Литмир - Электронная Библиотека

Я не решился говорить. Доверие — это хорошо, но нельзя было раскрывать все карты.

— Дитя Радаманта. Оно унаследовало силу Романовых через него.

Аня слушала меня молча. Сосредоточенно обдумывала каждое слово, и я видел, как напряженно она сжимала кулаки. Аня снова потянулась к сигаретам, и я отдал ей свою, которую так и не успел зажечь.

— Одного не могу понять, Михаил, — прикурив, она выдохнула дым к потолку. — То, что ты рассказал, звучит невероятно, но я даже готова в это поверить. Кое-что заставляет меня прислушаться к твоим словам. В принципе, все сходится. Только… Только я не могу понять, зачем Ксения Константиновна решила забрать власть себе? У нее же нет детей, а она уже немолода и даже не замужем.

Клико приблизилась к очагу и заговорщически прошептала:

— Ходят слухи, что Ксения Константиновна так и не вышла замуж, потому что не может иметь детей. Свечку я, конечно, не держала, но не раз слышала такие толки в салонах. Великая княгиня отказывала многим поклонникам…

— Тем более, — отозвалась Грасс. — Тогда кого она видит своим наследником?

Настал мой черед кумекать. И правда, если Ксения не планировала вовсе упразднить монархию, тогда кому она могла бы передать трон? Александр Константинович мертв, как и слабый здоровьем Петр Алексеевич. Остаются три цесаревны и… Ирина.

Помнится, Радамант упомянул, что не считал связь с матерью Ирины такой уж случайностью. Если предположить, что и это было подстроено…

Что, неужели Радамант и Ксения метили в одну точку? Или Ирка оставалась для Великой княгини запасным аэродромом на случай, если дочери государя тоже окажутся больны? Но ведь болезнь передавалась по женской линии, а это означало, что все три девушки носили в крови эту дрянь. Могла не болеть сами, но точно бы передали потомкам.

Значит, все же Ира? Ира — конечная наследница?

— Миш, что с тобой?

Я вздрогнул и посмотрел на Аню. Она с недоверием взирала на меня и взволнованно крутила сигарету между пальцами.

— Ты чего? — повторила она. — На тебе лица нет.

— Просто… Кое-чего не понимаю. Пока не выходит уложить в голове.

Анька вздохнула.

— Мне самой порой кажется, что все это — какой-то абсурдный сон или наведенный морок. Но увы. Ты приляг пока, Миш. Мы очень на тебя рассчитываем, так что твоя сила понадобится. Иди поспи, рядом со Шкурой есть теплое местечко. А мы с девочками пока займемся кое-какими приготовлениями.

— Мне нужно передать весточку семье.

— Горький поможет. Но пока он не вернулся, отдыхай.

Сопротивляться Анькиному напору было бесполезно. Я откланялся и побрел в темный угол, где тихо постанывал Шкура. Был соблазн посмотреть на его раны, но рисковать с диагностикой я не стал. А внешний осмотр мал что мог мне сказать — все же у меня не было медподготовки. Поэтому я устроился на ватной подстилке и попытался заснуть.

Хрен там был. С одного бока страдал Шкура, с другого ворковали девушки и гремели какими-то мелкими железками да пересыпали порошки. Присмотревшись повнимательнее, я понял, что наши дамочки делали бомбы. Мило. Наверняка что-то простое, но неприятное.

— Да хорош уже ворочаться, — простонал рядом со мной Шкура.

— Извини.

Видимо, ему было настолько плохо, что он даже не отреагировал на мой, чужой, голос.

Итак, Миха, ситуация вот какая.

Во всех раскладах фигурирует Ирка. Она как джокер, который из колоды не выкинешь.

Все расклады предполагают устранение Ксении Константиновны — насколько жестко и громко, уже опционально.

Во всех раскладах Радамант будет играть по своим правилам.

С одной стороны, не настолько все и скверно. При должном желании и везении можно попытаться привлечь Радаманта на свою сторону, чтобы избавиться от Великой княгини. Главное — сделать так, чтобы Ирка смогла ее забороть.

А для этого нужно, чтобы Ирка не просто оказалась в городе, но и смогла прорваться в Зимний. Ксения там будет не одна — наверняка превратит дворец в цитадель и окружит себя сильными защитниками. Быть может, поэтому она и заставляла аристократов приносить клятвы — сдается мне, там были особые условия.

Поэтому для штурма Зимнего точно понадобятся люди. Осталось понять, где их взять…

От событий одного дня голова уже настолько опухла, что меня волей-неволей сморило. Толстое шерстяное одеяло пахло старьем и сыростью, но, как ни удивительно, под ним было тепло. Усталость заставила веки понемногу сомкнуться, женский шепот убаюкивал, и даже стоны шкуры больше не раздражали…

Чьи-то невидимые руки словно схватили меня, сжали, словно в тисках, и я почувствовал, что не мог пошевелиться. Издалека приближались крики — вокруг меня царила тьма, но эти вопли с каждой секундой становились все громче.

Я попробовал дернуться — тщетно. Меня так смяло. Что я перестал чувствовать собственное тело.

В темноте передо мной загорелась точка. Сперва маленькая, она росла, увеличивалась в размерах, и я видел какое-то движение перед собой. Черные тени, непонятные фигуры — вроде человеческие, всполохи огня. Крики, вопли, стоны, лязг металла, выстрелы, треск огня и взрывы искр.

Я попытался броситься вперед, но опять не вышло. Я ничего не мог сделать. Только смотреть.

Видение все расширялось, пока я не оказался чуть поодаль. Я узнал особняк нашей семьи в Ириновке — только он почему-то казался старым. Не было новых пристроек, в конюшнях еще ржали обезумевшие от страха лошади. Но над молодым леском на холме возвышался Дуб.

Уже налитый силой, крепкий, раскидистый… И Дуб горел. Пламя охватило мощный ствол и раскидистые ветви, над Родовым древом пылало зарево.

Внутри меня что-то скрючилось, и я завыл от боли.

— Отпусти! — рявкнул я. — Отпусти! Я должен…

То, что меня держало, было беспощадно. Уши разрывались от сотни криков, и я понял, что это вопили не люди — духи. Мои предки. Казалось, я сейчас сойду с ума от боли и отчаяния…

Я резко сел и только тогда понял, что все еще кричал от боли. Анька швырнула на пол пустой металлический цилиндр и бросилась ко мне.

— Господи, да что с тобой? Что случилось? Чего орешь?

Язык словно онемел. Я не мог говорить от боли — грудь сдавило, в голове все еще шумели невыносимые крики духов, а перед глазами плясало дьявольское пламя.

— Ир… Ириновка, — прошептал я, с трудом шевеля губами. — Дома что-то случилось. Что-то страшное.

Глава 11

Аня уставилась на меня во все глаза.

— Миш, это просто плохой сон. Неудивительно, что после такого дня ты…

— Это не сон! — оборвал ее я. — Это видение! Родовые духи пытались меня предупредить. Что-то случилось в усадьбе. Туда пришла погибель. Я должен…

— Спокойно, — Аня села возле меня на корточки, по привычке хотела дотронуться до моего лба и провести диагностику, но отдернула руку и чертыхнулась. — Я не отпущу тебя одного. Нужно дождаться Горького — он отвезет тебя. У него есть кое-какие подвязки на границе города, он знает тропы, через которые можно тайно выехать. Тебе нельзя светиться.

Боль никак не отпускала. Казалось, у меня сейчас разорвется сердце. Может так и происходит инфаркт? Давит на грудь, тяжело дышать, кажется, что умираешь…

Аня влепила мне пощечину.

— А ну собрался!

Шкура снова застонал.

— Сволочи… Подохнуть спокойно не даете.

Аня скользнула взглядом по силуэту раненого здоровяка, но в ее глазах не было сочувствия. Она нависла надо мной и взяла меня за грудки.

— Соколов, приди уже в себя! Даже если то, что ты видел, правда, мы не успеем. Видение было про будущее?

— Не знаю. Мне просто показали усадьбу и дали понять, что там что-то… Происходит? Произошло? Произойдет? Но я точно знаю, что сейчас я там нужен.

— Еще раз. Одного я тебя не отпущу — попадешься. Дождемся Горького — он тебя отвезет.

Аня говорила правильно, но внутри меня все протестовало. Меня не покидало ощущение, что видение было о настоящем. Что все происходило прямо сейчас!

19
{"b":"780222","o":1}