– Ч-чего стоим? – истерически захихикал лепрекон. – Кого ждем?

Он хотел добавить еще что-то, но тут в глазах потемнело, и он упал в обморок.

«Великие пески, сколько же я здесь провалялся?» – ужаснулся Кадер, пытаясь сесть.

Рассеянный свет в окне говорил о том, что сейчас около двух часов дня. Пара диванов цвета слоновой кости друг напротив друга (один был разложен и служил ему постелью), шкафы с книгами, невысокий столик цвета мокрой дубовой коры, выделявшийся на фоне светлой мебели, как проталина на снежной поляне – эту комнату джинн за последний месяц запомнил слишком хорошо.

Они были у Эсси.

– Выглядишь хуже, чем индекс Доу-Джонса в октябре восемьдесят седьмого[5], – раздался знакомый ехидный голос.

Кадер повернулся на источник звука – им оказался лепрекон. Дирк сидел на втором диване в одних штанах, морщился и усиленно мазал чем-то бок. На спине и пояснице, примерно в том месте, куда приземлилась тумбочка, красовалось несколько огромных черно-лиловых синяков.

– Тебя тоже жизнь потрепала, мистер баклажан! – фыркнул Уилл, расположившийся на кресле поодаль, после чего обеспокоенно глянул на джинна. – Ты как?

Дирк вскинул брови и смерил Уилла взглядом: тусклые глаза смотрели чуть насмешливо, но по-доброму.

– Не будь таким невежливым, Уилфред. Я по законам твоей страны, считай, два раза до пенсии дожил, мне можно[6].

– Уильям, – не остался в долгу молодой человек. – А твой старческий склероз – не то, чем стоит гордиться.

– Что-то не меняется. – Кадер легонько усмехнулся, наблюдая за их шутливой перебранкой. – Я нормально вроде, если не считать того факта, что нужно будет пару дней посидеть дома.

– Вот чего тебе вчера не сиделось? – тихо пробормотал Уилл себе под нос.

– Что верно, то верно: нам в ближайшее время вообще не стоит никуда выходить. По минимуму тратить силы, хорошо питаться, настойки пить укрепляющие…

– Нам? – тихо спросила подошедшая Эсси, склонив голову набок, после чего повторила чуть громче: – Нам?

– Ну-у, я вижу тут двоих пострадавших, – отрапортовал Дирк, – но если считать еще и моральный ущерб, то постельный режим всем назначить можно.

Эсси впервые обратилась к нему с тех пор, как он проснулся. До этого ее общение с лепреконом ограничивалось сухими кивками и односложными ответами на его вопросы.

– Я бы тебя пострадавшим в последнюю очередь назвал, – протянул Уилл, – скорее, все остальные от тебя пострадали.

– Ой, не начинай, – заворчал лепрекон, – ты тут вообще сбоку припека.

– Между прочим, ты мне угрожал, – напомнил молодой человек, – и чуть не угробил моего друга.

– А еще связался невесть с кем, врал напропалую, натравил на Кадера этих… Еще и шпионил для них небось! – Эсси, кажется, была полна решимости взять реванш за все, что лепрекон высказал ей вчера вечером.

– Ничего я не шпионил! Все, что они знали о вас, им было известно до меня, а ничего нового я не сообщал, – попытался возразить Дирк.

– Я бы рада поверить, но увы. – Ундина вздохнула. – Тебя после всего этого стоило сразу отправить под арест, пока без сознания лежал. Но Шалимар решил – он сейчас здесь, в городе, с другими ребятами из Комитета – дать вам время на восстановление. Завтра он придет побеседовать, и тогда я лично все про тебя расскажу.

– Ну что ты сразу так? – лепрекон решил сгладить углы. – Ты ведь даже не знаешь, каково мне пришлось.

– Я знаю, каково пришлось мне, – с нажимом произнесла Эсси, – и Кадеру, которого ты подставил, и даже Уиллу – пугать человека расправой надо еще додуматься. Можешь не стараться: я больше тебе не помощник. Скажи спасибо, что ты сейчас здесь, а не за дверью.

– Так я и пытаюсь это сказать! – голос лепрекона дрогнул. – Спасибо, что позаботилась, не бросила и все такое…

– Ага. А вот тебя мне благодарить не за что, – сердито обронила она.

– На самом деле, есть… – Дирк воспрял духом, надеясь рассказать, что это он вернул Кадера домой, и тем самым восстановить часть потерянной репутации, но попытка с треском провалилась.

– И ты до сих пор продолжаешь? – прервала его Эсси. – Я же просила перестать байки рассказывать.

Дирк шумно вздохнул. Не хочет – не надо. Так удобно попрекать кого-то ошибками, когда судишь со своей колокольни.

– Хорошо. Буду просто сидеть здесь и молчать.

Ундина кивнула.

– И только попробуй опять что-нибудь учудить! – Она поджала губы. – Я тебя мигом в одной рубахе на улицу выставлю! Пойдешь к своим бандитским друзьям, пусть они тебя выхаживают.

– Да разве я могу, в таком-то состоянии… – начал было Дирк с подобострастной улыбочкой, но тут же осекся, решив, что в его положении стоит уже прекратить кусать руку, дающую ему приют.

Глаза Эсси – два ледяных осколка – смотрели презрительно и недоверчиво.

– Твои телефон и кошелек я отдала Шалимару, заберешь у него лично. Оправишься – и катись на все четыре стороны, – отрезала она.

По спине лепрекона пробежал холодок. Остаться одному после того, что он устроил вчера, – все равно что выброситься с корабля в открытое море, кишащее акулами. Его же найдут и прихлопнут, едва он ступит несколько шагов без сопровождения!

– Подожди, – предпринял попытку договориться он, – послушай меня…

– Нет. Один раз я тебя уже послушала. Мы все знаем, чем это закончилось, – она была непреклонна.

Дирк ужасно устал. У него ломило все тело, а тут ему еще и пытались вытрясти душу, даже не имея представления о том, через что ему довелось пройти. Его попросту не хотели слушать. Лепрекон понемногу начинал сердиться, а потому снова поддался мимолетному соблазну сказать что-нибудь обидное:

– Ну и пожалуйста. Потом найдешь мое бездыханное тело в грязи или в сугробе и вспомнишь, как выгнала меня в холодный жестокий мир. Как могла помочь, выслушать, но не захотела…

Он резко отвернулся, показывая, что свое последнее слово уже сказал.

– Прекрати! – взвизгнула Эсси. Одновременно с этим раздался глухой удар – она, зажмурившись, отвесила лепрекону подзатыльник.

Взъерошенная, растерянная, расстроенная, ундина стояла над потирающим голову Дирком, спрятав руки за спину, словно стыдясь того, что она только что сделала.

– Перестаньте вы оба, прошу! – взмолился Кадер, попытавшись подняться с дивана.

Он тут же был остановлен рукой Уилла, мягко толкнувшей его обратно.

– Лежи, – попросил он. – Я не хочу, как Тереза, без проводника остаться.

– Не останешься, – успокоил его Кадер. – Я ж не умираю тут, в конце концов. Меня так просто не возьмешь. А вы, – он мгновенно посерьезнел, – заканчивайте с этим. Не хватало еще здесь драку устроить.

Лепрекон насупился.

– Я вообще ничего не делал, – пожаловался он и, подумав, добавил: – На этот раз.

На всякий случай он отполз на другой конец дивана – подальше от Эсси.

– Он не такой уж и предатель, – заступился за Дирка джинн. – Ну, то есть это не отменяет того, что он лгал и что бандиты добрались до меня не без его помощи, но, если бы не он, меня бы здесь сейчас не было.

– Если бы не он – ты был бы сейчас здоров и полон сил, – возразила Эсси.

– Ну, я вроде здоров, за исключением ушибов, немного обожженных ладоней и ссадины на голове – это же ты мне ее чем-то намазала, да?