— От драконоблюда, — перефразировала известную в нашем мире фразочку. — Не переживай, у меня свои информационные каналы.
— Ты что, за мной следишь?! — взвизгнула девица. Ее подружка просто хлопала глазами.
— Предпочитаю знать все о тех, кто мне устраивает подлянки. Это никогда лишним не будет.
Ее лицо исказилось, превращаясь в злобную маску:
— Угрожаешь, Ларо?! Думаешь, я испугаюсь твоего покровителя…
— Думаешь, мне нужен кто-то, чтобы поставить зарвавшуюся стерву на место? — холодно поинтересовалась я и щелкнула застежками браслетов.
— Асита, пойдем. Пойдем, она ненормальная! — завопила ее подружка, резко дернув рыжую на себя.
Через минуту их и след простыл, а я, полюбовавшись на бюст отца-основателя, то бишь Драконова — импозантного мужчины в военном мундире, с лихо закрученными усами и густой бородой — направилась уже в сторону аудитории по драконьему языку. Возвращаться на обед уже не было смысла, да и не хотелось: аппетит пропал подчистую. Поэтому я чуть ли не одной из первых заняла место в классе, где должны были скоро начаться занятия и ничуть не удивилась, что Ярд сел отдельно, Дана и Джиа — отдельно.
Мириться сейчас, а главное, мирить их, у меня тоже не было сил, и я решила отложить этот вопрос до вечера. Тем более что после занятий по драконьему языку мне еще предстояли занятия с Валентайном, на которые тоже требуется немало сил. Почему-то в последние дни я выходила от него такой измочаленной, будто грузовики на плечах таскала, как Чудо-женщина. И это при том, что он надо мной не издевался, не грузил дополнительно и каких-то супертяжелых заданий и заклинаний не давал.
Может, все дело было в том, что я собиралась сделать, а может, в чем-то еще, но думать еще и об этом мне сейчас тоже не хотелось. Поэтому сначала я погрузилась в языковую практику, а потом, наведавшись к себе и немного перекусив, отправилась к нему. По дороге тренировала отключение мыслей, чтобы даже случайно не проболтаться о том, что нам с Ярдом удалось справиться с заклинанием, а на входе в кабинет уже привычно бросила взгляд в сторону шкафа. К счастью, рядом с ним висела картина, и я делала вид, что рассматриваю ее, а на самом деле смотрела на полку.
Мне нужно было на нее смотреть, чтобы удостовериться, что книга на месте, что она никуда не делась, что Валентайн ее не переставил или вовсе не утащил куда-нибудь еще, и, когда я видела знакомый переплет, я выдыхала. Всегда.
До этого дня.
Потому что сегодня книги на месте не оказалось.
Я просто залипла, потому что судорожно скользила взглядом по полкам в надежде увидеть ее если не там где обычно, то хоть где-нибудь! Но ничего не находила, и от этого мое сердце провалилось в район пяток и там звонко бренчало, как кошель с монетами. Не представляю, сколько прошло времени, пока я поняла, что откровенно пялюсь на шкаф, а потом медленно перевела взгляд на Валентайна. Он поднялся из-за стола, не просто поднялся, он успел его обойти и теперь сидел на краю, скептически глядя на меня. Я надеюсь, что скептически, потому что в его взглядах я так и не научилась до конца разбираться, мастер маскировки чувств — это к нему.
— Что-то потеряла, Лена? — поинтересовался он.
— Я? Нет. С чего ты взял? — Что-то мне подсказывало, что отпираться уже бессмысленно, но я просто не могла этого не сказать. У меня в голове мысли устроили броуновскую дискотеку и метались в разные стороны, сменяя одна другую с такой сумасшедшей скоростью, что я толком не успевала ни за одну из них ухватиться. Может, оно и к счастью, Валентайн тоже не ухватится. — Мы заниматься будем?
Я прошла к столу и опустилась на свое место, где сидела всегда, пока Валентайн рассказывал теорию. Тот факт, что рядом маячит его бедро, меня здорово нервировал, и я подняла голову:
— Ты будешь тут сидеть?
— С твоего позволения. — Яда в голосе было столько, что он уже должен был самостоятельно отравиться. — А теперь объясни мне, Лена, я что, правда настолько похож на идиота, что все это время ты рассчитывала стащить книгу из моего кабинета?
— Не стащить, а скопировать. — Отпираться было действительно поздно, и я решила больше не отпираться. В конце концов, лучшая защита — нападение, так может, стоит сразу переходить в нее? — Скажешь, ты бы дал мне ее почитать?
— Разумеется, не дал бы. — Рядом со мной на стол легла его рука, пальцы обхватили тяжелый край. — Я и принес ее исключительно для того, чтобы ты зациклилась на ней и не вздумала искать информацию об этом где бы то ни было еще. Потому что у тебя не то что в голове, у тебя на лице все написано.
Я открыла рот. Закрыла.
Снова открыла. И снова не нашла слов.
Получается, Валентайн не просто обо всем догадался, он притащил книгу, чтобы — что? Чтобы меня спровоцировать? Чтобы я думала, что я могу спасти Соню и занималась тем, чем занималась, а он тем временем был спокоен и не переживал по поводу того, что я влезу в какую-нибудь историю?!
Задохнувшись от нахлынувших на меня чувств, я вскочила.
— Да как ты…
— Я, — он поднялся, резко оттолкнувшись от стола и возвышаясь надо мной, — сделал все, чтобы ты не влипла в историю. Я рассказывал тебе о последствиях применения темной магии. Об опасности погружения в ее глубины. О том, что бывает, если прикоснуться к тому, о чем ты понятия не имеешь. Я не просто говорил, я тебе это показывал — когда уводил на первый слой. Надеялся, что у тебя хватит ума не связываться с тем, что тебе неподвластно. С тем, что может тебя уничтожить.
Он чеканил слова, и они отскакивали от моего сознания, как от стены, рикошетя и причиняя боль, царапая, как стальные когти.
Все. Это. Время. Я. Надеялась.
Я думала, что мы с Ярдом справимся. Я думала, что у нас получится, а он… он просто издевался! Казалось бы, ничего необычного, это же Валентайн Альгор, но меня полоснуло так, что стало нечем дышать. Даже слезы попытались на глаза навернуться, но я не позволила. Не достоин он моих слез. Он вообще ничего не достоин. Кроме ректора Эстре, с которой у него… да что бы у него ни было! Она сдала меня Лэйтору, а он разрушил все, что я делала, просто смеялся надо мной. Над моими чувствами. Над моим желанием вернуть подругу.
— Тебе не понять, — с трудом сдерживая дрожащий в голосе гнев, прошептала я. Шептала, чтобы не перейти на крик. — Ты никогда никого не любил, и не сможешь. Потому что у тебя просто нет сердца, Валентайн, а то, что дергается на его месте — сгусток тьмы, в которую один раз сунешься — и потом не отмоешься никогда!
— Превосходная речь. — Ядовитого смертельного холода в его голосе стало больше. Он даже хлопнул в ладоши пару раз — видимо, для закрепления эффекта собственных слов. — Но вернемся к тому, от чего мы с тобой ушли. Я предупреждал тебя о том, на что способна темная магия, но, видимо, пришла пора проговорить все еще раз и закрепить эффект. Возвращение кого бы то ни было из Загранья — это прямое взаимодействие со смертью, погружение на самые низшие слои тьмы. Там, где нет места ничему живому и ничему человеческому. Это тоже своеобразный обмен, Лена — душа за душу, жизнь за жизнь. Нет, тот, кто попытается вернуть своего близкого, не умрет, но он пропитается темной силой настолько, что человеком ему больше не быть. Ты бы узнала все это, если бы спросила у меня напрямую. Или если бы в самом деле попросила книгу, чтобы ее прочитать. Чтобы увидеть, что ты ищешь, и на что собираешься пойти, но ты предпочла играть. Лгать. Изворачиваться. Притворяться. Что ж, это твой выбор. Мой выбор — стать для тебя тем, кем ты меня считаешь. Я прекрасно знаю, с кем ты все это собиралась провернуть, и этот парень будет отчислен.
Что?! Как?!
— Ты за мной следил?! — сорвались с губ банальные слова. Донельзя банальные, особенно в контексте того, что недавно в точности так же на меня кричала Асита.
— Пришлось. У тебя талант делать глупости, поэтому в твоей комнате стояло прослушивающее и следящее заклинание.
Он видел все. Все, что мы делали с Ярдом… все, о чем говорили. Наши уютные посиделки, часы наших работ, неудач… что он делал, когда все это видел — смеялся? И теперь он собирается сделать… отчислить Ярда просто за то, что он мне помогал?!
