Я вздрагиваю и прикрываю веки. Слезы текут по щекам. Чувствую, как Карим наклоняется, целует меня в макушку, а я утыкаюсь носом в его шею. Так и стоим слитые воедино. Черное и белое. Два мира в одном.

Он сказал, что любит меня, и хочет быть со мной, не принуждая. Он смотрел мне в глаза, когда говорил, и попросил прощения за то, что обижал. В моей груди поднимается настоящая буря из сомнений и противоречий. Будто мое сердце раскололось на две половинки: одна из них просит простить, а вторая боится.

Я бы попросила небо дать мне знак, подсказать, как поступить, но все то время, что мы были с Каримом вместе, небо молчало, с чего бы ему сейчас мне отвечать? И будто разозлившись на мое недоверие, небо отвечает. Легким таким движением в животе. Как котенок лапкой погладил, только изнутри. Я подпрыгиваю и хватаюсь за плечи Карима.

- Ты чего? Случилось что? Плохо?

- Не..т, - судорожно качаю головой, глотая слезы. - Не плохо. Ребенок шевельнулся вроде, представляешь? Никогда еще не чувствовала его шевеления. Врач сказал, что в первую беременность они могут начать ощущаться довольно поздно.. А тут... вроде я почувствовала.

Мы с Каримом одновременно опускаем взгляд на мой живот. Еще даже незаметно, что я беременна. Небольшой животик появился, совсем маленький бугорок. Карим кладет на него свою большую теплую ладонь.

- Наверное... он хочет, чтоб я дала тебе шанс. Один единственный.

Глупость, конечно. Но это было такое славное совпадение, что я почувствовала ребенка, именно когда подумала о знаке с небес.

- Одного будет достаточно, Нимб, - отвечает Карим. - И других не понадобится.

Примерно пять с половиной месяцев спустя

- Держите, мамочка, вашего лапушку, - улыбаясь, медсестра кладет мне на грудь сына.

Я смотрю на его короткие темные волосики, которые слегка вьются, и не могу сдержать слез. Какой он красивый. Просто бесподобный. Пальцы дрожат, когда я касаюсь его щечки, провожу по ней, затем трогаю маленькие губки, которые он складывает в трубочку и причмокивает. Мой сынок.

- Здравствуй, малыш. Ты прелесть. Мы все тебя так ждали. Ты будешь самым любимым на свете.

Наша жизнь и отношения с Каримом после моего дня рождения в доме отчима постепенно налаживались. Не сразу, но со временем становилось все лучше и лучше. Я действительно дала ему шанс исправить все, что было. Пока он этот шанс полностью оправдывает. Конечно, мне потребовалась не одна неделя, чтобы вновь ему поверить и перестать дергаться по любому поводу. Какое-то время мы так и жили раздельно, встречались в основном на нейтральной территории. Затем я смогла решиться на то, что бы Карим оставался ночевать у меня. Постель ускорила процесс примирения между нами. До нее он был большей букой, чем когда я наконец позволила мужчине прикасаться к себе и заниматься сексом.

В дом, который он купил для нас с Артуром, мы въехали не сразу. Нужно было приобрести необходимую мебель, потому что не во всех комнатах она меня устраивала. Мы уже около двух месяцев живем там. Карим даже в шутку спрашивал, когда мы въезжали, "На порог-то пустишь?" Разумеется, я пустила. И пока об этом не жалею. Надеюсь, что не пожалею никогда.

Мы с ним оба во многом были неидеальны, ошибались как в чувствах, так и в поступках. Но самое главное - мы смогли понять, что именно делали не так. Это помогло нам наладить наши отношения и сохранить любовь, которая теперь наверняка выльется водопадом на сына.

Курсы у повара Сивилье я окончила, и даже получила сертификат. Как и предлагал Карим, мы решили, что управлять кафе "Кудрявый ангел" будет он, а я возьму на себя кухню. Мне понравилось готовить для гостей кафе, но так как срок беременности уже был большой, полноценно взять на себя роль шеф-повара я не смогла. Да и пока нет на это времени. Сейчас я хочу посвящать его сыночку, которого держу на руках. Когда немного подрастет, думаю, смогу вернуться к работе. А пока кулинарные таланты можно применять на домашней кухне. Алсу мы, кстати, взяли снова на работу уже к себе в дом. Мне нравится общаться с женщиной, да и за большим домом трудно ухаживать одной. Домработница здесь просто необходима. А уж теперь, когда появился малыш, определенно нужна помощь.

Мама и Гаяс буквально прыгали до небес, когда мы с Каримом решили съехаться, если подобное вообще можно представить в их исполнении. Мы еще не поженились официально, потому что я попросила Карима не давить на меня с этим вопросом. Я ведь долго осторожничала, и так сразу бежать в ЗАГС мне не хотелось.

А сейчас, кажется, я готова. Если он попросит, я обязательно отвечу "да".

Мадина в нашей жизни больше не появляется, и мы не поднимаем тему о ней. Некоторые люди и события так и остались в прошлом, где им самое место.

Дверь в палату, где мы лежим с малышом, открывается. Темно-зеленые глаза Карима фокусируются сначала на мне, потом взгляд стекает к сыну.

- Привет, - тихо произносит он, прикрывает за собой дверь и подходит к нам. - Мне сказали, к вам можно.

- Мы тебя ждали, - отвечаю также тихо, с усталой улыбкой на губах. - Познакомься с сыном.

Карим не садится рядом на постель, а опускается на колено рядом с кроватью. Его лицо оказывается на уровне с моим. Он разглядывает малыша слегка шокированным взглядом, затем протягивает к нему руку и обхватывает крохотную ладошку своей большой ладонью. Сын начинает кряхтеть, а затем пальчиками хватает Карима за палец. На лице мужчины расползается улыбка - та самая, которую я видела во сне. Он в этот миг такой красивый, что мне не удается сдержать слез.

- Нимб, - шепчет Карим, смахнув несколько слезинок с моей щеки, - спасибо тебе.

Пристально смотрит мне в глаза, и я понимаю, что сейчас Карим благодарит меня не только за рождение сына. За все. За то, что боролась за него. За то, что не стала делать аборт. За то, что дала ему шанс. Это именно то "спасибо", которое я надеялась однажды от него услышать, когда самонадеянно билась за человека, решившего жениться на другой женщине. И вот он мне это говорит. Еще одна мечта исполнилась.

- Теперь ты выдешь за меня замуж? - строго спрашивает, а в глазах теплота.

- Да, - киваю и всхлипываю. - Выйду. Можем, прямо сейчас пожениться.

- Подожди, - смеется мужчина, - хотя бы из больницы вас выпишут.

Артур начинает смешно потягиваться, куксясь и дуя губы.

- Хочу его подержать. Можно? - спрашивает Карим.

Я аккуратно передаю ему сына, с нежностью глядя, как он осторожно берет ребенка на руки и прижимает к себе. Малыш такой крохотный, как предплечье Карима. В этом мгновении так много счастья, что мне трудно поверить, как я раньше хотела пойти на аборт и фактически отказаться от этого счастья, испугавшись труднойстей. Хорошо, что я все же не решилась на это.

Карим наклоняется и целует ребенка в лоб. Долго разглядывает малыша, словно не может поверить, что вот он здесь. Теперь он с нами.

А я смотрю на двух своих самых любимых мужчин на планете и расстворяюсь в этой любви. Думаю, в такой любви расствориться нестрашно. Я рада, что не отказалась от нее. Вот какое чудо она в итоге сотворила.

- У него глаза похоже разные будут. Даже сейчас видно, что отличаются. И волосы темные, но вьются, как у тебя. Просто ты и я в одном, - хрипло смеется Карим.

Ты и я в одном. Так есть...

Мой сводный брат. Не брат моей мечты. Я больше о тебе не мечтаю, потому что ты сбылся. И вместе с тобой сбылось все самое прекрасное, о чем я только могла мечтать.

Нимб

Я нервно заламываю пальцы, стоя перед огромным зеркалом во весь рост в комнате невесты. Уже в сотый раз поправляю платье, стряхивая невидимые пылинки и разглаживая несуществующие помятости. Боже, как же я волнуюсь. Там, за дверью, меня ждет живой коридор из глицинии, по которому я пройду под руку с Гаясом, пока не окажусь у алтаря напротив самого океана, где будет ждать меня Карим и куча гостей. Сегодня океан обещал быть спокойным. Да и мы с Каримом давно твердо стоим на суше, где строим нашу с ним жизнь, в которой два месяца назад появился наш сын, Артур.