос побагровел, а кончики пышных усов нервно задергались. Он поспешил к ней, нервно теребя в руках подол своего фартука.

– Чего изволите, госпожа, чем могу быть полезен? – заискивающе начал трактирщик.

– Хм, а с нашей последней встречи ты научился хорошим манерам, а Альфред? – начала Элизабет, стараясь растягивать каждое слово. – В общем так, освободи-ка для меня и моих друзей ту комнату с камином, нам надо просушить нашу одежду, и принеси лучшей еды на четверых и лучшего эля. А лично для меня стаканчик виски, учти, только не разбавленного. На последнем слове Элизабет сделала особое ударение. Трактирщик было кинулся исполнять указания, Элизабет но его остановил Джорджиа.

– Еще кувшин теплого молока, пожалуйста, – проговорил он.

– И кувшин теплого молока, – подтвердила Элизабет.

Трактирщик проводил нас в отдельную комнату с камином и большим столом перед ним. Надо сказать, вечернее приключение плохо сказалось на нашей одежде. Особенно было жалко Джерома. Его бордовый пиджак и белоснежная рубашка покрылись слоем грязи, галстук съехал на сторону, кое-где были порваны штаны. Но, казалось, мистер Картер не обращал на это никакого внимания. Пальто Джорджиа тоже оставляло желать лучшего, да и мой наряд порядочно испачкался. Мы развесили мокрую одежду на решетки перед камином и уютно устроились в креслах за большим столом. Вскоре появился трактирщик, неся поднос с тарелками, от которых исходил приятный аромат, он поставил все это на стол, а затем сходил еще раз на кухню и принес заказанные Элизабет напитки. Первым делом Элизабет попробовала свое виски. В этот момент трактирщик чуть не потерял сознание, но быстро пришел в себя, когда после первого глотка на лице Элизабет появилась блаженная улыбка.

– Молодец, Альфред, наконец-то в твоем заведении научились уважать честных клиентов, а теперь ступай, если нам что-то понадобится, мы позовем, – проговорила Элизабет, делая еще один глоток.

Должен сказать, меня интересовала не столько выпивка, сколько еда, принесенная Альфредом. Тело просто нуждалось в пополнении дефицита энергии, который возник после такого приключения. Джером разделял мое мнение, так что мы вдвоем сразу накинулись на еду. Альфред постарался на славу, аппетитное жаркое, жареные грибы, мясо на косточках – все это буквально таяло во рту. Только Джорджиа не спешил с едой. Первым делом, он положил щеночка перед собой на стол, достал принесенный кувшин молока, отлил немного в миску и предложил все это ему. Щенок с аппетитом и глухим урчанием накинулся на миску с молоком. Только когда он достаточно поел, сам мистер Ванголла принялся за свою еду. Ел он мало, казалось, его мысли были в другом месте, и еще он то и дело поглядывал на своего подопечного и следил, чтобы миска с молоком не оставалась пустой. Когда мы все наконец поели, я смог получше рассмотреть спасенного нами щенка. Это был очень забавный песик, с круглой головой и большими стоящими, как у летучей мыши, ушами, покатый лоб и большая нижняя челюсть, огромные чуть испуганные глаза, толстое тельце на коротких ножках, покрытых кожными складочками, практически отсутствующий хвостик и шерстка черного цвета с белой отметиной на груди.