— Ох, ох, — не удержался он, когда увидел приличную горку из камней.

«Если каждый отдыхающий, — усмехнулся, — норовит прихватить с собой подобные сувениры, то интересно, как ещё вода в море не закончилась и вся галька не исчезла. Волшебство, да и только».

— Папа, — вздрогнул он от голоса Оли. — Ну, что ты так долго возишься. Мы с Ирой даже душ приняли.

— Иду, — закрыл багажник и поставил машину на сигнализацию, мечтая о том, чтобы этот день поскорее закончится.

— А вот и папа! — радостно запрыгала Ира, когда мужчина вошёл в номер. — Я такая голодная, — тут же заканючила она.

— И я, — отозвалась Оля, стоя около зеркала с расчёской в руках.

— Ты же говорила, что есть после шести вредно. Диета и всё такое, — напомнила сестре Ирина.

— Сейчас я на отдыхе. А это значит — никаких правил, — пожала плечами Оля.

— Нет, нет, нет, — вмешался Дима. — Как это никаких правил. Так не пойдёт.

— Почему? — удивилась старшая дочь.

— Он не хочет чтобы ты превратилась в хрюшку, — захохотала Ира, повалившись на кровать.

— На себя посмотри, — показала сестре язык Ольга.

— Хрюшка, хрюшка, — гоготала Ира.

— Я тебе покажу… хрюшку, — Ольга бросилась на кровать к сестре и принялась её щекотать.

Дима растеряно смотрел на дочерей.

«Ну и балбес же я, — думал он. — Решил, что старшая дочь намекает, что она уже взрослая… Или это я такой перестраховщик, что мне везде мерещатся те, кто облизываясь смотрят на мою Олечку. Да и на Ирочку сегодня глазели. И на Валюшу. Я с ума сойду, от страха за них, — взял полотенце и сменную одежду. — Дыши, Димка, — уговаривал себя. — Вдох. Выдох. Вы на отдыхе. На отдыхе».

— Пойду приму душ, — чмокнул жену в щёку и скрылся в санитарной комнате.

— Хрюшка, хрюшка, — скандировала Ира.

— Сама свинка, — вторила ей Оля, продолжала щекотать сестру.

Они визжали и катались по кровати.

— Девочки, — повысила голос Валентина.

— Да, мамочка, — почти одновременно произнесли девочки, застыв и перестав кричать и визжать.

— Достаточно, — покачала она головой. — Мне не нравится это. Если одна из вас хрюшка, а другая свинка, то получается, что я свинья, а папа… — запнулась.

— Кабан? — подсказала Оля.

— Никакой он не кабан, — возразила Ира. — Он лев. Р-р-р, — зарычала. — Сильный и грозный лев.

«Который удачно сбежал в душ», — улыбнулась Валентина.

— Если папа лев, то я тоже львица, — засветилась, как новогодняя гирлянда Ирина. — Р-р-р.

— У тебя картаво получается, — засмеялась Оля. — Надо вот так, — и тоже зарычала. — Р-р-р.

— Р-р-р, — рычала Ира встав на четвереньки на кровати.

— Р-р-р, — вторила ей Оля, тоже стоя на четвереньках на кровати.

«Пожалуй, — улыбнулась Валентина, — самое время навестить гордого льва. В душе», — и прихватив полотенце, решительно вошла в санитарную комнату.

Мужчина шагнул в душевую кабину и вздрогнул, когда сверху на него полилась холодная вода.

— Бр-р, — отфыркиваясь, растирал тело и голову.

Вот только напряжение в нижней части тела и возбуждение никуда не ушло. Злые и обжигающие холодом капли воды, ручейками стекали по телу мужчины, жаля его, распаляя ещё сильнее.

«И кто вообще придумал, что ледяной душ, помогает в таких щекотливых ситуациях?» — злился Дима, поворачивая кран с горячей водой.

— Тёпленькая, — улыбнулся он и потянулся за мылом.

В этот момент дверь в санитарную комнату резко распахнулась. Мужчина вздрогнул, охнул, выронил мыло из рук. Он повернулся к двери, одновременно прикрывая «самое дорогое».

— Валя? — ошарашенно произнёс он. — Ты…

— Тсс! — жена прижала указательный палец к губам. — Не надо слов.

Дмитрий сглотнул, убрав руки от «ценности». На его губах заиграла предвкушающая удовольствие улыбка. Он медленно выпрямился, демонстрируя супруге свою «несказанную радость».

— А дети? — шёпотом спросил он, боясь пошевелиться.

— Рычат, — пожала она плечами, снимая с себя пляжную тунику и избавляясь от верха раздельного купальника.

— Ох, детка, — облизнулся Дима, — иди ко мне.

Он протянул ей руку, делая шаг вперёд, не глядя под ноги, наступая на что-то скользкое.

— Ох, — несколько «ярких» эпитетов вырвалось у него, пока он, балансируя на одной ноге, цеплялся за стены.

Валя на инстинктах подалась к мужу, желая уберечь его от падения, но в результате завалилась на него сама. Дима крякнул и ухватился одной рукой за шлаг душа, который не выдержал натуги и счастливо оторвался от насадки, которая была вставлена в специальное крепление наверху.

— Упс, — виновато посмотрел он на раскрасневшуюся супругу, которая распласталась на нём.

— Упс, — вздохнула она, когда в дверь забарабанили их дочери.

— Папа! Папа! Что случилось? — одновременно кричали испуганные шумом девочки.

— Прости, — теперь вздохнул и Дима.

«Сам виноват, — ругал он себя. — Такой момент испортил».

— Папа! — девочки подёргали за дверную ручку.

— Всё хорошо. Я поскользнулся, — крикнул он.

— Ладно, — отозвалась Ира.

— Ты, давай, там, поосторожнее, — произнесла Оля.

«Пронесло», — кривовато улыбнулся супруге мужчина и невольно залюбовался ей. Его рука шаловливо поползла по спине жены.

«Надо хотя бы поцеловаться по-настоящему. Губы зудят без нежных, томных и волнующих поцелуев», — мелькнула у него мысль. Он начал склоняться к губам Валентины, когда раздался голос младшей дочери:

— Мама, долго ты ещё? Я тоже в туалет хочу.

Дима закашлялся, а Валя захохотала, уткнувшись лицом ему в грудь:

— Сейчас выйду. Только папе помогу воду выключить.

Спустя полчаса Дима в свободных шортах канареечного цвета и светло-серой майке жарил шашлык на мангале на территории отеля. В двух шагах от него в креслах из ротанга сидели его принцессы, нетерпеливо ёрзая.

— Как пахнет, — вдохнула аромат жареного мяса и специй Ира. — Когда же мы будем есть?

— Скоро, — улыбаясь ответил ей отец.

— Ты так говорил пять минут назад, — пробурчала Оля.

— И десять минут назад тоже, — поддакнула Ира.

— А почему бы вам не пойти и не прогуляться по саду. Понюхать розочки, — предложила Валентина. — Нагулять аппетит.

— Ну, — надула губки младшая дочь, — аппетит у меня итак нагулялся. А розочки не так вкусно пахнут.

— Я с ней полностью согласна, — вздохнула Оля. — Так вкусно пахнет. Мне кажется, что это будет самый вкусный шашлык, который я когда-либо ела.

Дима улыбаясь слушал девочек: «Вот что значит свежий воздух, — думал он. — Даже Оля, которая с детства привередлива в еде, слюнки от голода глотает».

— Да, — добавила Валя, — у нашего папы получается самый лучший шашлык.

Улыбка мужчины стала ещё шире. Как приятно слышать похвалу из любимых уст. И, кажется, он немного задумался…

— Папа! — воскликнула Ира. — Горит!

— Горит! — вторила ей Оля.

— Горит! — визжала Ира. — Мясо горит!

Дима испуганно перевёл взгляд на мангал. Огонь от углей сильно разгорелся. Он вовсю лизал своими обжигающе яркими языками мясо, нанизанное на шампуры.

— Воды, — произнёс он, и бросился переворачивать мясо, чтобы оно равномерно поджарилось, ну, или подгорело.

— А воды нет, — пролепетала Ира.

— Как нет? — удивился отец. — А бутылка минералки?

— Прости, мы её выпили, — потупила взгляд Валя.

— Ладно, а где контейнер с маринадом? Надо чем-нибудь огонь притушить.

— Ну, — покраснела Оля. — Мы с Ирой съели весь лук, а мама вымыла пустой контейнер. Как-то так, — пожала плечами.

«Эх, — вздохнул Дима, — дома грязную посуду никто мыть не хочет. Всякие жребии устраивают, а здесь… ловко подчистили «следы преступления», — улыбнулся. — Что ж, хотел я их удивить, да видимо, не судьба. Будет как всегда… подгоревшее мясо. Да и как ему не подгореть, когда млеть хочется от ласковых слов жены и дочек. Как же я всё-таки люблю их!»