— Я еще час и домой.

— Хорошо, жду.

Я собираю учебники на завтра и звоню родителям. Все же хорошо, что они так спокойно приняли мой выбор. А вот чего ожидать от Марго это большой вопрос. Но Раинер успокаивает тем, что если отец уступит, то и матери придется согласиться. Я слышу стук каблуков по паркету и мгновенно напрягаюсь. Черт, стоило только подумать о ней и на тебе, как снег на голову.

Она поднимается по лестнице. Я, замерев, стою у стола и напрягаю слух. Она проходит мимо двери в кабинет, странно чего это она крадется. Я тихонько приоткрываю дверь и узнаю Арианну. Во мне точно бомба взрывается. Я выскакиваю в коридор.

— Что ты тут делаешь?

Девушка у двери в спальню оборачивается и натянуто улыбается.

— Ах, я тебя ищу.

— Что ты тут забыла? И как вошла? Наглости тебе не занимать. Раинер еще не приехал…

— А я приехала к тебе.

Она подходит ко мне, я опасливо отшатываюсь от нее к лестнице.

— Что тебе нужно? Пришла мне угрожать? Запугивать? Или снова деньги предлагать?

— Нет, угрозы на тебя не действуют, я пришла, чтобы…, — она бросается на меня и толкает с лестницы. Я успеваю схватиться за перила. Ах ты, сука, пришла меня покалечить. Хватаюсь за ее волосы, она визжит и рвется назад. Я от злости готова выдернуть ей все волосы. Она бьет меня каблуками по ногам, боль пронзает до костей. Я кричу и еще сильнее дергаю ее за волосы. Она принимается размахиваться кулаками, несколько раз попадает мне по лицу, толкает к перилам, я едва не переваливаюсь, но крепко держусь за эту тварь. Она дергает меня из стороны в сторону, точно крокодил, выкручивается и толкается. Я хочу перехватиться, ломаю ногти, она бьет в живот, я задыхаюсь, бьет еще раз, где она этому научилась, ее ногти впиваются мне в горло, вонзается так сильно, что я чувствую, пронзающую острую боль. Я в ужасе. Она толкает к лестнице, еще один толчок и я срываюсь вниз. Падение быстрое, мысленно я к этому готова, вся сжимаюсь и крепко ощущаю ребрами первые четыре ступеньки. Это очень больно. Я кубарем слетаю, ощущая каждой частью тела острые углы и врезаюсь головой в нижний столб перил… Темнота. Что со мной случилось? Мне хочется открыть глаза, я не могу. Слышу голос Раинера. Он зовет меня. Хочу отозваться, но не могу. Язык не слушается. Я не ощущаю тела, ничего, будто парю в темноте. Холодно. Но вот он свет, манит меня. Я бегу к нему и все отчетливее слышу голос Раинера. Он зовет меня снова и снова, с такой болью в голосе, что плакать хочется. Но свет оказался точно разряд тока. Я не могу его выносить и шарахаюсь от него. Он снова бьет, пронзая тело до мозга костей.

Открываю глаза. Белый потолок. Он мне незнаком. Большое до пола окно. Белые полупрозрачные шторы, колыхаются и надуваются. Теплый ветер гуляет по комнате. Это не совсем спальня в Париже, не моя и не Раинера. Шея болит, очень болит. Вспоминаю драку с Арианной и падение с лестницы. Ах, моя спина. Как больно.

— Раинер…, где ты? Где я?

Я плачу.

Раинер прибегает на мой зов, берет за руку и осыпает лицо поцелуями. Заикаясь и задыхаясь, я спрашиваю его, что со мной. Почему я так слаба, что даже не чувствую своего тела. Отвечает, что у меня сотрясение мозга, но самое худшее — выкидыш, я потеряла много крови и пролежала без сознания двое суток. Я смотрю на Раинера и читаю в его глазах невосполнимую утрату, боль, отчаяние и злость. Слезы режут глаза. Его горячие руки согревают ладонь. Он шепчет, что все будет хорошо, я поправлюсь и тогда, мы поженимся. Но мои мысли кружат вокруг одной фразы «выкидыш». Я была беременна. У нас мог быть ребенок. А она его убила во мне. Сколько можно, когда она оставит нас в покое? Слезы наполняют глаза, образ Раинера расплывается. Я зову его. Голос дрожит. Он целует меня и осушает слезы.

— Все хорошо, девочка моя. У нас еще будут дети.

— Она столкнула меня…

— Я знаю, она призналась во всем. Больше мы ее не увидим. Мои и твои родители встретились и поговорили. Они решили не лезть в нашу жизнь, особенно моя мать. Поэтому я, не дожидаясь, когда ты придешь в сознания, перевез сюда в Испанию. Мы тут поживем, пока ты полностью не оправишься.

— В Испанию?

— Да. Мы в городе Марбелья, это рядом с Гибралтарским проливом, дом стоит у побережья моря. Из этого окна его можно увидеть.

— Правда? Помоги мне встать.

— Ты еще очень слаба. Я возьму тебя на руки.

Он осторожно сажает меня. Кости хрустят. Позвоночник как деревянный.

— У тебя на шее гипсовый воротник.

— Надеюсь, я не инвалид?

— Нет, у тебя очень крепкие кости. Присутствуют синяки, но это все пройдет. Вот увидишь, все будет хорошо, моя любимая.

Его теплые слова утешают, берет меня на руки и несет на широкий балкон. Солнечный свет бьет в глаза. Я не сразу разглядываю синее море, оно сливается на горизонте с небом и мне кажется, что я вижу только его. Постепенно мои глаза привыкают к свету, и передо мной открывается восхитительная радующая глаз картина. Цветущий зеленый сад, над которым радужно поблескивает синяя гладь моря, небо кажется высоким из-за белоснежных и пушистых как вата облаков. Я вдыхаю морскую свежесть и с упоением подставляю лицо дуновению теплого ветра. Я жадно наполняю легкие воздухом и чувствую, как ноги и руки начинают покалывать и покусывать, точно миллионы иголок впиваются под кожу. Я потеряла ребенка, но не утратила любовь Раинера. Он еще раз доказал, чтобы не случилось, и в каком состоянии я не пребывала, все так же сильно необходима ему.

Раинер трется щекой об мою щеку и целует в губы. Несмотря на ноющую боль, мое сердце бьется с удвоенной энергией. Я очень рада, что встретила именно Раинера. Рядом с ним я чувствую себя увереннее, смелее и сильнее. Мы все еще вместе, и чтобы не случилось, я готова преодолеть любые трудности во благо нашего будущего.

Конец