Красавцем Адам, так Люси назвала малыша, стал только к году. Его глазенки приобрели насыщенный синий цвет, темные волосенки выкатались, а вместо них выросли золотистые кудри.

Мать Люси, которая практически отреклась от нее, когда та рассказала, что беременна от бросившего ее мужчины, после рождения Адама оттаяла сердцем. Даже стала помогать ей деньгами. Но за всё время, что Мария знала Люси, она ни разу так и не приехала, чтобы повидать внука. Она жила в «далекой дыре», как говорила Люси, где именно находится эта дыра, Люси не уточняла. Она вообще не любила говорить о своем прошлом.

Папаша Адама так и не объявился. Отцовские чувства в нем не взыграли. Но в принципе Люси и не сообщала ему, что оставила ребенка.

Люси не унывала, она стала замечательной матерью. Еще и умудрялась зарабатывать, ведя кулинарный блог и администрируя пару сайтов. Мария не знала, каковы были ее доходы, но ей хватало денег на оплату счетов и обеспечение себя и малыша всем необходимым. Она даже пыталась несколько раз вернуть Марии и Джефу деньги, потраченные на нее.

– Вы познакомились в парке. И? – голос доктора вернул Марию в реальность.

– Я пригласила ее в гости. Так мы и подружились, – пожала плечами она.

– Коротко и ясно, – усмехнулся доктор.

– Просто не о чем рассказывать. Обычная женская дружба. Совместные походы по магазинам, прогулки, ничего интересного.

– А как вы познакомились с Джефом?

– Джеф – продюсер. Он часто посещал музыкальные школы, присутствовал на прослушиваниях и выступлениях в поисках юных дарований. Он заметил меня на финальном прослушивании в Манхэттенской консерватории. В тот же день мы подписали контракт.

Мария вспомнила, как он единственный из тройки продюсеров спросил, кто автор произведения, которое она играла. Для нее стало настоящим шоком, когда он назвал ее имя, ее, а не Дерека Майлза, бесспорного фаворита конкурса.

Позднее, спустя несколько лет, когда они валялись с Джефом на диване в обнимку, она спросила у Джефа, почему он выбрал ее.

– Ты случаем не прогадал? У Дерека редкий талант, и это видно невооруженным глазом.

– А у тебя душа. Не знаю кто как, а я заметил это сразу.

– Душа, – Мария разочарованно хмыкнула, она-то втайне надеялась на слова, что ее способности ничуть не хуже, чем у Дерека.

– Ладно, скажу честно, что повлияло на мой выбор. Мне бы не хотелось сейчас обниматься с Дереком, – он рассмеялся и громко чмокнул ее в щеку.

– Мое дебютное выступление состоялось на открытие Риверсайдской церкви после реконструкции, – продолжила она, не глядя на Кларка. – Джеф приложил немало усилий, чтобы убедить ее старшего священника. Событие освещалось в прессе. Прихожане, делясь впечатлениями, говорили, что не могли сдержать слез при звуках рояля, настолько музыка затронула их сердца. После службы сам старший священник подошел к Джефу и сказал, что почувствовал, как во время моей игры на церковь снизошла благодать. В этот день я потеряла отца и Кейтлин, и было бы вполне логично, если бы Джеф тоже исчез из моей жизни, заменив меня кем-нибудь менее проблемным, да тем же Дереком. Но Джеф остался оберегать и опекать меня, зная наверняка, что первые несколько месяцев после потери от меня вряд ли можно было ожидать каких-то результатов.

– А потом ваши отношения переросли в романтические? – предположил доктор.

– Нет. Какая романтика? – вполне искренне возмутилась Мария. – Нас не связывали никакие обещания и обязательства, кроме тех, что были указаны в контракте.

– Тогда секс, полагаю, тоже входил в его условия? – ехидно заметил он.

– Нет, он не был обязательным.

Марию раздражали слишком личные вопросы доктора, но она не кривила душой, говоря об отношениях с Джефом. Помимо работы, их связывало нечто большее, что не вписывалось в рамки общепринятых понятий. С ним было легко – легко работать, легко общаться на любые темы, легко заниматься любовью. Она доверила ему не только свою карьеру, но и жизнь. При этом в его жизнь Мария не вмешивалась. Она била ключом. Как он успевал при своей бешеной загруженности развлекаться, для нее оставалось загадкой. Его романы длились недолго, на светских раутах каждый раз его сопровождала новая пассия. Актрисы, певицы, модели сменяли друг друга, а Джеф смеялся над своим непостоянством, говоря, что его друзья уже делают ставки на то, сколько продержится очередная подружка.

Мария не ревновала, не чувствовала уколов самолюбию, когда на страницах журналов ей попадалась его фотография с какой-нибудь красоткой. Она оценивала только, насколько хорошо девушка получилась. Что касается Джефа, на фотографиях он всегда выглядел идеально – его прищуренные глаза лучились, а улыбка очаровывала. В реальной жизни он тоже был идеален, за исключением тех случаев, когда просыпался помятый, с жутким похмельем и сам не понимал, зачем бросил в клубе разочарованную подружку и уехал, причем не к себе, а к Марии.

Впрочем, Джеф часто относился к ним несерьезно. Мария вспомнила один случай. Вечером они смотрели бейсбол, развалившись на диване. Мария устроила голову на коленях Джефа, подложив под нее подушку, вяло следила за передвижением игроков по полю и почти засыпала – болельщик из нее был никакой. Джеф время от времени делал пару глотков из запотевшей бутылки «Будвайзера», а свободной рукой поглаживал волосы Марии. Трель звонка вынудила Джефа поставить бутылку на подлокотник дивана и взять мобильник. Мария невольно прислушалась к приятному женскому голосу. Неведомая девушка предложила Джефу провести этот выходной вместе, и когда Джеф ответил, что очень занят, она явно расстроилась и по-детски раскапризничалась, пытаясь уговорить его.

– Детка, я действительно не могу приехать. Сейчас я усиленно работаю над самым важным проектом в моей жизни. Так что прости, в другой раз, – он сбросил вызов и проговорил, снова принимаясь за пиво: – Нет, Мышка, так она долго не протянет. Две недели общаемся, а уже выносит мозг.

– Мария, расскажите немного о Джефе, – доктор вырвал Марию из приятного плена теплых воспоминаний.

– Джефа можно назвать баловнем судьбы. Ему всегда везло. Может, причиной тому было и не везение, а то, что он обладал особенным магнетизмом. Он нравился людям, всем без исключения.

– Так не бывает, Мария, – усомнился доктор.

– О, вы просто его не видели. Иначе бы и вы попали под его чары.

– Ну, это вряд ли, – поморщился Кларк. – У меня другие вкусы.

– Безусловно. Он не только обаятелен, но и хорош собой. Чем-то похож на вас, – Мария удивилась тому, что заметила сходство только сейчас, хотя сходством в обычном смысле слова это было сложно назвать. – У него тоже голубые глаза. Но у вас они бледные, уставшие, а у него яркие и сверкающие. У вас обоих светлые волосы, но у Джефа они золотистые, волнистые, со вкусом уложенные, а у вас, – Мария чуть не сказала мышиные, но вовремя подобрала другое слово, – а у вас с пепельным оттенком и зализаны назад, – Кларк поморщился, наверное, ему не понравилось слово «зализаны». – А еще у вас обоих тонкие губы, только у Джефа они часто улыбаются, а у вас недовольно кривятся, вот как сейчас. А еще…

– Мария, может, хватит сравнивать меня с вашим Джефом?

– А еще вы оба высокие. Вот только у него была спортивная фигура, а у вас… астеническое телосложение, так называется правильно, да?

– Прекратите, Мария. Я уже прекрасно понял, что в вашем понимании до Джефа мне, как до Луны. Давайте закроем эту тему.

– Хорошо. Вы говорили, что у вас новости о моих друзьях.

– Да, говорил. Джефу пока не удалось дозвониться, – Кларк прекратил массажировать ноги, поправил подол сорочки и укрыл их простыней. – А с Люси не всё так гладко. Тот номер, что вы мне продиктовали… Его не существует в природе. В телефонном справочнике штата данные о Люси Мейсон отсутствуют. Я подумал, что телефон мог быть оформлен на кого-то другого, и попросил ребят из полиции пробить вашу подругу по базам. Так вот, Люси Мейсон не имеет никакого имущества, ей не выдавалось водительское удостоверение, она никогда не оплачивала коммунальные услуги, налоги и штрафы. По всем возможным графам в сведениях о данном лице стоит прочерк. Либо вы что-то напутали, либо Люси Мейсон жила только в вашем воображении.