— Чего же ты хочешь?

— Не знаю… а что ты можешь предложить? — мой голос мог бы свести с ума, но почему-то жрец этого не оценил. Может он тоже демон? Или что похуже…

— Только кусок остро отточенной бронзы, — ответил мужчина.

— Тогда что я могу попросить?

— Что угодно за то, чтобы ты ушла из этих мест навсегда.

— Даже твою душу? — задумчиво спросила я. Определённо, она мне нравилась, и мне захотелось её заполучить.

— Даже её, — без тени страха ответил жрец.

Неужели он ещё и светлый? Удивил, однако. Но даже его душа — слишком малая плата. Меня ожидало потрясающее развлечение, стоит ли упускать такой шанс?

— Как жаль… но нет.

Я бесшумно взмыла в воздух, бросила взгляд на всё ещё беснующуюся толпу и растворилась в ночи.

Точнее, попыталась раствориться, но столкнулась с тем самым освобождённым божком. Не могу позволить ему случайно прихлопнуть жреца — он достанется только мне. Да и что мне может сделать ослабший за тысячелетия заключения бог?

Бог? Фу, звучит-то как. Всего лишь какая-то достаточно могучая сущность.

— Ты! — прорычал он.

— Я! — кровожадная улыбка вспыхнула на моём лице, а в руках материализовались длиннющие клинки, словно гасящие в себе последние крохи света лунной тропической ночи.

Божок злобно сверлил меня взглядом, но своей позой я ясно дала понять, что ни один из нас просто так не уйдёт. И тогда он кинулся на меня.

Куда там! Наполненная силой, я легко ушла от его атаки и полоснула клинком по спине. Странно, вроде он и нематериальная сущность, а инерция та ещё. Неповоротливый божок ничего не мог со мной сделать, но и раны не причиняли ему особого вреда.

Тогда я начала выдирать из него куски. Периодически он ревел от боли, но с каждым мигом слабел. Вряд ли, конечно, его можно убить, но затолкать обратно в колонну — вполне.

Я мутузила несчастного божка, пока он совсем не потерял возможность сопротивляться. Красные глаза почти потухли, когда я скатала его в тёмный шарик и с размаху швырнула в обломок колонны. Каменный гигант задрожал, посыпались мелкие камушки. Я спустилась к земле и легко, словно тростинку, подняла отломанный кусок и подкинула его высоко в воздух. Взлетев следом за ним, я парой корректирующих ударов заставила глыбу с жутким грохотом упасть на положенное место.

Ух, ощущение, что сама земля вздрогнула. Даже не хочу думать, сколько весил "камушек".

Приложив руку в колонне, я опутывала её силой, заставляя трещины затягиваться. Прошло несколько минут, прежде чем тюрьма бога приняла прежний вид.

Сил изрядно поубавилось, от прежней эйфории не осталось и следа. Но осознание, что я сейчас сделала, приятно грело самолюбие. Подумаешь, какой-то там божок. И что с того, что за счёт жертвоприношений? В конце концов, их ради этого и совершали.

В итоге — остатки силы на халяву, поскольку я всю эту кашу и заварила.

Верховный жрец продолжал хмуриться, наблюдая за нашей схваткой. Я снова приземлилась рядом с ним и на сей раз посмотрела в глаза.

— Ведь ради этого звали… пусть и не меня? — я нахально рассматривала причудливо разукрашенное лицо жреца, его узкие глаза, брови вразлёт, орлиный нос, испачканные кровью губы… ах, красив, красив. И даже многочисленные серёжки его совершенно не портили.

А уж фигура… мм, загляденье.

Жрец ответил:

— Да. Что ж, не думал, что такие, как ты, могут поступить хорошо.

Я фыркнула. Единственное, что меня беспокоило, это собственная выгода. И этот странный жрец. Он добавил:

— Но это не значит, что я не попытаюсь тебя уничтожить.

Вот и вся романтика. Обидно. Сначала Лоинарт, теперь этот красавчик. Все хотят меня убить…

— Будет интересно, — сказала я на прощание. И всё-таки мне показалось: что-то промелькнуло во взгляде жреца, вовсе не похожее на ненависть.

Я грелась в лучах полуденного солнца — занятие, для человека весьма неблагоразумное. Впрочем, местные уже давно перестали обращать внимание на мои странности.

Сзади ко мне "подкрался" принц Лоинарт. Я поприветствовала его первым:

— Добрый день, Ваше Высочество.

— С моей точки зрения, выставлять напоказ демонические способности — верх бестактности, — пробурчал он.

— Что вы, я узнала вас по шагам. Местные носят сандалии, и поэтому при ходьбе у них подошва шлёпает по пятке, — я хихикнула, заметив, что принц бросил взгляд на свои мягкие кожаные туфли. — И с моей стороны было бы невежливо не поздороваться.

— Вы где-то были ночью? — напрямик спросил он.

— Да так, побывала на одном жертвоприношении в столице аборигенов, — ответила я тоном, словно сходила на чаепитие. Принц поморщился:

— Вам не надоело каждый раз напоминать мне о ваших "особенностях"? Вы же понимаете, что наш будущий брак — вопрос почти решенный. Хотя, возможно, так думаю только я и бабушка, но… может, хватит? Я же вижу, что вы несчастны. Зачем продолжать вести себя так?

Я встала и, расправив крылья, со злостью спросила:

— Но тебе-то что до того?

И уже даже хотела схватить его за что-нибудь, но принц ловко поймал мою руку и крепко сжал, заставив пальцы с чёрными ногтями судорожно дёрнуться.

— Илайла… — он коснулся губами моего запястья, и стал вдруг не злым, но бесконечно печальным. — Я мог бы полюбить тебя, будь ты даже тёмной, убийцей, изменницей… зная лишь одно — когда-нибудь ты тоже полюбишь меня. Но демоны этого не умеют, — он отпустил мою руку, развернулся и пошёл прочь.

Если он и хотел задеть меня, то ему это удалось. Всё, что у меня осталось вместо любви — это похоть. Вместо счастья — опьянение чужим страданием, сменяющееся затем пустотой. Жажда, что будет терзать, сколько не пей.

Я опустилась на раскалённый песок и посмотрела в синее небо. Готова ли я к такой вечности?

Видимо, нет.

Тень от крыльев на земле вдруг рассыпалась, чёрные перья падали на белоснежный песок и начали таять. Вдруг сидеть стало невыносимо горячо.

Я устало встала и посмотрела в спину ещё не скрывшемуся Лоинарту, но затем подняла голову. Нет, не побегу ни за кем. Пусть больше и не демон… И видимо уже не стану им. Мне больше некого ненавидеть, некому мстить. Остаётся только принять человеческую участь. Может быть, даже умереть в итоге.

Ветер решил за меня, внезапным порывом подняв перья в воздух и швырнув их в сторону удаляющегося принца. Я отвернулась — не хочу видеть его реакцию. Что — торжество или жалость? Нет, не хочу.

Устремив взгляд к горизонту, я пыталась ни о чём не думать. Мир стал расплывчатым, он словно сжался в размерах. Какая гадость. И почему за всё приходится платить? Не за любовь даже, за возможность любить — бессмертием и крыльями… сколько раз я ещё пожалею об этом?

На сей раз я никак не отреагировала на шаги за спиной, хоть и слышала их. Может, не так хорошо, как раньше. Нет, не буду оборачиваться. Пусть катится куда подальше.

Он снял широкополую шляпу и надел её на меня:

— Обгоришь, — с улыбкой сказал он. Я смотрела в его лучистые глаза, кажущиеся золотистыми в ярком солнечном свете, и понимала, что у меня не было шансов устоять.

— И почему я тебя не ненавижу? — обиженно пробормотала я, снова отворачиваясь. Ещё и расплакаться не хватало для вящей убедительности.

Но принц ничего не сказал, только притянул меня к себе и нежно обнял.

Всю катастрофичность последствий я осознала только тогда, когда зашла к Кэйлин. Мне же как-то придётся перед ней отчитываться! Что я ей скажу?!

Ах, извините, Ваше Высочество, я перестала быть демоном, потому что они не умеют любить, а мне очень хочется! И неважно, что из-за этого умрут многие наши подданные.

О да, эгоизм, достойный демона.

И угрызения совести откуда-то. Кошмар. Теперь меня будут разрывать на части самые противоречивые мысли и чувства. Чёртов принц, нашёл болевую точку и безжалостно ткнул в неё. А ещё — светлый! Как же, он ведь это всё с благими намерениями.