— Я тут подумала, на выходные поедим к моим родителям?

— Чудно. А они не сыграют с нами злую шутку?

— Они на это неспособны.

— Утешает. Мне отец звонил, извинялся. Мать не хочет со мной разговаривать.

— Давай не будем говорить о них и портить себе настроение.

— Хорошо, — он целует меня в висок, и мы кормим друг друга. После ужина мы относим тарелки на кухню. В гостиной он меня обнимает и распускает волосы. — Прежде чем мы пройдем в спальню я хочу еще раз попросить у тебя прощения и убедиться, что ты готова быть моей…, — он прерывается и что-то достает из пиджака. Я выдыхаю и смотрю на него. Раинер открывает футляр внутри золотое кольцо с бриллиантом. Задерживаю дыхание я поднимаю глаза на Раинера.

— Я… я… я не знаю что сказать…, что это?

— Это знак моей любви и желания быть с тобой. Я мог бы назвать это предложением, но лучше потерпим, до того момента, когда наши родители будут к этому готовы. Что скажешь?

— Конечно, я скажу — да.

Раинер надевает мне на палец кольцо. Странное ощущение, будто я принадлежу уже не только себе. Он подхватывает меня на руки и относит на кровать. В этот раз он не рвет платье, а осторожно его тянет верх. Я торопливо помогаю ему избавиться от рубашки. В перерывах мы целуемся и падаем на кровать. Он в нетерпении срывает с меня белье и жадно припадает к груди. Он был везде, не нашлось такой части тела, которую бы он не приласкал.

В этот раз не было боли, только сладостные движения навстречу друг другу, и трепетные прикосновения, сводящие меня с ума. Мы занимаемся любовью до изнеможения, принимаем ванну и утомленные ложимся спать. Под утро он снова будит меня ласками, откуда у него столько желания и сил. Но мне это нравится. Не понимаю, как раньше жила без этого и зачем его только отталкивала. Столько времени потрачено впустую, но мы готовы быстро наверстать упущенное.

В субботу утром я предупреждаю родителей, что мы с Раинером приедем завтра к обеду. Раинер в нетерпении увидеть дом, в котором я выросла.

Мы выезжаем около девяти и к обеду добираемся до дома родителей. Мои колени и руки начинают дрожать. Надеюсь, мама встретит нас без фокусов, не хочу за нее краснеть и с психом покидать их. Они должны принять мой выбор и мое будущее с Раинером.

— Тут у вас просторно, а это то, что я думаю? — Раинер указывает на ферму.

— Да, — краснею и открываю дверь автомобиля.

Мне навстречу выбегает Макс. Он обнюхивает Раинера. На крыльцо дома выходит мама с папой. Мама с подозрением прищуривается. Папа подзывает к себе пса. Я беру за руку Раинера и мы вместе подходим к крыльцу.

— Добрый день, — папа делает первый шаг и с улыбкой пожимает руку Раинеру. — Как добрались? — я обнимаюсь с папой.

— Отлично.

Раинер здоровается с мамой, она жмет его руку и целует меня в щеку.

— Давайте пройдем в дом, — предлагает она.

Мы с Раинером облегченно выдыхаем, страшное позади. Родители все поняли и без слов. В столовой мама накрыла богатый стол. Мы все садимся и мгновение молча переглядываемся.

— Твой звонок был неожиданностью, — начинает мама. — Я вижу на твоей руке кольцо.

Родители смотрят на мои руки.

— Ты решила бросить учебу? — голос у мамы напряжен.

— Нет. Мы не собираемся бросать учебу, — отвечает за меня Раинер. — Кольцо я подарил Софи, потому что она моя любимая девушка. Обручиться мы всегда успеем. Мы поживем в гражданском браке, а когда закончим учебу — распишемся и сыграем свадьбу. Думаю это время даст нам всем свыкнуться и доказать кое-кому, что мы серьезно настроены.

Родители встревоженно смотрят на нас.

— А кто это кое-кто? — спрашивает папа.

— Моя мать.

— На кого ты учишься? — уже мягче говорит мама.

— На стоматолога.

Она слабо улыбается. Мы быстро разговорились, выпили, поели и вскоре перешли к осмотру дома и фермы. Наблюдая со стороны за родителями, я улыбаюсь. Раинер понравился им. Позже мама мне сказала, что была неправа и берет все обидные слова о моем парне назад.

Раинер с интересом оглядел с папой ферму. Задал ему множество вопросов, папа с гордостью хвалился своими трудами. Мы с мамой стояли в стороне и тихонько разговаривали.

— Ты теперь живешь у него?

— Да.

— А его мать, она против тебя?

— Она еще та стерва. Они нашли ему графиню, но Раинер даже слышать ничего не хочет. Он любит меня.

— А что будет, если ты забеременеешь?

Забеременею? Все возможно, мы не предохраняемся. Так что я уже могу быть беременной.

— Я сохраню ребенка, — отвечаю без раздумий. Уверена, Раинер также ответит.

— Ты эту тему уже обсуждала с ним?

— Ага.

В пять вечера мы тепло прощаемся с родителями и приглашаем их в гости на будущей неделе. Они пообещали приехать. Мы возвращаемся в Париж уже к семи, и я решаю узнать у Раинера мнение о ребенке, он отвечает, что будет только рад стать отцом. Я несколько удивлена. Не думала, что он этого так хочет. Все же на первом месте у нас получение специальности и дальнейшее трудоустройство. Мне, конечно, не очень хочется сверкать круглым животом в университете. Нам бы потерпеть еще три года. Это большой срок. Все же нам стоит изредка предохраняться или мне следить за овуляцией и не заниматься в эти дни сексом. Мы долго обсуждаем эту тему лежа в кровати. Раинер против предохранения и избегать того, чего возможно, мы сами хотим. Он считает, что ребенок крепче свяжет нас и положит конец командирским замашкам его матери.

— Не стоит бежать от судьбы. Но если ты так боишься зачать, давай потерпим еще годик.

Я киваю и льну к его груди, он обнимает меня и целует. Кладу голову ему на плечо и вспоминаю наше первое столкновение в университете. Напоминаю ему об этом. Он смеется.

— Ты мне показалось высокомерной.

— А ты меня смутил. Особенно твои глаза. Всегда когда ты смотришь на меня, мне кажется, что ты заглядываешь в душу. Так неловко становится. Сейчас ты хорошо видишь?

— Да. Зрение больше меня не подводит.

— Я очень рада. Давай как-нибудь снова поедем в Версаль.

— Без проблем, а на летние каникулы отправимся в Ниццу.

— Было бы чудесно.

Он затягивает меня на себя, и я осыпаю поцелуями его грудь и торс. Обожаю его тело, так бы и съела. Он быстро воспламеняется и вскоре, я оказываюсь под ним. Раинер привязывает мои руки к кровати и слишком долго мучает, прежде чем берет свое. Наши сексуальные игры и эксперименты оставляют меня без сна на всю неделю. В университете я едва не сплю. Эмили надо мной хохочет и подкалывает.

За последние два месяца я впервые вижу Марка, он стоит у кондитерской в кругу своих друзей и пьет из стаканчика кофе. При виде меня он отворачивается. Многие кто меня презирал или ненавидел, теперь всячески избегают и даже не смотрят в мою сторону. Это к лучшему, пускай делают вид, что их не существуют.

Подъезжает Роби, и я исчезаю в машине. Мне так неудобно, что бедняка водитель постоянно в машине, то Раинера привозит и отвозит, то меня из дома к университету и обратно.

— Роби у тебя есть семья?

— Есть.

— Ты прости, что тебе приходится безвылазно колесить по городу.

— Что вы, мадмуазель. Это моя работа, заработок, и она мне нравится. Не такая она сложная и тяжелая. Не беспокойтесь за меня.

Что ж ему виднее. Я приезжаю домой раньше обычного, поднимаюсь к себе, переодеваюсь и сажусь за уроки. Звонит Раинер.

— Ты уже звонила родителям?

— Нет. А что?

— Завтра уже суббота, встретим их дома или в ресторан пригласим?

— Я думаю, они захотят увидеть, как мы живем, то есть, как ты живешь и я на твоей шее.

— Опять ты за свое. Мы вроде обсуждали эту тему. Теперь мы живем в гражданском браке.

— Извини, мне все же неудобно. Скорее бы начать работать.

— Ты лучше подумай о нас или как сегодня ночью порадовать меня.

— Порадовать? В каком смысле?

— Ты забыла? Я люблю разнообразие и ролевые игры.

— Ах, вот ты о чем, извращенец. Что-нибудь придумаю.