Прижать его надо, допросить, да повода нет. Потом начнется скандал на корабле, бунт, решат еще, что командир сбрендил и не дает права заниматься личным «творчеством».

В другой раз обязательно придется прижать… Потом.

— Ладно, — со скрипом на душе согласился Вайон. — Идем ввосьмером.

Иных желающих не нашлось, и команда молчаливо затаилась.

— Тогда по местам. Собрание окончено. Приступаем к высадке.

Уже в конце на затухании общего канала Вайон уловил жизнерадостный вопрос чуть ли не подскакивающего от возбуждения Ханка:

— Ну что? Можно я назову планету?! Моя очередь! Пожалуйста!

И только Джас из всех соизволил отмахнуться.

Марин протиснулся между выходящих полиморфов и догнал Вайона в коридоре по пути в рубку.

— Ты знал, что там что-то есть, — притормозил он командира, положа ладонь на плечо.

Вайон обернулся и уставился на него, как на дурака.

В ответ Марин скривил кислую рожу:

— Брось. Ты знаешь, что на меня это не действует.

Вынужденно согласившись, Вайон сбросил маску и расслабился. Правда, тут же пришлось посторониться и уступить дорогу другим членам экипажа.

— Идем пока в малую переговорную. Тебе не нужно в данный момент быть на мостике, — предложил Марин.

Коротко кивнув, Вайон позволил увести себя в боковой проход и завернуть в небольшую комнату. «Малая переговорная», как принято стало называть, являлась одним из бесполезных помещений, выделенным для полиморфов под общие нужды. Сюда уходили отдыхать в уединении, смотреть в обзорный экран на космос, или запускать на широком мониторе старые фильмы. Из-за габаритов полиморфов народу влезало в помещение не много. Четверо с комфортом, шестеро — уже впритирку. Чаще всего комнату любили использовать обитатели рубки по причине ее близкого расположения, но бывало, что заходили сюда и научники.

Компактное помещение было обставлено скупо, но аккуратно. Жесткие площадки «диванов» вдоль стен, позволяющие устроиться в любом месте, большой обзорный монитор на космос напротив входа. Пара поворотных кресел на подвижных роликах и экран с панелью доступа к файлам «Искателя». Со временем народ натаскал в комнату разных кристаллических друз, подвесил на тросы экзотические каменные образования, а бойцы где-то нашли и приперли в комнату кусок плиты с окаменелым скелетом. Теперь это посмертное искусство украшало своими костями и клыками стену возле монитора.

Растения и даже водоросли из-за отсутствующей атмосферы по понятной причине в таких зонах не выживали. Хотя будь на то возможность — народ украсил бы полкорабля травой и кустарниками.

— Что ты хочешь от меня услышать? — спросил Вайон, резко развернувшись, как только дверь за ними задвинулась.

— Я хочу понять, почему ты решил, что там что-то есть, — честно признался Марин, присаживаясь на ближайшее кресло. Судя по всему быстро отстать он не собирался.

Вайон демонстративно взмахнул манипуляторами.

— Я не решил. Я всего лишь попросил Найка проверить. Мне казалось, что мы что-то упускаем.

Марин охотно закивал и вздернул пластины бровей. Полиарконовое лицо тут же стало доверительно услужливым.

— Да, я верю. Понимаю, — согласился безопасник. — Но как-то уж очень удачно тебе «показалось» и мы там «нашли» корабль.

Вайон встретился с его взглядом и даже отшатнулся.

— Ты что, хочешь сказать, что я знал, что там разбились торийцы?!

— Я сказал, что ты «что-то знал».

Вайон растерянно просто замер, щелкая веками на светокристаллах.

— Может ты и координаты этого места знал… — продолжил задумчиво вещать Марин, крутанув каменную висюльку перед носом. — И наша остановка здесь не случайна… Жаль, конечно, прыжковый двигатель, но его же починят.

— Марин, я надеюсь, что ты это не всерьез, — Вайон откровенно запаниковал. Не зная, куда себя деть, он просто отступил подальше к обзорному монитору.

Глава СБ «Искателя» пристально и расслабленно смотрел на командира, всем своим видом и позой выражая довольство дорвавшегося до жертвы хищника. Еще бы облизнулся, не будь у полиморфов фиксированной рожи со скупой мимикой.

Однако, дождавшись, пока Вайон отойдет мелкими шагами к настенной скамье и стукнется неожиданно о препятствие, Марин позволил себе расхохотаться. Заливисто, абсолютно беззвучно, фоня только весельем с кристалла Сердца и согнувшись в привычной позе.

— Повелся! — довольно возвестил безопасник, хлопнув ладонью по лицу и ткнув в Вайона пальцем.

— Не смешно, — мрачно возвестил Вайон, усаживаясь напротив.

— Да ладно! Не смешно будет, когда кто-то реально так решит и этот слух пойдет по кораблю.

Вернувшееся было хорошее настроение снова как звездным ветром сдуло.

— Что ты имеешь в виду?

Марин прекратил веселиться и склонился, опираясь локтями о колени.

— Я говорю о том, что будет если экипаж вдруг повесит на тебя обвинение в диверсии, ради спасения данных с какого-то торийского корабля.

Вайон снова замер, обдумывая услышанное, а потом помотал головой.

— Марин, ты свихнулся. Какая диверсия? Какое обвинение? Я сам не меньше остальных встрял на «Искателе»! Кому в голову придет такое выдать?!

И снова безопасник посмотрел на командира как на блаженного.

— Кому придет — тот выдаст. Этого будет достаточно. Вайон, не будь наивным. Все видят, что ты обычно себе на уме. А то, что твое чутье оказалось на редкость своевременным сейчас станет главной темой у всего не занятого экипажа. Ты видел, что никто не хотел спускаться, но ты настаивал, искал повод. Ты хоть подумал, как это выглядит со стороны в получившемся итоге?

Вайону пришлось нехотя сознаться, что он не думал. Вернее думал, но не о том. Благие цели, благие действа… Он думал о погибших людях, не важно какой национальности и расы. А теперь может оказаться еще и крайним.

— Да и Найк хорош, — добавил Марин. — Почему он проверил именно во время совещания и с твоей подачи. Почему не проверил частоту сразу? Была же команда — проверить всё.

— Потому что мы не занимаемся спасательными операциями, а у меня в тот моментне было доступа к консоли. Сам бы проверил! — злобно отмахнулся командир.

— Ты еще и спалился… — сочувствующе склонил голову на бок Марин.

Вайон мысленно выругался и рывком встал.

— И что в этом такого? Да, я знаю много секретных частот, протоколов и сигналов, которыми со мной поделились на Тории. Как с командиром корабля. Считай, я купил эти данные вместе с самой возможностью продолжить всю экспедицию. Когда я был в Золотом Дворце и договаривался о каждом члене экипажа на борту.

— И за что ты все это купил? За вечное рабство?

Вайон вновь замер, как уткнувшись в стену.

— Можешь не отвечать, — продолжил Марин, тоже вставая. — Это твоя тайна. У меня есть своя. У Джаспера тоже. У каждого члена экипажа есть свои тайны. Но я хочу попросить тебя подумать о другом. А именно — что мы за экипаж такой, если у каждого за спиной до сих пор есть свои секреты? Нет, я не предлагаю собраться кружком и излить души, это тупо. Но хотя бы кто-то должен всегда тебя поддержать. Независимо от странности принимаемых тобой решений.

Подойдя к двери, Марин замер, чуть повернув голову.

— И вообще, просто будь осторожен. Я в любом случае не допущу бунта или нагнетания обстановки. Другое дело, что имея дело с человеком — его можно посадить под замок. Но имея дело с полиморфом — придется отключать кристалл от оболочки. Не хочу этим заниматься, но если потребуется, обращайся.

Но не успел безопасник коснуться рычага двери, как Вайон его окликнул.

— Марин?

— Да?

Доли секунд разделили время слишком долгой паузой для размышлений полиморфа. Вайон колебался.

— Я являюсь гражданином Тории, а моя оболочка — передана им в собственность. По их законам через меня они имеют право на всю информацию, хранимую на борту «Искателя». Я не хочу, чтобы в будущем у нас могли случиться с этим проблемы, а разногласий и недовольство экипажа я опасаюсь.