Вот и бери других под свою ответственность! Если с кем-то из них что-то случится, то ей несдобровать, потому что спросят в первую очередь с нее. Да что там небось уже случилось: с момента перепалки с Дирком прилично времени прошло. Что же ей делать?

Вдруг Эсси стало противно от самой себя: почему она вообще думает в таком ключе? Да, по головке за произошедшее не погладят, но какое это сейчас имеет значение? Пока она тут размышляет об ответственности, славный джинн с теплым взглядом, ее друг и защитник, находится в беде! А все потому, что именно она притащила его сюда и заставила участвовать в этой авантюре с письмами.

А Уилл? Он же наверняка ужасно испугался! Только сейчас Эсси осознала: стоило тогда бежать за ним, останавливать, уговаривать. Скорее всего, он вернулся на съемную квартиру. А вдруг его там поджидают? Будучи человеком, он ведь совершенно беззащитен перед любой магией!

Надо срочно отправляться к Уиллу. Но сначала надо позвонить в Комитет.

По всему дому горел свет, но даже это не спасало от липкого страха. Время, которое она провела, слушая гудки, казалось вечностью. Ну здесь-то ей не могут не ответить!

– …Да. Эсси Хаас, второй человеческий облик, пятьдесят четвертого года, место рождения – Каринтия. Хочу заявить о пропаже арикъялна…

Выслушав, ее сразу же пообещали перебросить на отдел, занимавшийся их регионом. Эсси взглянула на экран, чтобы удостовериться, что она действительно висит на линии ожидания.

Вдруг сверху высветился номер: кто-то звонил ей в эту самую минуту, но не мог пробиться из-за того, что был активен другой вызов.

Уилл!

Портал погас прямо за спиной Дирка, оставив пострадавших лежать на мокром, поблескивающем в лучах одинокого фонаря снегу. По левую руку тянулся канал с подмерзшими краями, и вода в нем казалась черной на фоне ледяной белизны. Впереди возвышался бетонный мост – невысокий, с парой выцветших граффити на боках.

Основная дорога проходила поодаль, а та, на которой очутились арикъялны, вела аккурат под арку моста. Она предназначалась для велосипедистов и зимой обычно пустовала, тем более в такой поздний час.

Кадер растерянно заморгал, пытаясь избавиться от плывущих перед глазами ярких пятен. Кое-как, опираясь на локоть, ему удалось сесть, но джинн понимал, что уже балансирует на краю. Ладони нещадно саднило: хоть фактически он и не прикасался к шару, но жар от огня успел обжечь руки.

Лепрекон же пришел в себя довольно быстро и даже встал на ноги. Побегав вокруг товарища по несчастью и поняв, что подниматься тот не собирается, он опустился рядом.

– Надо валить отсюда! – он потормошил Кадера за плечо.

Ответом ему были лишь слабый кивок и тяжелое дыхание.

– Есть идеи?

– Не особо, – вяло отозвался джинн. – Сил нет, и вообще…

Дирк прекрасно это понимал, но до сих пор не желал в это верить.

– Ты серьезно?

Кадер зажмурился. Как бы он хотел, чтобы ему полегчало! Увы, на это надеяться не приходилось, а поэтому он попытался как можно более кратко донести до Дирка дальнейший план действий.

– Еще одно заклинание может меня доконать. Вытащи нас, прошу! Портал… – вдруг пейзаж перед глазами совсем поплыл, и он вцепился в куртку лепрекона, чтобы не потерять хоть какую-то физическую связь с этим миром.

– Я не ты, забыл? – обиженно прошипел Дирк. – Мне порталы плохо даются! Не выйдет – зря силы потеряю. А тем временем они нас обоих найдут, приведут еще своих, и нам крышка! Нас на запчасти разберут!

– Попробуй! – простонал джинн. – Ты же удачливый.

– Сколько можно повторять?! – взвизгнул лепрекон. – Я не могу сам себя наделить удачей, только других!

– Ну вот и надели другого… – отчаянно пытался объяснить Кадер.

Он не злился, потому что злиться не было сил. Каждое слово давалось с огромным трудом, будто два бессонных дня провел на работе. К горлу подкатывала тошнота, звенело в ушах, кружилась голова. Лишь бы выбраться отсюда, лишь бы это оказалось дурным сном! Если б оставалась хоть толика сил – он бы попытался что-то придумать, исправить, найти решение…

Но он чувствовал, как стремительно падает в пустоту. Закрыв глаза от вновь прокатившейся по телу волны слабости, джинн мелко задрожал. На лбу, несмотря на декабрьский холод, выступили крупные капли пота. Порыв зимнего воздуха, ударив в лицо, взвизгнул, как подстреленный зверь, обмяк и затих.

Могучий северо-западный ветер, обессиленный и полуживой, потерявший связь с миром, лежал в снегу, а рядом с ним лежал Кадер. Выпустив из пальцев, обычно теплых и сильных, а теперь бледных и замерзших, куртку лепрекона, он утонул в сугробе, словно в пушистом ковре, а сверху, выписывая пируэты, сыпались все новые и новые хлопья. Снегу не было дела до происходящего – сверкающие крупинки беззаботно прятались в складках курток, таяли на коже и запутывались в волосах.

– Нет-нет-нет! – лихорадочно засуетился Дирк, до последнего надеявшийся, что до такого не дойдет. – Ты что, гад, удумал? Давай без этого, а? Вставай немедленно! Вставай! Ты ж тут замерзнешь, чокнутый!

У лепрекона вспотели ладони, дыхание стало прерывистым – от усталости и волнения. Он бормотал себе под нос ругательства, бил своего товарища по несчастью по щекам и толкал в бок, но Кадер не реагировал. Честно говоря, Дирк знал, что все это бесполезная трата времени, но был слишком расстроен, чтобы сразу начать соображать. Когда он немного успокоился и смирился с тем, что произошло, то горестно взвыл, со всей силы саданув расцарапанным кулаком по ближайшему снежному холмику.

Ему опять было стыдно и страшно.

Кадер не встанет. Слишком много сил ушло на колдовство. Это состояние арикъялны называют «магический обморок» – так организм защищается от дальнейшего использования заклинаний, которое может привести к смерти, и восстанавливается после потери сил. Сначала – стадия обычного обморока, которая длится не дольше пяти минут, а затем – переход в глубокий сон без сновидений, из которого арикъялна можно вытаскивать насильно только при угрозе для жизни. Единственное, что Дирк сейчас мог сделать для джинна (и для себя), – найти теплое и безопасное место, где они могли бы отлежаться. Видимо, для этого Кадер и предлагал ему создать портал. Только вот порталы лепрекону давались плохо – он их уже лет двадцать не использовал. Удачи он, оказывается, должен кому-то пожелать! Кое-кто совсем с катушек съехал, видимо, после такого масштабного колдовства. Как это ему поможет?

И тут его осенило. Удача! Ну конечно! Их удачный расклад в этом случае совпадал. Им обоим нужно убраться подальше, туда, где им помогут и выходят после такой передряги. К тому, кто будет понимать, что с ними случилось. К Эсси.

Она, конечно, явно будет не рада увидеть его снова, но, наверное, не причинит вреда, пока он слаб и беспомощен. Все лучше, чем заявиться в гостиницу с заляпанными кровью и копотью пальцами и отключиться на коврике у кровати. Вряд ли у него хватит сил дойти до двери и повесить табличку «не беспокоить» после такого сложного заклинания – а с утра в номер заявится весь клининговый персонал. Он же в жизни эту кашу не расхлебает!

Так, может, если Дирк наделит Кадера удачей, у него получится создать портал, который вытащит и джинна, и его?

Идея звучала странно, но других вариантов не было. Лепреконы не тратили сил на призвание удачи. Это была магия, доступная только им. Так, например, лишь ундинам удавалось спрашивать воду о грядущих радостях и невзгодах, а лешим было присуще умение вывести из самого дремучего соснового бора без всяких компасов, зачарованных вещей и прочих подсказок.

Но имелась еще одна небольшая проблема. Дирк не желал другим удачи уже много-много лет.

Чтобы обеспечить кого-то невезением на недельку-другую, никаких особых условий не требовалось: разве что быть немного рассерженным. А вот для того, чтобы заклинание удачи сработало, нужно было хорошо относиться к человеку или арикъялну и искренне желать ему добра. В этом и состояла загвоздка: Дирк ненавидел дураков, а Кадер, в его представлении, входил в эту категорию если не на все сто двадцать, то хотя бы на девяносто процентов. Даже сейчас, по мнению лепрекона, любившего оправдывать себя всеми возможными методами, в их злоключениях был в большей степени виноват Кадер. Он тут, понимаете ли, отдохнуть прилег, а Дирку теперь вызволять их отсюда. Ага, сейчас. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, друзей утопающих, Комитета, случайных прохожих. Так почему этим должен заниматься именно он?