— Больдо, проследи за тем, чтобы этих проводили в тронный зал, — кивнув в сторону беснующихся тварей, распорядился он. — Серебро не снимать!

Капитан забеспокоился.

— А ты?

Сюзерен похлопал его по плечу.

— А я пойду каяться перед народом, — объяснил он. — Держите их в тени. Как позову, выводите на балкон, — и, вздохнув, он отправился навстречу собственному позору.

День уже клонился к вечеру. Было тепло, но не солнечно. Капризное светило лишь изредка проглядывало сквозь пелену облаков.

Когда король, стремительно миновав тронный зал, распахнул балконные двери, его взгляду предстала дворцовая площадь, заполненная людьми. То ли народ настолько соскучился, то ли не верил в возвращение своего пропавшего монарха, но его выход был встречен радостными криками.

— Шандор! Шандор! — скандировала правая сторона площади.

— Король! Король! — поддерживала левая.

Вернувшийся правитель растроганно проглотил комок в горле и поднял руку. Площадь стихла.

— Приветствую вас, жители Гроссеты! — громко произнес он.

Толпа отозвалась радостным гулом.

— Я пришел, чтобы просить у вас прощения, — четко выговаривая каждое слово, продолжал он. — Я виноват перед вами в том, что поддался темным демоническим чарам. Королева Мирела была суккубом.

Народ ахнул. Женщины в ужасе прижимали ладони ко рту. Мужчины недоуменно переглядывались. И тут над притихшей площадью взвился сердобольный женский голос:

— Не виноват он! Разве мог он устоять?! Он же не маг! Что поделать, не родит наша земля чародеев. Птичек-вестников и то из Таранта привозим.

Народ одобрительно загудел. Король опять поднял руку.

— И еще повиниться хочу, — уже увереннее произнес он. — За то, что пропадал десять лет. Но я вернулся, чтобы искупить свою вину.

Он оглянулся и кивнул стоящему в зале Больдо. Капитан и четыре гвардейца вывели на балкон сопротивляющихся сестер. Вздох удивления пронесся над толпой.

Наставник короля неожиданно шагнул вперед, вскидывая руку, и показывал народу отрубленную голову суккуба, невесть каким образом, оказавшуюся у него.

— Вот, что осталось от поганой демоницы, — прокричал он — Король Шандор освободил нас от власти темных сил.

Увидев голову матери, вампирессы взвыли, и это доказало собравшимся, что уродливая оскаленная морда и есть королева.

— Смотрите, это те самые кровожадные твари, что не давали городу спокойно спать по ночам, — показал на них Шандор.

— Неправда! Он оговаривает нас! — хором выкрикнули принцессы.

И в этот момент солнце, наконец, решило посмотреть, что же творится на земле. Тучка медленно уплывала, и площадь начала постепенно заливаться светом.

— Нет! — истошно завизжали девицы, извиваясь в оковах.

По мере уползания тени, кожа их чернела и лопалась, обнажая кости, глаза вылезали из орбит. Визг перешел в жуткий вой. Народ в ужасе затаил дыхание. Не прошло и минуты, как к ногам застывших гвардейцев осели две кучки пепла.

— Зло повержено, — сурово констатировал король. — Народ свободен.

Тому, что творилось на площади, трудно было найти название. Люди, осознав, что темные времена закончились, радовались, как дети.

— Да здравствует Гроссеу! — слышалось со всех сторон.

Король приветливо помахал подданным рукой и вернулся в тронный зал. Дежурная улыбка тут же исчезла с его лица.

— Они благодарят меня за то, что я избавил их от кошмара, который сам же накликал на их головы, — горько вздохнул он, опираясь на спинку трона.

Больдо, вошедший вслед за ним, жестом отпустил своих гвардейцев и, подойдя, обнял воспитанника за плечи.

— Шандор, посмотри на это иначе, — предложил он. — Ты — единственный, кто боролся. Остальные покорно умирали, отдавая демонице свои силы. И если бы не ты, проклятые твари продолжали бы убивать. Может, пора оставить прошлое в прошлом?! Ты вынес из этой истории печальный опыт, но он не должен бросать тень на твою грядущую жизнь. И, поверь, сейчас тебе очень нужна та, что не даст твоему сердцу зачерстветь. Так, стоп. Посмотри мне в глаза, — потребовал он. — Я знаю этот взгляд. Ты что-то скрываешь.

Смущенный венценосец поднял голову.

— Кто? И когда? — строго спросил учитель.

Король обошел трон, уселся на ступеньку и похлопал ладонью рядом с собой.

— Садись, я все расскажу, — пообещал он.

Через два часа капитан пребывал в шоке от новостей.

— Верховная Дриада, — ошеломленно прошептал он. — Мальчик мой, она же бессмертная, как богиня.

— Вот именно, — понуро согласился Шандор. — Я понимаю, что шансы мои призрачны. Но, Больдо, если бы ты знал, какая она замечательная. Добрая, понимающая, честная.

Капитан внимательно смотрел на воспитанника.

— И, что характерно, ни слова о внешности. А как она выглядит?

Король улыбнулся.

— Как богиня. У нее потрясающие глаза, которые все время меняют цвет. И шикарные волосы, почти до пят.

Старый вояка прищурился.

— Под это описание подойдет немало девушек.

Шандор покачал головой.

— Нет, только одна.

Наставник хмыкнул и поднялся.

— Сегодня был трудный день. Тебе надо отдохнуть. В левом крыле для тебя приготовлены покои, — он похлопал воспитанника по плечу и удалился.

Король стоял у открытого окна в своих новых апартаментах и смотрел на дворцовый парк. Горящие в аллеях фонари освещали вековые дубы. Он стоял так уже несколько часов, с безумной надеждой всматриваясь в тени деревьев, а вдруг где-нибудь мелькнут зеленые, как листва, распущенные волосы. Он хотел спуститься туда, но боялся, что этим лишит себя последних иллюзий. Она не придет, это невозможно, и обещание свое она дала только для того, чтобы подбодрить его перед схваткой с чудовищем. Нельзя, нельзя ослеплять себя несбыточной надеждой. Мечты столкнутся с реальностью, и разобьются, как волны об утес. Он все это понимал, головой. А сердце не давало ему отойти от окна.

Ах, как же она волновалась, следя за каждым его шагом! Он замечательно придумал про зеркала, идея сработала. Но разве можно было так безрассудно наклоняться над мерзкой тварью?! Неужели он забыл все, что она говорила?! Однако Великий дуб был прав, Шандор оказался не так уж прост. И только когда от вампиресс остался один пепел, Дана убрала завесу и облегченно вздохнула. Но сразу вслед за облечением пришло новое беспокойство. А что теперь?! Ждать, когда он придет, или отправиться в столицу самой?! Можно, конечно, зажать гордость в кулаке, и заявиться в королевский дворец в роли спасительницы, но у человека и без нее дел невпроворот. Дриада вздохнула. Да, у человека. У того самого человека, который теперь так много значил для нее. Дана вспомнила, как недолюбливала его поначалу, как приписывала ему все мыслимые грехи, как злилась на него за то, что вляпался в историю с суккубом. Потом мысли перетекли на то, как она выхаживала его, как не спала ночей, держа его за руку, как делилась кровью и жизненной силой. Она и не замечала тогда, что влюбляется в него, что каждый вдох этого истощенного, но несломленного человека становится бесценным для нее. Она думала, что сны о муже посылала ей совесть, не позволяя забыть Сорина. Оказалось, все не так. Это она сама не отпускала прошлое, потому и прошлое не отпускало ее. Солнечный Лис навсегда останется в ее памяти, но нельзя жить только воспоминаниями. Дана опять вздохнула. Так что же делать?!

А ночью ей опять приснился Шандор. Он стоял у окна в богато убранной комнате, стоял и смотрел на нее, и беспросветная тоска была в его глазах. Он ждал.

Он не спал всю ночь, но наутро совсем не чувствовал себя разбитым. Ему предстоял трудный разговор. И Шандор не хотел оттягивать его. Приведя себя в порядок, король решительно направился в тронный зал. Дворец преобразился. Он был чист и светел, повсюду стояли цветы, предки на портретах приветливо взирали на своего потомка.