— Не за что.

Я выхожу из машины с чувством облегчения. Мне нравится, что он борется с моим трудным характером, и сам выловил меня на улице. Нам нужно было высказаться и понять друг друга. Но что дальше?

С легким волнением я высушиваю волосы перед зеркалом. Дрожь и нервозность усиливается с приближением часа, когда Раинер приедет. Вчера перед сном он меня предупредил, что заедет за мной к одиннадцати. Теперь я уверена, что нравлюсь ему, хотя до сих пор не могу в это поверить. Он точно извращенец со странностями, ведь какого нормального парня, может привлечь моя внешность? Мои маленькие губы не созданы для поцелуев, а пальцы в волосы если запустишь, то запутаешься в них навечно, глаза такие большие, что в темноте они напугают кого угодно и форма лица… Широкий лоб и узкий подбородок. Это все от мамы и почему я не пошла внешностью в отца с его прямоугольным лицом, густыми волосами и миндалевидными глазами. Мама, наверное, свечку держала, когда зачала от отца.

Я расчесываюсь и иду одеваться. Сегодня солнечно и тепло, я надеваю белую юбку и бежевую блузку с длинным рукавом. Звонит Раинер. Он уже подкатил и ждет меня. Я беру кофту на тот случай, если погода изменится и выхожу на улицу.

Раинер стоит у машины в джинсах и серой футболке. Его губы растягиваются в довольной улыбке. Все никак не могу привыкнуть к его внешности, где-то в голове отложилось, что он кареглазый шатен и не выходит этот образ из головы. Я подхожу к машине и бросаю на него, взгляд искоса.

— Какой у тебя рост?

— Метр девяносто, — он открывает пассажирскую дверь. — А что?

— Вспомнила, что вокруг тебя крутятся только высокие девушки. Это правда, что парням нравятся длинноногие девушки?

— Меня мало интересуют женские ноги, главное, что они ровные, а не колесом.

Я наигранно смеюсь.

— А у меня какие?

Мы смотрим на мои ноги.

— Тебе не о чем беспокоиться, все при тебе. Кстати, очень красивая юбка.

— Да, ты тоже хорошо выглядишь.

— И долго мы будем друг друга поддевать? Может, ты уже сядешь? — произносит он с легким раздражением.

Я покорно сажусь в салон и вдыхаю аромат кожи. Он садится за руль.

— И куда мы?

— Это сюрприз.

— Ненавижу сюрпризы. Не люблю гадать.

— Это прекрасное место, я думаю, ты там была.

Когда мы выезжаем за черту города я скорее догадываюсь, куда он меня везет.

— Версаль?

Раинер улыбается и кивает.

— Ты не угадал, я там не была.

— Разве? Почему?

— Времени не было. Чем вчера вечером занимался? Кайфовал с любовницами?

— Ничего подобного. Я думал о тебе.

— Конечно, конечно.

— Я говорю правду. Последнее время я только и думаю, как искупить свою вину. Думаешь, мне самому было приятно узнать, что я поцеловал девушку, с которой общаюсь и жду с нетерпением нашей встречи. И к тому же позволил целовать ее другим.

— И вы так со всеми девушками поступаете?

— Нет. Я хожу в клуб, чтобы расслабиться и иду туда с девушкой.

— Да ты что? А как же та девушка отнеслась к тому поцелую?

— На ее мнение мне плевать.

— Почему?

Он молчит до самого приезда в Версаль. Я больше не задаю вопросов, хотя их миллион. Но меня интересует его отношение ко мне. Что будет дальше? Что он хочет от меня и что он думает?

Раинер паркуется на стоянке. Мы проходим через ворота чести на почетный двор. Он огромен. У входа во дворец мы занимаем очередь. Пока мы движемся медленным строем, я разглядываю крышу и фасад.

Мы недолго гуляем по большим величественным залам Версаля, Раинер предлагает выйти в сад. У меня челюсть отпадает. Он непросто большой, он громадный. За весь день его не обойдешь.

— И это все сад?

— Отсюда даже не увидишь его конец. Пошли, дойдем до фонтана Басен.

Он предлагает мне руку, но я отказываюсь. Мы минуем первую лестницу, затем вторую, третью и после четвертой подходим к первому многоярусному фонтану. Раинер предлагает сфотографироваться и достает смартфон.

— А что потом, будешь всем рассылать мою фотографию и смеяться?

— Ты мне не доверяешь?

Я оценивающе гляжу на него и мотаю головой.

— На обратном пути. Для начала ответь на мой вопрос. Почему тебе было плевать на ее мнение, она же твоя девушка.

Мы идем дальше прогулочным шагом.

— У меня есть два вида девушек, только не перебивай, — умоляет он, я киваю. — Первая — это те с которыми я только сплю, а вторая — с которой встречаюсь и хочу с ней серьезных отношений. И если у меня есть вторая, то не будет первой. Но раз у меня нет постоянной, я нахожу первую, на одну ночь. Поэтому до ее мнения, мне нет дела. Теперь ты понимаешь?

— А я тогда кто?

— Все зависит от тебя.

— А ты что думаешь?

— Вот так сразу предложить тебе стать моей девушкой, глупо. Для начала узнаем друг друга получше. Будем встречаться, общаться, а там будет видно. Но я тебе сразу скажу, что пока ты не грубишь, ты мне очень нравишься.

— И даже моя внешность?

— А при чем тут внешность? Я не знаю, кто эту фигню придумал про внешность, идеал, шестьдесят — девяносто, что это, зачем? Главное, красота души, а не красота внешняя. Думаешь те телки, с которыми я сплю, нравятся? Характер у них просто дерьмо. Во-первых, тупая, во-вторых, истеричка. Я ищу девушку спокойную, умную, готовую понять и сопереживать. Ты прочитала книгу, которую я тебе подарил?

— Да.

— И какая была твоя реакция?

— Я плакала.

Раинер улыбается.

— Красота лица, фигуры — это лишь временно. А характер с нами навсегда. Если я буду искать себе жену, то буду смотреть на ее характер, а не на внешность.

— А если она косая и кривая?

— Это все можно исправить, а характер нет. Легко изменить жизнь, труднее изменить подчерк. Вот скажем, ты меняешь университет с лучшего на худший или, наоборот, но ты же не станешь учиться хуже или лучше. Или изменив форму носа или стрижку, ты же не станешь думать иначе или делать по-другому. Так ведь?

Я киваю.

— Я на девяносто пять процентов уверен, что ты думаешь, раз я такой крутой и у меня крутая машина, значит, мне хочется и девушку крутую, скажем модель или актрису. Смой с нее косметику и окажется, что она обычная девчонка с комплексом неполноценности. Вот почему мне нравилось с тобой общаться. Ты веселая, жизнерадостная, умная, кокетливая. Общаясь с тобой, я чувствовал себя спокойно, легко. И тут Марк берет и все обламывает. Да я был неправ, солгав про внешность. Но характер у меня тяжелый. Я властный, требовательный, грубый, я тоже бываю вредным, упрямым. Но с тобой мне удавалось быть терпеливым, уступчивым, потому что я был уверен — ты меня понимаешь, ты этого хочешь, хочешь, чтобы я был нежным, добрым.

— А ты разве не нежный и недобрый?

— Только с животными и детьми. Но если ты будешь вредничать, грубить, подкалывать, чем я на это могу ответить, как ты думаешь?

— Тем же?!

— Вот именно.

Да уж, рассуждать он мастер.

— Странно, то что те девушки, с которыми ты только спишь не уродины.

Раинер пожимает плечами.

— Она думает о своей красоте, как удлинить ногти и что надеть. А о том, что происходит у нас в городе, или у меня в душе ей плевать. Она только и умеет, что раздвигать ноги. Если раньше я пытался такую девушку удовлетворить, то сейчас я ничего не делаю. Да и ей, по сути, все равно. Думаешь, тебе бы это понравилось?

— Быть такой, как ты или как она?

— Неважно.

— На твоем месте я бы не пыхтела, ища эти короткие связи. А быть такой, как она, я бы никогда не смогла.

— А если очень хочется секса?

— На этот вопрос я не могу ответить, потому что не знаю, что это.

— Хорошо тебе.

— Терпи. А долго ты встречался со своей бывшей девушкой?

— Полгода.

— Она с тобой учится?

Раинер кивает. Мы доходим до фонтана Басен.

— Она хочет все вернуть. Но измену я не прощаю.

Я украдкой смотрю в его профиль. Он тоже скашивает глаза в мою сторону. Мурашки бегут по спине. Я опускаю глаза себе под ноги. Раинер поворачивается ко мне и предлагает пройти в ресторан La Flottille. Я соглашаюсь. Мы обходим гранд канал, вся молодежь и туристы собрались на улице под козырьком ресторана. Раинер проходит в помещение я следом, тут почти пусто. Мы садимся за столик и заказываем по чашке капучино и круассаны с шоколадом.