Марк мрачно посмотрел на старшего и ничего не ответил. Оптимизм — это хорошо, но, честно говоря, ему трудно было представить себе, как удастся замять недавнее происшествие.

— Мы ведь можем сказать на допросе, что она пыталась с ним сражаться, когда командир уже был без сознания, — зашептала Камайла из-за спины. — Мы можем…

— Нет, не можем, — огрызнулся Марк. — На допросе по-любому будет нотт — например, та жуткая Юлона. Или тебя тоже мендийцы учили врать?

— Марк! — вполголоса ужаснулась Азира, косясь на заинтересованные взгляды вторых. — Будь так добр, не кричи!

Он покорно умолк и принялся глядеть под ноги, на собственные ботинки, на мокрую после дождя дорогу. В компании с этим видом и невесёлыми мыслями он провёл ещё минут десять, пока тиаристка не выкрикнула:

— Группа людей прямо впереди, примерно через километр!

Командир обернулся к Ортею.

— Пятеро, — чуть погодя добавил тот. — Нас ждут. Боятся, но намерения тверды…

— Обогнём? — предложил аргент, указывая в боковой переулок. — Нам сейчас некогда тратить время…

— Не хочу оставлять их в тылу, — угрюмо отрезал командир. — С пятерыми управимся быстро, даже если у них блокатор.

— …Смотрят вверх на мою птицу и машут белой тряпкой, — как ни в чём не бывало добавила тиаристка.

— Белой? — в недоумении переспросил аргент, поворачиваясь к ней. — Точно белой?

— Точнее некуда, — спокойно отозвалась женщина.

Компания солдат будто бы специально выстроилась в хорошо просматриваемом скверике. В руке одного из них действительно колыхался обрывок ткани на длинном шесте. При виде приближающихся ренов люди дружно подняли руки, демонстрируя пустые раскрытые ладони.

— Кто такие? Чего хотите? — грубо спросил командир по-авийски, когда пятёрку окружили.

Солдаты переглянулись. Марк решил было, что среди них никто не знает авийский, но тут, подбирая слова, заговорил самый молодой, мужчина лет тридцати на вид:

— Мы сдаёмся. Мы не враги для вас.

— Те, кто нам «не враги», сидят по домам, — отрезал командир, кивая на окна жилых зданий. — Ареноса не берёт пленников. Каждый, кто сдаётся — умирает.

— Переговоры, — быстро сказал солдат.

— Достаточно ли у вас полномочий, чтобы вести с нами переговоры?

— Не как… командование, — человек кинул вопросительный взгляд на своего товарища, пожилого бородатого мендорийца, и тот ему что-то коротко сказал. — Как… просто люди.

— Послушай их, командир, — протянул Ортей по-ареносски, внимательно вглядываясь в лица солдат. — Не чувствую ни агрессии, ни хитрости.

Командир покачал головой, подозвал одного из альбов и принялся диктовать ему, чтобы тот переводил:

— Вы сдаётесь по собственной инициативе, не по распоряжению командования?.. При вас нет звукачей, записывающих устройств, взрывных?..

Солдаты кивали.

— Не врут, — пожал плечами Орт.

— Зачем тогда сдаётесь? — гнул своё авр. — Так боязно за свои шкуры?

— Было бы боязно — они бы наоборот, выполнили приказ, а не пошли наперекор, — запротестовала одна из альб.

— У двоих из нас — родные в короне, — произнёс пожилой солдат. — А я и остальные раньше работали с ренами в «Мосте» и знакомы с вашими идеалами и понятиями о чести. Не нужно быть большого ума, чтобы понять: эта война навязана Ареносе нынешним руководством «Моста» и подхвачена нашим правительством. А за громкими лозунгами и пропагандой прячется самый настоящий геноцид…

— Что предлагаете?

— Информацию, которая позволит вам свергнуть правительство Мендры и поставить собственное. Так будет куда гуманнее. Вы взамен даёте слово избегать убийств наших товарищей, если это возможно. У вас есть техника лишения сознания — пользуйтесь ей.

Ортей присвистнул:

— Продаёте родину за жизни соплеменников? Благородненько.

Альб-мендориец кинул на него раздражённый взгляд и не стал переводить.

— Но мы не можем дать вам никаких гарантий, что выполним свою часть договора, — произнёс аргент.

— Ареносцы славятся умением держать слово, — пожал плечами старик.

— Пойдёте с нами, — после короткого раздумья решил командир и обратился к бойцам: — Обыскать, обезоружить. Под конвой.

— Зачем? — шёпотом спросила Камайла на бегу, глядя на пленников в энергетической коробке. — Они же безоружные, зачем их держать барьерами?

— Мы видели монахов в городе, — буркнул Марк, от которого не укрылось, какими взглядами обменялись командир с Ортеем. — Монахи умеют притворяться и запутывать — в том числе и ноттов. Сейчас они на стороне людей. Дальше продолжать?..

— Они не похожи на мендийцев, — скептически произнёс Талат, щурясь на неуклюже бегущих в центре строя людей.

— А по мне, так вполне, — вмешался Ильдан. — Кожа смуглая, глаза и волосы светлые. Хотя… мендорийцы же тоже все такие, да?

***

Когда здание лечебницы уже замаячило в просвете между улицами, снова хлынул дождь. Но не мелкий, как утром, а вполне себе ливень.

Рены, хлюпая сапогами по лужам, поднимали себе настроение, поглядывая на птицу-разведчика: в такую погоду она летать не могла и сейчас смирно ехала на плече хозяйки, заботливо укутанная в тёмно-зелёный дождевичок. Обязанности разведки снова легли на ноттов.

— Командир, они уходят! — выкрикнул Ортей. — Кажется, военных там нет, только врачи и больные. Бегут из здания с другой стороны…

— Захват, называется, — недовольно фыркнул авр. — Могли бы сначала разведать обстановку и нас зря не гонять… Ребята, надо, чтобы в здании остались заложники. Иначе кто мешает разбомбить его к чертям вместе с нами?

— Перехватить не успеем, — сообщил Ортей. — Далеко.

— Так заложники у нас есть! — воскликнул куратор второй семьи, указывая на пятёрку солдат. — Только никто не знает…

— Вызывайте командование, — тут же велел авр. — Пусть свяжутся с их штабом, назовите имена и звания этих, — он кивнул на пленников. — Пускай скажут, чтобы не вздумали наносить удары.

***

Струи воды стекали с козырька с равными промежутками, отгораживая крыльцо, словно прутьями клетки. Пятеро атров шестой семьи сидели кучкой на широких ступенях. Марк вполуха слушал, как вяло переговариваются остальные, даже не пытаясь следить за нитью разговора.

В груди что-то болезненно ныло. Он бы подумал на этот идиотский кнотис, да времени ведь прошло совсем немного.

Командир без особого энтузиазма велел альбам и рубрам быстро обыскать здание. Задерживаться в нём карант не собирался, и атры, снова оставшиеся не у дел, с минуты на минуту ждали команды двигаться дальше.

Выполнившие задание стягивались к крыльцу, коротко отчитывались командиру. Тот уже закончил толковать с пленными и нервно ходил взад-вперёд по ступеням.

— Самое бестолковое задание, — зевнула во весь рот Итина. — Лечебница… А что не детский сад?

— Лидеры тоже ошибаются, — пожал плечами Ильдан, усаживаясь рядом. — Может, здесь были военные, но недавно ушли…

Марк смотрел на лужу перед крыльцом. Кто-то рассыпал в неё жёлтые таблетки, и они раскисли в воде, превратившись в яркие солнечные пятна на сером камне…

За спиной, среди альбов послышались удивлённые возгласы, которые тут же замолкли. А потом в голове раздался крик:

АЛЕРТ!

Марк вскочил на ноги, подхватывая рюкзак, заозирался по сторонам, силясь понять, откуда исходит опасность.

ВПЕРЁД! БЕГИТЕ! СО ВСЕХ НОГ, ВАШУ МАТЬ, ПРОСТО БЕГИТЕ КАК МОЖНО БЫСТРЕЕ!

И он сорвался с места, подгоняемый голосом куратора, ничего не соображая, но понимая — когда тот орёт вот так, лучше просто слушаться. Гадать о причинах, впрочем, пришлось недолго — стоило поднять голову к небу.

Наверное, что-то подобное падало тогда на корону, когда поднимали белый щит. Только вот сейчас у них не было ни щита, ни купола.

— Не успеваем! — прокричал командир. — Все в кучу! Барьеры, самые мощные, какие только сможете! Быстро!

Тело двигалось на автомате. Вскинув руки вверх, к летящим прямо на него, словно хищные птицы, дымящим штукам, Марк так стремительно прогнал по венам энергию, что мышцы стянуло болью. Воздух наполнился стуком несогласованных барьеров, задрожал, нагрелся…