— Спасибо, Калеб.

— Деметра, водопровод перебило, оба дублирующих узла.

— Еще и это! Надо срочно чинить, нельзя же людей без воды держать. Электра, так какая у вас там теория заготовлена?

— Мне рекомендовали использовать ресурсы комиции по контролю за социальными сбоями, но что-то я их не вижу.

— Едут! Когда-то будут! — Деметра презрительно сморщила нос. — Они хороши, когда надо всех по домам запереть или ресурсы урезать, а как до дела — не дождешься.

— Значит, с чипами или без, а нам придется организовывать пролов и использовать их для устройства убежищ. Тем более, вы говорите, все равно все на ручном управлении.

— Как использовать будете? Неужели окопы рыть? — Калеб с интересом смотрел на нее.

— Если дойдет до окопов… — это уже будет не моя проблема, подумала Электра, мы раньше все умрем в бою на орбите. — Я пришлю легионеров, привезем ретрансляторы, станет возможно подключить алгоритмическое управление машинами. Чтоб и впрямь пролов с лопатами не пришлось ставить. Но привлекать их все равно придется, у нас наверху столько людей нет, чтобы всю работу на легионы повесить.

Калеб только чуть поднял бровь.

— Ожидаемо. Квириты на свои соцбаллы содержат огромную армию и флот, который не в состоянии справиться в критической ситуации.

— Армия и флот сейчас заняты на орбите!

— А должны были даже близко не допустить этого вот! — патриций наконец утратил невозмутимость и гневно махнул рукой в сторону провала. Пыль и частицы гари постепенно оседали, и сквозь эту редеющую завесу все отчетливее проступала гигантская темная призма дюзы «Цефея», торчавшая на месте школы. Наверное, ее тормозили противометеоритной системой, когда падала, иначе удар был бы чудовищный и воронка осталась бы на месте всего квартала. — Здесь дети учатся, а вы на них куски ракет роняете! Бесконечная некомпетентность пополам с беспредельным самомнением, вот что такое римская армия!

— На «Цефее» погибло три сотни наших сограждан.

— А если бы дюза вашего «Цефея» упала вон на те дома? В них военных нет!

Это было справедливо и вместе с тем ужасно несправедливо. Электра закусила губу, сдерживая резкий ответ. Я здесь, чтобы договориться. Мне нужна их помощь, а не бессмысленный спор. Нужна ли?

Калеб тоскливо посмотрел на обломки, какая-то безнадежность виделась в повороте его головы и чуть ссутуленных плечах.

— И не говорите мне, что обломки с неба случайно сыплются только на головы пролам. Что-то я не слышал, чтобы пострадала хоть одна инсула.

Электра поперхнулась.

— Ну это уж слишком! Инсулы не пострадали, потому что они защищены.

— Вот именно.

— Что это значит — «вот именно»?

— Сенат защищает себя и себе подобных, а на этих людей — а они люди, может быть, вы сомневаетесь, но люди не хуже нас с вами! — всем плевать.

— Рада, что вам не плевать. Вот и думайте, что можно сделать! Предложите мне работающий план, в конце концов!

— Я не вполне понимаю, по какой причине вы ко мне эти требования предъявляете? Я не военный инженер.

— Вы Тарквиний? Под вашим патронажем сектор? Вот вам и предъявляю.

— Нет, не под моим.

— Электра, Калеб и эти люди, кто тут сейчас работает — просто добровольцы, они пытаются хоть что-то сделать до прихода специалистов. — Деметра попыталась пригасить конфликт.

— Когда они, кстати, появятся? Вы-то явно не специалист! — Калеб оглядел ее критически и вздернул острый подбородок.

Разговор категорически зашел в тупик. Электра наконец решилась заглянуть в персона публика своего собеседника. Невежливо, но лучше, чем зря препираться и терять время. Может быть, этот Тарквиний все равно ничем не будет полезен сейчас.

— Вы лучше скажите, будут еще бои в Солнечной? — Деметра вдруг утратила решительность и вопросительно взглянула Электре в глаза, сдвинув свой противосолнечный козырек. — Кто эти синие?

Электра мучительно скривилась.

— Вы не видели мою трансляцию с орбиты? Не до того было, наверное, — она снова огляделась вокруг. Ужас стучался к ней сквозь толстую стеклянную загородку в сознании. — Еще черт знает сколько боев будет. Не просто же так они на нас взглянуть прилетели… Я не хочу пугать, но ведь и до военных действий на поверхности может дойти.

Она замолчала, пытаясь выбросить из головы кадры с «Цефея», даже прикрыла глаза, обращаясь одновременно к строчкам в досье Калеба. Так. Возраст, семейное положение, это все неинтересно. Специальность, общественный вес? Электра споткнулась о цифры, сфокусировалась: рейтинг Калеба Сабина Тарквиния был, наверное, самый низкий в мире, примерно на уровне двадцатилетнего подростка. Как же так, одна только добровольческая работа в секторах щедро вознаграждается, а ведь человек не может всю жизнь заниматься только благотворительностью, уж к такому возрасту — Электра теперь посмотрела, восемьдесят три года, ровесник ее родителей — у него неизбежно должны были накопиться баллы за учебу, работу, взаимопомощь, да за что угодно. Так мало баллов может быть у патриция, вчера снявшего детскую буллу или только что получившего чип.

Или у преступника. Социального изгоя.

Пытаясь разобраться, Электра нехотя вчиталась в личные подробности. Женат, точнее двадцать лет как разведен с Летицией Тарквинией (вот у кого с социальным весом порядок — сенатор от одной из южных провинций Золотого Марселя); прекрасное образование, дети: один сын в браке, патриций, далее два последовательных отказа в усыновлениях.

— Что, копаетесь в моем досье? Давайте я вам облегчу, — без особенной враждебности сказал Тарквиний.

Деметра Красс куда-то испарилась, наверное, бросилась разбираться с водопроводом, оставив Электру наедине с недовольным римлянином. Вместо нее через кучи мусора, скрученного от жара пластика, гнутой арматуры приближался невысокий русоволосый юноша в респираторе и с защитными рукавицами до локтя.

— Поймали. Хочу понять, сможете вы быть мне полезны или я зря время трачу. — Электра ответила как есть, продолжая листать данные. А ведь у него полезное образование, профессия — инженер-конструктор. Это то, что могло бы сейчас пригодиться.

— Полезен могу быть вот чем: эти округа — готовые места для бойни. Ничего вы тут на месте не сделаете.

— Я кажется понимаю, почему у вас такой ошеломительный рейтинг. Вы удивительно любезны и конструктивны!

— Можете последовать примеру соотечественников и вынуть из моего рейтинга квадрант-другой.

Подошедший молодой человек вежливо кивнул ей, тронул Калеба за локоть, протянул ему вторую пару рукавиц, бутылку с водой. Калеб поблагодарил кивком, нахмурился. Помолчал. Было видно, что присутствие юноши заставило его говорить более сдержанно.

— У меня есть план, но очень примерный. Зачаток плана, — упрямо продолжила Электра.

— Излагайте.

— У нас нет столько эгид, чтобы прикрыть дома, и к тому же в них нет доставки. Поэтому отсиживаться по домам не выйдет. Но у многоэтажек наверняка есть подвалы…

— Нет.

— Хорошо. Здешним людям привычна дисциплина.

— Еще бы. За нарушение регламента система снимает баллы всему сектору!

— Да. Есть система передачи сигналов, на улицах и в домах. Значит, людей можно будет собрать и эвакуировать.

— Куда?

— В накопители?

— Забудьте, это не пойдет. Накопители — аналог… ммм… гауптвахты. Для проштрафившихся. Сделаны так, чтобы оттуда было сложно выйти, а с воздуха не защищены.

— Тогда в Центры солидарности? Там множество подземных этажей плюс свой генератор. И медицина есть. И защитные поля, которые, очевидно, можно усилить. Только…

— Только сколько людей туда может поместиться по-вашему? Я отвечу точно — десятая часть населения сектора. Будете решать, кому спастись, кому умереть?

— Что вы предлагаете?

Калеб помолчал, подбирая слова. Так выглядит затравленный взгляд у человека, отметила про себя Электра. Юноша тихо стоял рядом, само внимание.

— Домина Флавия, послушайте. В отличие от Деметры Красс я смотрел ваше видео. Я, конечно, не военный инженер, но все же инженер, хотя давно не работал по специальности. Никто лучше меня не знает, как устроены округи неграждан. Тут специально все выстроено так, чтобы нельзя было укрепиться. Дома не только без подвалов — без фундаментов, понимаете? Специально рассчитанное расстояние между ними. Ширина улиц, озеленение, расположение открытых мест. И что мы тут сможем противопоставить…