— Зачем ты села к нему в машину?

— Я не хотела, он меня силой усадил.

— Что он спрашивал?

— Ничего.

Раинер прищуривается. Я кусаю губу.

— Номер телефона, но я сказала нет. А что тебя напрягает?

— А разве ты ему не строила глазки при мне? Отличный появился вариант проверить меня на ревность. А ведь такое искушение, богатый, крутой мужик на тачке.

Я изгибаю брови и улыбаюсь.

— Я не строила ему глазки. Не придумывай. И мне все равно, кто он. Я была бы рада, если мои услуги, как сиделки не прошли впустую.

Раинер качает головой.

— Софи, я не могу смотреть на тебя и думать как о друге. Мы не можем быть друзьями. Ты моя девушка, ты дала согласие.

Минуту я молчу и обдумываю его слова.

— У тебя есть настоящие друзья, хотя бы один? Для меня друг — это человек, которому я доверяю тайны, я в нем уверена, и дорожу дружбой, как музейным экспонатом.

— Не понимаю…

— Ты мне лгал.

— Неет…, — он закрывает глаза. — Да я лгал о своей внешности, спорил на тебя. Это моя вина и бумеранг судьбы меня наказал. Я не хочу больше повторять эту ошибку. Я виноват перед тобой и прошу у тебя прощения. Давай вернемся к тому, на чем остановились.

— Сначала как друг докажи, что тебе можно верить.

Раинер переводит дыхание и кивает.

— Ты права. На твоем месте я бы держался подальше от таких предателей. Не понимаю, почему ты еще здесь? Только не говори, что тебе меня жаль.

— Ты не поверишь, но я сама не знаю. Я просто чувствую, что нужна тебе.

Мы молчим и долго смотрим, как за окном дождь сменяется снегом.

— Послезавтра Рождество. Поедешь к родителям?

— Как я могу тебя бросить?

— Они будут задавать вопросы. Это все же семейный праздник. Ты должна быть с ними.

— Поеду на Новый год.

Раинер пожимает плечами и просит помочь пройти в душ.

— Черт этот гипс, как мне надоело.

— Давай я тебя намылю и протру влажным полотенцем, — предлагаю, хотя сама не понимаю, как это буду делать, ему ведь придется раздеться наголо. Ловлю его игривую усмешку и блеск в глазах. — По пояс, — добавляю и заставляю его сесть на стул.

— Если ты была на моем месте, я тебя всю помыл, даже там, где бы ты ни захотела, — произносит он с жаром.

— Очень хорошо, что я не на твоем месте.

За все время Раинер искренне добро улыбается и благодарит за то, что я вожусь с ним. Вечером мы заказываем ужин из турецкого ресторана и за стол приглашаем Джози. Мы весело проводим время за игрой в монополию, а потом садимся за уроки. Раинер предпочитает всю работу делать в ноутбуке, мне легче писать от руки. Завтра последний день в университете и снова каникулы до шестого числа. Раинер уговаривает меня переночевать у него, я сегодня в хорошем настроении и соглашаюсь.

После занятий в университете я звоню родителям и говорю, что не могу приехать на Рождество. Мама недовольна, подозревает, что я продолжаю встречаться с Раинером. Мне приходится рассказать об аварии, но умолчать о том, что я его сиделка. Мама вроде бы успокаивается и требует, чтобы я тридцать первого числа была у них. Тут я уже не могу отказать. Только бы она не кричала и не ворчала.

На Рождество мы с Джози наряжаем елку в доме Раинера. Он сам сидит на диване и подшучивает над нами. Тут без предупреждения приезжают его родители. Раинер встречает их безрадостным взглядом. Джози уходит на кухню. Я здороваюсь, Марго не смотрит в мою сторону. Саломон поздравляет меня с Рождеством и садится напротив сына. Марго подает подарок Раинеру, он даже не глядит на него. Я незаметно исчезаю на кухню. Джози заваривает чай и относит поднос.

— Какого хрена…, — слышу я рев Раинера. Что на этот раз? Он всегда разговаривает с матерью на повышенном тоне? — Это я буду решать. Не суйтесь в мою личную жизнь… Размечталась.

Джози забегает на кухню.

— Что там? — спрашиваю шепотом.

— Его маманя говорит, что они нашли ему невесту с богатой родословной. Он швырнул ее подарок в стену, какие-то часы.

Мы прислушиваемся. Они уже ему невесту подыскали? От этой мысли мне становится досадно. Слышим, как по паркету стучат каблуки.

— Ты будешь делать, что я говорю, — кричит женщина.

— Нет, у меня есть другая.

Я сглатываю и напрягаю слух.

— Никакой другой у тебя не будет.

— Если ты такая жадная до денег сама женись на ней или роди пацана и указывай ему, а меня ты не заставишь.

— А ты что сидишь? — я так понимаю, женщина обращается к мужу, голос его отца я уже не слышу, если он что-то и говорит, то спокойно. — Когда встанешь на обе ноги, мы снова поговорим.

Каблуки стучат в направлении лестницы. Я выглядываю и вижу, как Саломон стоит перед сыном и что-то ему говорит. Раинер вскидывает голову и с вызовом смотрит на него.

— Пусть заставит меня, — отвечает Раинер. Саломон улыбается, подходит к стене, поднимает с пола черную коробочку и ставит ее на столик.

— С Рождеством.

Что у него за родители такие? Пришли, покричали и ушли. Я в шоке. Возвращаюсь в гостиную. Раинер мрачно смотрит в окно.

— Твой папа носит часы? — спрашивает он.

— Эээ, да.

Раинер кивает в сторону черной коробочки.

— Можешь подарить ему.

— Но он же твой. Тебе мама подарила.

— Нет. Он от австрийской графини, я ей страшно понравился, — зло усмехается Раинер и бросает на меня суровый взгляд. Я открываю коробочку, внутри золотые часы, инкрустированные бриллиантами. Ого, да это почти предложение.

— И что ты ответишь ей?

— Да пошла она. Я что баба какая-то и меня можно купить за побрякушки.

— Побрякушки? Эти часы, наверняка, стоят целое состояние.

— У меня есть право голоса. Я сам вправе решать свою жизнь. Ни на какой брак по-расчету я не соглашусь.

А кто та загадочная девушка, которой он защищался перед матерью? Мне так хотелось спросить, но я промолчала и вернула часы на столик. Раинер попросил отвезти его в спальню. Настроение было подпорчено. Больше мы не возвращались к этой теме. Я сама не хотела ее мысленно развивать. Меня страшила воображаемая картинка, как он стоит у алтаря с любимой женщиной, и на его лице играет счастливая улыбка.

Остальные пять дней проходят в напряжении. Раинер будто отдалился от меня. Он мало говорил, больше читал и много печатал. Перед моим отъездом к родителям я захожу к нему попрощаться.

— Когда ты вернешься?

— Постараюсь третьего числа.

Он манит меня рукой. Я подхожу и сажусь на кровать. Он подает мне подарок. Довольно большой и тяжелый.

— Что это? Можно открыть?

— Дома откроешь, — он садится, берет меня за руку и припадает губами к пальцам. — Я буду скучать по тебе, — произносит сладостным хриплым голосом. Я ловлю его томный взгляд и едва сдерживаюсь от соблазна прижаться к нему.

— Спасибо, извини мне нечего тебе подарить.

— То, что ты была все это время рядом, уже для меня бесценный подарок.

Я улыбаюсь и чмокаю его в щеку.

— Возвращайся, как можно скорее.

— Хорошо.

Всю дорогу до дома родителей я чувствовала, как сердце стонет и болит. Что-то мне подсказывало, что теперь я нескоро увижусь с Раинером. Уже дома у себя в комнате я раскрываю его подарок. Это золотисто-коричневый ноутбук-трансформер. Я была в восторге и написала о своих эмоциях Раинеру. Он отправил мне поцелуй и скучающего котенка. Я долго не могла нарадоваться. У меня, конечно, есть громоздкий компьютер, но в Париж я его тащить отказалась, а эту удобную вещь можно взять с собой куда угодно, просто как планшет. С гордостью показываю подарок родителям. Мама с подозрением косится на меня. Ее до сих пор не устраивает, что я встречаюсь с Раинером. Но я объясняю, что теперь мы только друзья. И если его мать настоит на браке с этой загадочной графиней, то так и останемся друзьями, или просто знакомыми. Мне так больно, думать об этом. Я все еще люблю его.

В полночь, когда я готовлюсь ко сну, он мне звонит.

— С Новым годом.

— И тебя. Выздоравливай как можно скорее и в будущем береги себя.