Валентина устроилась на полотенце, вытянула ноги, подложила руки под голову, прикрыла лицо парео и наслаждалась шумом моря и журчанием голосов дочерей.

И только Дима не мог расслабиться. Вода, которую он выпил ранее, просилась покинуть его тело. Он огляделся: «Где же здесь можно облегчить совесть? Может быть в том ущелье между скалами?»

Он направился в выбранному месту, постоянно оборачиваясь. Ему не хотелось быть пойманным на месте осквернения нетронутой человеком природы.

Но стоило ему продвинуться дальше, как терпкий, резкий запах мочи и других «непредвиденных дел» ударил ему в нос. Повсюду были разбросаны прокладки, тампоны, презервативы, окурки сигарет, использованная туалетная бумага.

«Н-да, — пристроился он к скале, выбрав относительно чистый пятачок. — Цивилизация».

Выйдя из ущелья мужчина направился было к своим девочкам, но тут заметил невысокий водопадик. Он был ступенчатым. Вода весело прыгала со ступени на ступень. У подножия водопадика с одной стороны фотографировалась счастливая семейная папа, а с другой молодой «дикарь» в плавках энергично намыливал своё мускулистое тело, подставляя руки и плечи под короткие и тонкие струи водопадика. Млодая женщина, которая фотографировалась, то и дело посматривала на любителя водных процедур. «Дикарь» только поигрывал мускулами. Счастливый супруг женщины, посматривающей на «дикаря» в пене, гневно сопел. «Дикарь» с самым невинным видом продолжал играть мускулами.

— Бабушка! Бабушка! — к женщине подбежала девочка лет восьми. Любительница «дикарей» покраснела.

«Н-да, — почесал затылок Дима. — Вот они достижения пластической хирургии. Я-то подумал, что дамочка как минимум вдвое моложе своего супруга. А получается, что это он её моложе».

— Дима! — голос Вали был обманчиво нежным.

«Ревнует», — улыбнулся он.

— Папа! — Ира помахала ему рукой.

— Папа! — Оля покачала головой.

«Ревнуют, — улыбка мужчины стала ещё шире. — Нет, дорогие мои, мне кроме вас никто не нужен. Тем более перекроенные хирургом бабушки».

Солнце поднималось всё выше и выше. Камни нагревались всё сильнее и сильнее. Совсем скоро находиться на берегу стало невозможно. Невозможно жарко. Невозможно душно.

Вода ласково лизала прибрежные камни, которые моментально окрашивались в чёрный цвет. Волны успокаивающе что-то шептали и слепили глаза блеском яркого солнечного света.

Многие отдыхающие пришли с палатками, которые в полдень выросли на побережье, как грибы после дождя.

— Когда мы в следующий раз поедем на море, — задумчиво произнесла Валентина, — нам надо будет купить не только пляжный зонтик, но и какую-нибудь простенькую палатку.

«Не «когда», — подумал Дима, — а «если». А потом, меня жаба задушит, выбросить столько денег на палатку, чтобы использовать её раз в год, а то может и ни разу».

— Только представь, — улыбнулась жена, — мы в палатке, ночью…

— А под боком сопят наши девочки и кружат надоедливые комары, — напомнил ей муж.

— Ты совсем не романтик, — толкнула его в бок Валя.

— Я практик, — подмигнул он ей.

— Практик, — фыркнула она.

— Конечно, ведь вторую палатку мы не купим. Это во-первых. А во-вторых, из-за комаров мы ни разу не оставались ночевать на даче. Хотя у нас там и электричество есть, и вода.

— И туалет на улице, — поморщилась женщина.

— И ни душа, ни бани, — скопировал её голос мужчина.

— Я люблю в ванной понежиться, — улыбнулась ему Валя. — В следующий раз надо будет снять номер с ванной, а то душ — это не моё.

«Не только же мне мучиться от неудовлетворённости», — усмехнулся Дима.

— Мама, папа, — из моря вышла Ира. Вода ручейками стекала с её тела.

— Холодная, — взвизгнула Валя, когда девочка дотронулась до неё.

— Нет, это ты горячая, — Ира закуталась в полотенце и села рядом с матерью.

— Оля, выходи погреться, — позвала мать старшую дочь.

— Ещё немножко, — отозвалась та.

— Может мы тоже окунёмся? — Валя развернулась к мужу.

— Почему может. Обязательно окунёмся.

Дима поднялся и помог встать Валентине.

— Горячо, — пожаловалась она, ступив на раскалённые солнцем камни.

— Ты же в купальных тапочках, — удивился он.

— Я о тебе волнуюсь, — улыбнулась жена, посмотрев на его босые ноги.

Он улыбнулся ей в ответ, и они осторожно вошли в воду.

— Холодно, — взвизгнула женщина. И принялась ладонями черпать морскую воду, чтобы полить её себе плечи, руки, грудь.

— Присядь пару раз, как я, и сразу привыкнешь, — сказал Дмитрий.

«Всё хорошо, — вздохнул он, — но плохо, что везде неглубоко, как в детском лягушатнике, а там, — бросил взгляд в сторону горизонта, — сразу обрыв и очень глубоко. Эх, — опять вздохнул, — на даче сейчас бы…»

— Пора собираться и идти обратно, — сбила его с мыслей жена.

— Да, пора, — согласился он.

— Жаль, что всё хорошее, так быстро заканчивается, — Валентина направилась к берегу.

«А иногда, — подумал он, — лучше для всех, чтобы хорошее вообще не начиналось. Вот сегодня я буду несказанно рад, когда этот день закончится».

Ира и Оля не разделили его радости, что пришло время возвращаться. Они нехотя надевали шорты и футболки на ещё влажные купальники.

Дмитрий подхватил рюкзак, который показался ему тяжелее, чем был с утра.

«Размяк, — решил он. — Расслабился. Вот тело и сопротивляется нагрузкам».

— Готовы? — спросил он у своих девочек.

— Да, — вяло ответила Ира.

— Угу, — произнесла Оля.

— Наверное, — пожала плечами Валентина, а потом ахнула. — Только не говори, что обратно надо будет подняться по лестнице.

— Ага, — кивнул Дима.

— Нет, — простонала жена.

— Ох, — вырвалось у Иры.

— Ничего себе, — поддакнула Оля.

— Если другие смогли подняться по лестнице, то и мы сможем, — подбодрил их мужчина. — Или вы предпочтёте канат?

— Нет! — одновременно воскликнули Ира, Оля и Валя.

— Тогда вперёд! — он манул рукой в сторону лестницы, прибитой к скале. — Главное не смотрите вниз. Только наверх. И не торопитесь. Первая будет Ира, потом я, затем Оля и последняя Валюша.

Подниматься приставными шагами оказалось труднее, чем спускаться. Надо было высоко задирать ноги на доски-ступени и подтягиваться, держась за перила. В результате ноги и руки сильно дрожали, дыхание то и дело сбивалось. Сердце ухало в груди и стучало в висках.

— Мы сделали это! — тяжело дыша прохрипела Валя, когда поднялась.

— Ещё нет, — обнял её муж. — Впереди каменная тропа по склону скалы.

— Нет, — уткнулась ему в плечо супруга.

Он ничего не ответил, надеясь, что энтузиазм жены и дочерей немного поубавится после сегодняшнего перехода.

«Море, горы, — поморщился он. — Горы, море. Кажется, меня начинает укачивать от этой однообразной картины».

Дорога обратно до машины заняла почти два часа. Если к морю они всё время спускались, то сейчас приходилось всё время подниматься.

Пить хотелось нестерпимо сильно, а воды, как назло, осталось — на пару глотков. Дима шёл весь мокрый, тяжело дыша, еле передвигая ноги. Казалось, что рюкзак вот-вот перевесит, и он завалится назад, не в силах больше подняться. Сердце стучало тяжело, болью отдавая в рёбра. Его принцессы выглядели не лучше: растрёпанные, уставшие, мокрые от пота…

— Я больше не могу, — первая взвыла Ира. Девочка опустилась на какую-то корягу, с завистью проводив взглядом отдыхающих, которые тоже возвращались с моря, но шли бодро и даже подшучивали друг над другом.

— Солнышко, — Валя достала из рюкзака воду и протянула бутылку дочери, — осталось совсем немного.

— Не могу, — жадно припала к воде Ирина.

— Пей маленькими глотками, — остановила её мать.

— Я тоже хочу пить, — Оля выхватила бутылку с водой из рук сестры.

— Поднимемся наверх, — произнёс отец, опираясь рукой о ствол дерева, — и отдохнём. Не ночевать же нам здесь?