— Даже если весь Север на хвосте будет — я командир и мне приказано доставить мальчишку в столицу. — вдруг призналась тетя.

Мать посмотрела на неё серьёзно, но или время вопросов ещё не настало или она уже что-то знала, поэтому просто сказала:

— Хорошо, тогда делаем так — на станцию не заходим. Огибаем деревню, останавливаемся у рельса в двадцати минутах хода, ты даёшь своим команду на отход, и они нас подбирают.

— Попробуем. — кивнула тётка.

Но ничего из запланированного сделать у нас не получилось. Уже через пол часа всю компанию окружили. Это были три шестёрки. Три колдуна и пятнадцать носительниц дара. Причём они стали давить без предупреждения. Второй раз за день нас пытаются подавить будто мы мятежные архимаги. Матери то ничего, а вот нас задело. Меня меньше всего — не знаю почему, то ли потому, что я полукровка, а может просто привык жить с носительницами дара бок о бок.

Лира упала с лошади почти сразу, Альви застонала и держалась за меня крепко охватив руками за талию. Хотя, казалось бы, у неё нет магических способностей, но видимо нет способностей, с которыми можно хоть что-то сделать. Самый минимум присутствовал и поэтому на неё дар Адона тоже действовал и пробирал.

— Мы арното(1)! — раздался громкий голос со стороны посланников из столицы. — Просто следуйте за нами, вас хочет видеть эйда(2) — Дора арг Энг Антор.

(1 — те кто не причинит вреда — высокий слог)

(2 — первая среди равных — высокий слог)

Мать и тётка держались, стояли на снегу и в руках у обеих уже были мечи. Агла, несмотря ни на что, смогла сплести какое-то заклинание и сейчас у неё на ладони вертелся воздушный шар.

— Вы что творите, Алт вас сожри на своих алтарях?! — тётя взревела словно раненый волк из Местного Леса. — Если хоть одна девочка пострадает после этого — разговора не будет, я порву вас всех!

Давление тут же пропало.

Вряд ли они испугались угроз, всё же пятнадцать носителей дара Адона, умелых, а не тех, которые нападали на меня недавно. Эти могут в теории скрутить целого архимага. Так что скорее всего они просто поняли, что переборщили. Приказ то был доставить живыми и в сохранности, а они…

— Вы с’ту(3), в сознании или без. — отрезала воительница что была за старшую, выйдя вперёд.

(3 — следуете по нашему пути — высокий слог)

Я наконец то спрыгнул с лошади и побежал помогать подняться Лире которые вновь приходила в себя.

Моя мать очень хорошо контролирует свои силы, именно поэтому девушки и тётя чувствовали себя нормально, когда гостили у нас. А так, даже обычное присутствие носителя дара для мага становится чем-то вроде зубной боли, и это если он ничего не делает. Она не очень сильная, но и не очень слабая. И боль эта отдаёт во всё тело. А уж когда носитель дара начнёт применять свои способности, вот тогда маги начинают буквально выть. Конечно, не все, но кто впервые с этим сталкивается очень тяжело переносят подобное. Судя по рассказам матери — ощущения волшебники испытывают не из приятных.

Те, кто нас «сопровождали» — особо не беспокоились о самочувствии нашей компании, в которой преимущественно были маги. Но я и винить их не мог. Женщины выполняли приказ, это, во-первых. Во-вторых — двадцать лет прошло после последних контактов имперских магов и северян. Да они скорее всего просто не задумывают о том, что магам не комфортно рядом с ними.

Нас конвоировали на лошадях, и я посадил перед собой Лиру, обхватив её сзади руками. Она пострадала сильнее остальных и сейчас её била мелкая дрожь, девушка иногда вздрагивала и всхлипывала.

Лучше всех из магов чувствовала себя Агла. Она ещё и драться собиралась и даже смогла что-то из заклинаний реализовать. Но с ней понятно — тут дело в опыте. Она закалённый ветеран, и с северянами сражалась в своё время. Видимо умела каким-то образом частично обходить ограничения, накладываемые носителями дара.

Столица самого большого клана, да и всего Севера, была окружена тремя кольцами обороны. Они представляли из себя высокие, в три человеческих роста, стены, выстроенные вокруг города. Всё это возводилось почти сразу после падения Первой Империи. В те времена северянам приходилось держать оборону ежедневно. После взрыва в столице врага, атаки на эти земли участились.

Но прошлое осталось в прошлом, и сейчас всё изменилось. Теперь перед первым кольцом-стеной было настроено множество домиков, чего раньше просто не могло быть. Они оказались совершенно разные — и каменные, и деревянные. Во всех кипела жизнь. Тут же помимо обычных домов были и лавки, и трактиры. Столица мало того, что была городом самого сильного клана, так ещё именно здесь сходились все торговые пути Севера, так что людей было огромное количества.

Врата на первый круг были открыты, но стояла очередь, чему я очень удивился. Нас конечно же пропустили сразу и без промедления — ведь с нами дружина клана.

Кто-то здоровался с матерью, я уловил пару кивков от знакомых, но большая часть людей смотрели на магов.

На Север если и приезжают торговцы из других государств, то обычно это обделённые проклятьем крови люди. Они вполне нормально переносят близость носителей дара. А магов тут не было уже очень, очень давно, тем более мага имперской армии, да ещё и ветерана. Почему-то мне кажется, кто-то даже мог узнать старую Аглу. Мать рассказывала, знающие её на Севере люди очень даже уважали старуху.

Когда подходили уже ко вторым вратам, тут тоже оказалось столпотворение. Множество людей с телегами, лошадьми, какой-то утварью. Мы очень удивлённо на всё это взирали. Ярмарка и торговля обычно в первой половине лета, и что тут делает такое количество северян — было совершенно непонятно.

— Это беженцы, посмотрите сколько людей с детьми. — тихо сказала Агла всё рассмотрев. — Что-то случилось, что-то очень нехорошее.

— Я сейчас вернусь. — мать попыталась уйти в сторону, кого-то увидев.

— Стоять! — прикрикнула командир нашего сопровождения.

Мама резко развернулась, в один прыжок оказалась рядом с окрикнувшей, скинула девушку с лошади. Та прокатилась по снегу и получила ещё один тычок сапогом в лицо. Она попыталась применить дар, но тут же получила удар. Незнакомая мне воительница вновь покатилась по снегу. Все замерли, ожидая продолжения, а мама подняла за шиворот проигравшую ей и прошипела:

— Асти ту’ру занди!(1)

(1 — смерть сегодня, убийство останется безнаказанным — высокий слог)

Она, наверное, была права. Ведь глава Севера пусть и недолюбливает мою мать, но всё же они сестры. Вряд ли прикажет её убить. Да и понятно было по поведению остальных что они думают точно так же. Хотя, сдаётся мне, если бы они были уверены, что мама хочет сбежать — начали действовать. Убивать не решились, конечно, но попытались бы скрутить и подавить.

Помимо всего прочего, командиром этих женщин поставили какую-то соплячку. Ей не больше двадцати, а скорее даже меньше. Среди подчинённых есть её ровесницы. Но в основном это воительницы, которые как минимум застали войну кланов. Об этом можно судить по деталям одежды — например у двоих висят на куртках еле заметные красные полоски. Эти женщины держали стодневную оборону крепости Танг. А в этом штурме судя по рассказам матери, принимали участие двое архимагов со стороны мятежников.

— Мы приносим тон’гу(2), эйда Антор. — колдун в глубоком балахоне встал на одно колено перед матерью и резко снял с головы капюшон. — У нас было поручение сопроводить вас и защитить, и мы хотим его исполнить. Простите мою сестру, она понесла справедливое наказание.

(2 — глубокое сожаление, извинение, подчиняемся — высокий слог)

Во-первых — он использовал обращение «эйда», а это переводится как «первая среди равных». Так называют только правителей Севера. Формально она, конечно, была «эйдой». Но фактически как я уже и говорил — мы последние представители клана, который уже вычеркнут из летописи Анстуга. То есть даже если у нас будут дети — они унаследуют фамилию и имперский титул баронов, а также земли. Но уже не смогут претендовать на приставку «эйд» и присутствовать на совете кланов. То есть мы будем обычными северянами.