Сейчас бы я ему сказал, что война закончилась, а куда пошлют, где упадёшь и где надо постелить соломки, не угадать, но тогда я лишь помолчал, как-то скомкано, передал орден и спустился по лестнице не оборачиваясь. Он переминался с ноги на ногу, держа в руках награду, как будто это был кусок раскалённого железа.

Лишь оказавшись на улице, я бросил взгляд на окна и в одном из них увидел девочку-подростка, которая внимательно смотрела мне вслед. Катя Новикова.

Но я не обратил на неё внимание. Я ехал по последнему адресу, который собирался навестить, пока был на Земле.

Квартиру Мишани долго искать не пришлось, район был мне хорошо знаком, хоть в школьные годы я и не был здесь частым гостем. Ну не любили парни с Чкаловки и Весенней, народ с Михайловки и других улиц за железной дорогой. Позвонил в дверь и мне открыла женщина средних лет.

— Здравствуйте. Филиппов Михаил Сергеевич здесь живёт? — спросил я.

— Да, — растерянно кивнула она. — А вы от министерства обороны? Ему за инвалидность и награду полагается ещё что-то кроме пенсии?

— Не знаю, — мотнул головой я. — Мы сослуживцы, вместе воевали, вот меня демобилизовали…

— О, какие люди и без охраны! — раздался громкий голос Мишани. — Сержант Кирьянов, собственной персоной!

Навстречу мне вышел бывший ефрейтор Филиппов, я мельком глянул на ногу. Протез, как и обещали. Но очень хороший, бегать на Олимпиаде с ним, он, естественно, не сможет, но нормально ходить будет, да и ходит он. А если сапоги надеть, так и вообще незаметно. Он мельком взглянул на мои нашивки.

— Старшина Кирьянов! Да и то уже в запасе… Тоже хорошо, — заметил он. — Через звание скакнул? Поскупились наши вояки, могли бы и лейтенанта дать, хотя бы младшего.

Вместо ответа, я снял куртку, под которой оказались погоны младшего лейтенанта.

— Опаньки!

Но больше всего его заинтересовали не звёздочки, а мои награды. Причём не ордена.

— Так, — сказал он, протягивая лапу, к одной из медалей. — За взятие Тангорихкса. Что, правда, был там?

— Угу, — проворчал я, передёргивая плечами. — Причём в самой столице. До сих пор икаю вспоминая.

— Чего так?

— Да, наше мудрое командование, забыло предупредить, что подхода основных сил под командованием Фёдорова и Данфорда придётся ждать очень долго. Ну и вот. Нас там, чуть тёпленькими не взяли остатки имперской гвардии.

— Давай подробности, — оживился Филиппов, потирая руки.

— Ой, что же вы стоите, — встревожилась женщина. — Проходите на кухню, я сейчас, ну хотя бы чаю приготовлю.

— От чая не откажусь, — сообщил я. — Тем более мне сейчас требуется что-то успокоительное.

— Что случилось? — встревожился Филиппов. — До сих пор что ль не отошёл?

— Да не. Просто, перед тем как к тебе приехать, заскочил к родителям Новиковой, — сообщил я, проходя в квартиру и разуваясь.

— Так она что, рязанская? — удивился Мишаня. — Ничего себе, такие новости. И как они?

— Да, местная, жила в Песочне, — кивнул я. — А они… Да, блинский блин, насели на меня и давай, мол говори правду. А что я скажу, если я три подписки дал, только по нашему марш-броску через джунгли.

— И всё равно, — отозвалась с кухни женщина. — Не по-людски это.

— Мам, сказать им правду, было бы как раз жестоко, — сообщил ей Мишаня.

— Давайте вообще не будем о Кадмии, — отмахнулся я. — Стараюсь это всё забыть, и не только из-за подписок, а вообще. Надоела мне та планета, хуже горькой редьки, я ведь там больше года просидел. Меня из-за режима секретности долго никуда не выпускали. И сначала нормально было, я помогал учёным, вместе работали, над тем, чтобы полностью заполучить контроль над комплексом. Но потом, всё ушло в такие научные дебри, что меня просто оставили за бортом. Да ещё и этот памятник убоищный поставили. Всем нашим, кто погиб. Идея, не буду спорить, правильная, но реализация… Фотокарточки тебе покажу, поймёшь.

Мы уселись за стол, на небольшой кухне стандартной хрущёвки.

— Но ты не только на Кадмии сидел, — заметил проницательный Филиппов.

— Обо всём по порядку, — вздохнул я. — Как тебя увезли, так всё и закрутилось. Опомнился только…

Я специально сделал паузу.

— На руинах Тангорихкса? — предположил Мишка.

— Нет, — покачал головой я. — Во Внешнем рукаве нашей Галактике.

— И правда, давай рассказывай всё по порядку, не наводи тень на плетень, — дёрнул щекой Филиппов.

— Может, коньячку? — спросила меня матушка Мишани.

— Давайте по чуть-чуть, за встречу, — согласился я.

Выпили по стопочке, пожевали бутерброды и я начал своё повествование, которое продолжалось около часа и прерывалось изредка междометиями Филиппова.

Я не стал скрывать ничего, к счастью, его мама быстро ушла, оставив нас поговорить вдвоём. Рассказал ему и про службу в разведке и про то, что теперь я в резерве, ну а про Ирсеилоур, про мою команду и про то, что мы творили тоже, рассказал, уточнив, что меня там не было.

Мишка пьяно кивнул и завистливо улыбнулся. В это время вернулась его мать.

— Ну ты сам как? — спросил у Мишани.

— Да как, — махнул рукой он. — Живу потихоньку. Вон учеником слесаря на радиозаводе, устроился. Вместе с пенсией хорошо выходит, а там на разряд сдам, вообще отлично.

— Но ты недоволен, — заметил я.

— Конечно, — опять вмешалась Мишина мама. — Как вернётся с работы, так и сидит всеми вечерами у ЭВМ, всё о дальнем космосе тоскует. Вроде и в армии отслужил, а всё равно не берут инвалида. Не берут, и не берут, что поделаешь? Так пошёл бы тогда в политехнический учиться заочно, на инженера.

— Это поправимо, — сказал я. — Я же не просто так к тебе заскочил, поболтать о делах наших скорбных. Вернее, и об этом тоже, но ещё у меня есть предложение. Через пару лет ГРУ будет создавать научно-исследовательскую группу, которая будет шастать по нашей Галактике и окрестным и изучать… вот что найдёт то и, будет изучать. Да, ещё под это дело, позволили основать базу и колонию во Внешнем спиральном рукаве. Основой будет моя разведгруппа, а дальше видно будет.

— О как!

Как мне показалось, Мишаня посмотрел на меня немного завистливо.

— Собственно поэтому я к тебе и зашёл. Мне нужен человек, который будет руководить тыловой базой нашего отряда. Материальное обеспечение и все дела.

— Так там военные…

— Армия, само собой. Но у них своя песочница, у нас своя. В наши дела без нужды лезть не будут, как и мы к ним.

— Да какой руководитель из меня…

— На первое пойдёт какой есть, а там не сиди на булках ровно, а учись. Кстати, и правда, поступи в наш Политех, там же вроде только заочка, это что надо. Будешь сюда прилетать на сессии. Да я и сам буду учиться, только не здесь, а на Полигоне.

— Погоди-погоди, — медленно заговорил Мишаня, как будто боясь поверить своему счастью. — Ты серьёзно не шутишь?

Я вздохнул, прекрасно понимая причины его недоверия, и вкратце поведал о разговорах с полковником Копыловым, ту часть, что можно было рассказать на обычной советской кухне. Информацию под грифом «секретно» и «для служебного пользования», а ещё про то, что прихватил с Артефакта Артемиду, пока говорить, не стал, просветил его чуть позже, когда мы уже прилетели на планету у Апельсина, и я был уверен, что нас не слышит никто посторонний.

Мишаня, зараза такая хоть и принял решение сразу, но очень долго выделывался, просил дать ему участок работы попроще, но, в конце концов, я его высмеял, и он согласился участвовать в экспедиции на моих условиях.

Кстати, тогда у него на кухне и придумали название для планеты. Сначала спорили, перебирали название, но потом сошлись на аббревиатуре из фамилий наших любимых писателей-фантастов. КАзанцев, СТругацкие, Обручев, Романовский.

Многие меня, конечно, спросят, зачем я тащил инвалида на окраину Галактики? Я и сам толком не знаю ответа на этот вопрос. Наверное, подсмотрел у полковника Копылова, который окружал себя надёжными людьми, из тех, что не ударят в спину и не создадут неприятностей. Это не совсем правильно и справедливо, но зато работает.