В общем, я просто сел у колеса в снег и охватил голову руками. Жалость к себе бывает такой сладкой, что даже вдохновляет на сочинение песен в жанре поскуливания, и, видимо, я тогда и предался песнетворчеству безоглядно. В «порыве вдохновения» я находился неопределенное время. Вытащил меня из этого хмуро-сопливого полубытия, какой-то хрипловатый женский голос:

– Эй, ты чего? Машина сломалась?

Я поднял голову.

– Что?

Передо мной, шагах в трех, стояла довольно пожилая тетка с дешевой клеенчатой кошелкой в руке, какие продают в любом супермаркете на кассах.

– Машина сломалась, я спрашиваю?– повторила она довольно спокойно, но настырно.

Я завертел головой, чем, видимо, привел тетку в недоумение, если даже не испугал. Но скоро я сообразил, о чем она, собственно:

– Нет-нет… это не моя… я вообще-то приезжий…

– Понятно, – сказал тетка, – ты никак нагрузился, или обдолбался?

– Что? – я вообще не понял, что это значит.– Что вы имеете в виду?

– Значит, похоже – из дурки сбежал, – констатировала она уже немного строже.

У меня дыхание сперло, и все, что я смог сказать:

– Нет, я не псих, поверьте…

– Но сбежать-то ты сбежал, так?

Я кивнул.

– Понятно. – Тетка поставила свою кошелку на снег. – Слушай, а не ты ли, часом этот … Джимми – штопор?

Я завертел головой. Я вообще не понимал, о чем она.

– Ты не буйный? – продолжала допрос тетка, но уже с легким подозрением.

– Говорю же – я вообще не псих! Просто в какой-то момент – память отказала. Я даже не очень помню, кто я?

– Как так?

– Ну, вот так. Где-то я работал, не помню где. А там – какая-то авария, или еще что… вот я и повредился. Но уже восстанавливаюсь, вроде…

– Зачем тогда сбежал?– спросила тетка недоверчиво.

– Там человек появился один, ну – с прошлой работы. Я его вспомнил… В общем, нельзя мне к ним возвращаться.

– Так это ты, что ли аварию сделал?

– Говорю же – нет. Но, боюсь возвращаться. Там, похоже, и свидетелям, даже тем, кто ранен или без памяти, вряд ли поздоровится.

– Понимаю…– протянула тетка, прикрывая почему-то рот перчаткой. – Что же с тобой делать-то? И оставить нельзя, и в дом пустить боязно как-то…

– Если можно, я у вас просто в коридоре посижу, или посплю где-нибудь на полу. А завтра – уйду.

– Куда? – осведомилась тетка.

– Не знаю. Может, вот как раз ночью посижу, подумаю. Хорошо бы, кого-то из своих найти, кто выжил. Наверняка ведь есть такие. Но я пока не знаю ничего…

– Своих? – удивилась тетка.

– Ну да, я ведь не один работал. Но проблема в том, что у меня в голове – полный мрак. Даже того, что произошло, не говоря уж о тех, кто там был со мной, если вообще там кто-то был, кроме меня не помню совсем. Знаю только, что хорошо бы где-нибудь на дно залечь, переждать, и попытаться вспомнить, вы понимаете меня?

– Да чего уж тут непонятного… – процедила тетка. – Странный ты… Ладно, жди здесь, а я наверх к себе поднимусь, гляну, что к чему. Дочка у меня гостит, мало ли в каком она там виде? И вообще прибраться надо. А минут через двадцать, я за тобой спущусь, и тогда уж пойдем. Заляжешь, так и быть. Договорились?

Я кивнул.

– Ну и хорошо. Обожди здесь. – Тетка повернулась и не торопясь направилась к входной двери.

«Блин! Зачем я ей все это наболтал? Теперь мне точно крышка! Надо бежать! – я даже заскрежетал зубами от злости на себя.– Какой же я болван! Но она так вкрадчиво спрашивала… Как не ответить? Идиот, в общем…»

Как только дверь за теткой закрылась, я рванулся вон со двора. Я бежал, наверное, с километр, и это было очень непросто, поскольку снег все прибывал. Наконец, я выдохся и зашел в очередной двор, где тоже стояли запорошенные машины. Я снова увидел F150, на этот раз белый, и первым делом заглянул под днище. Нет, этот, слава богу, был нормальный. Я вскрыл дверь припасенной металлической линейкой. Завелся он тоже без особых проблем – я нашел ключ за козырьком. Стал тихонько выезжать, когда по дороге в ту сторону, откуда я пришел, пронеслось несколько черных джипов.

«Хе-хе… а ведь это и не менты даже… Вот так тетка…Угораздило же меня разоткровенничаться… идиот чертов», – снова пронеслось в голове. Я выехал с погашенными фарами, а после, когда кавалькада скрылась, рванул. Теперь нужно было добраться до какого-то хайвэя, чтобы следы затерялись, ну и вообще, чтобы влиться в трафик. Километров через сто, надо бы поменять машину, да и бензина тут никак не больше, чем на сотню.

Все это я наговариваю на диктофон, уже сидя в кабине. Погони, вроде бы не наблюдается. Все довольно спокойно. На трассе только коммерческие грузовики, да и то попадаются редко. На всякий случай несколько раз съезжал с хайвэя на пустынные улицы: все чисто, хвоста не видно. До полуночи уже совсем немного осталось.

Я вот сейчас подумал, что одинокая машина на дороге в такую ночь – может быть довольно подозрительной. Не лучше ли отыскать какой-то паб и часа на два смешаться с толпой? А заодно, быть может, и к следующей машине присмотреться. Ага, вот знак, что через тридцать километров городок Кларесхолм – там и сойду.

Свернул. Вроде бы какая-то небольшая плаза вблизи. И паб – тоже довольно заурядный. Припарковался, зашел: шум, гам… понятное дело…

Сел за столик, к еще двум парням. Свободных мест не было.

Прибежал кельнер: «Чего закажете?»

– Кока-колы, говорю, диетической.

– Кока-колы? В такую ночь?– он состроил гримасу.

– Да, знаю… аллергия на алкоголь, знаете ли! Ну, вы понимаете…– я состроил на лице значительное выражение.

– А на лактозу у вас нет аллергии?

– Нет… – ответил я, не будучи уверен, к чему тот клонит.

– Разумеется! – он исчез, и спустя пару минут вернулся с потрясающим стаканом. Там было все: мороженое, какие-то ягоды, зонтики… в общем, я даже слегка офигел от такого поворота.

Наконец, в многочисленных телевизорах стали показывать Time square, и часы стали отсчитывать назад к Новому году… 10-9-.. и так – до самого Нового года. Все орали, как ненормальные, дули в какие-то дудки, а я сидел и думал… Что же дальше?

Вдруг тот же официант прибежал ко мне, и, пытаясь перекрыть весь этот гвалт, тоже надсадно заорал:

– Ты Алекс?

Я, признаться, немного испугался, но ответил:

– Смотря, кто спрашивает…

– К телефону! – заорал официант.– Сам разбирайся!

Я послушно поплелся за ним. Странно, но я почему-то совсем не чувствовал опасности, скорее даже – наоборот… В общем, обойдя стойку, я подошел к телефону и взял трубку…

      Новый год, как и было сказано, уже наступил, но все вокруг орали так, будто наступил Конец Света! Я закрыл ладонью другое ухо.

– Ало! – закричал я в трубку.

– Алекс? – на той стороне никто не орал, и вообще было, видимо, тихо.

– Да, кто это? – Снова закричал я.

– Это Арон! Помнишь меня?

Я немного осекся. Арон? Бывший аналитик? Из моего дневника?

Я и выдал?

– Бывший аналитик?

Пауза.

– Откуда ты знаешь?– последовала настороженная фраза.

– Что значит, откуда? Ты сам мне рассказывал! Пока мы летели из Израиля! Не помнишь что ли?

– Из Израиля? – возникла пауза.

– Ну да… Что-то не так? Кстати, а как ты вообще меня нашел?

– Знаешь.… Давай встретимся… Я понимаю, что опасно, и что ты мне не доверяешь…

– Почему это? Доверяю.

– Правда?

– Ну, а почему нет? Хотя, повторюсь: как ты меня нашел?

– В том-то все и дело… Я почему-то знаю, где находятся некоторые из нас, но не могу сказать откуда это знание… И я почти ничего не помню, что было до некоторой даты… Но я помню только всех по именам, и что мы были вместе…

– Вот как? Ну, тогда, говори адрес и я приеду.

– Да… Хорошо… Я в мотеле, как его… «Q- motel»… не знаю где… вроде в Техасе… Приедешь?

– Ого! В Техасе … Даже не знаю… Я, по-моему, вообще-то в Канаде…

– Да, я знаю, что далеко… У тебя пару недель, чтобы до меня добраться, а дальше…. Запустится что-то вроде программы самоликвидации… Сам толком не знаю, что это, но, в общем ты понял? Жить нам осталась – пару недель или около того!