Деревня Троллья Напасть считалась самым заурядным поселением, ничем не выделявшимся из числа многих подобных населённых пунктов. Да, раз в год здесь проходила длившаяся целую неделю ярмарка, знаменитая на всё графство Сорона. Но в течение остального времени Троллья Напасть представляла собой обычное село, в котором не происходило ничего интересного. Ну, почти ничего.

Деревенский староста Рум Жмых в это утро маялся бездельем. Раздав своим многочисленным сыновьям кучу заданий, он внезапно обнаружил, что сам остался без работы, и теперь был вынужден сидеть на крыльце собственного дома, занимаясь резьбой по дереву. Получившиеся фигурки можно было чуть позже продать на ярмарке и тем самым хоть и немного, но пополнить свой кошелек. Староста уже вырезал двух овечек и приступил к быку, когда в воротах замаячила нескладная фигура Атима Стата. Местный сплетник, чья слава распространялась далеко за пределы деревни, был невероятным лентяем, но обладал довольно неплохой способностью первым приносить всевозможные новости.

— Солдаты! — тревожно начал Атим. — Из местного гарнизона! Стоят у таверны, причём жуть какие злые!

— Неужели?! — воскликнул Жмых и нервно вскочил, бросив неоконченную работу. — Неужели лорд-командующий прочитал моё письмо?! Я думал, этого никогда не случится!

Таверна находилась в двух шагах, поэтому староста не успел даже запыхаться из-за быстрого бега. Как и говорил Атим, солдаты стояли у входа, правда, выглядели не злыми, а, скорее, скучающими. К искреннему огорчению старосты, их оказалось всего трое. Двое вели неспешную беседу, а третий разгружал небольшую повозку, на которой они, видимо, и приехали. Лицо третьего показалось Жмыху знакомым. Кажется, это был какой-то дальний родственник его жены, с которым староста даже пару раз пересекался.

— Привет, Ранс, — вежливо поприветствовал он солдата, чьё имя успел вспомнить в самый последний момент.

— А, Жмых, рад тебя видеть, — ответил тот, и лицо его расплылось в довольной ухмылке. — Как жена, дети?

— Всё хорошо, — уклончиво ответил староста, не особо желая распространяться о своей семье. — А у вас как?

— Как обычно, — буркнул Ранс и презрительно сплюнул на землю. — Наш старик окончательно из ума выжил. Везде ему враги чудятся. Совсем достал учениями и проверками. Мы чуть не передрались за право поехать к тебе, хоть денёк отдохнём от командных воплей.

— Об этом я и хотел спросить, — Жмых слегка замялся. — Мы отправляли ему послание, всей деревней подписывали. Ничего не знаешь об этом письме?

— Конечно, знаю, — солдат ничуть не удивился вопросу. — Всем нам был слышен рёв старика, возмущённого тем, что его люди должны ползать по оврагам и гонять медведей и волков, с которыми не могут справиться косорукие лапотники. Так что можешь считать это дословным ответом.

— Эх, если бы дело было в волках, — староста разочарованно отмахнулся рукой. — Ладно, но зачем тогда вас сюда прислали, да ещё и с грузом?

— А так ты ещё не в курсе? Мы вам нового жителя привезли.

— И кого же? — поинтересовался Жмых.

— А ты глянь за повозкой.

Староста, недолго думая, последовал совету, но тут же отшатнулся. У стены таверны на поваленном бревне сидел очень мрачный человек, закутанный в чёрный балахон. Недовольный взгляд незнакомца буравил окружающее с такой злобой, что Жмых почувствовал себя неуютно.

— Кто это такой? — недоумённо прошептал он.

— Так ты же жаловался, что после смерти старой Бельды у вас не осталось нормальных магов? Вот где-то наверху и решили найти адекватную замену. Ты даже не сомневайся, он мастер первосортный, выпускник столичной академии магов!

— А почему он согласился приехать к нам? — староста продолжал недовольно хмуриться. — И зачем вы его сопровождаете?

— Ну, сопровождаем мы его, чтобы не убежал, — ответил Ранс, в очередной раз сплюнув на землю. — Как-никак особо опасный преступник.

— Преступник? — переспросил Жмых, чувствуя, как внутри у него что-то заскреблось.

— Ну, да, натворил что-то в столице: то ли в жабу превратил не того, кого надо, то ли мёртвых поднял прямо на королевском кладбище. Вот его и приговорили к ссылке в нашу глухомань. Вот, кстати, забирай и пакет документов на его содержание.

Староста автоматически схватил стопку свитков, которую Ранс достал из своей сумки, развернул первый попавшийся и отчаянно застонал.

— Так он ещё и чернокнижник!

— Ага, самый настоящий! Я же тебе сказал, что он поднял всех старых королей и чуть ни развязал бойню в столице. Но не бойся, ему уже сделали такое внушение, что даже в сортир будет ходить с оглядкой.

— Чернокнижник, — продолжал стенать староста. — Нам нужен заклинатель погоды, специалист по лечению скотины, знаток трав и растений, а вместо этого нам присылают тёмного мага, да ещё и с криминальным прошлым!

— Если я тебе не нравлюсь, могу уйти, мне тоже не улыбается провести остаток дней в такой дыре, — слегка шипящий голос заставил Жмыха нервно дернуться, а Ранса потянуться к мечу. Маг, видимо, устал слушать спор и неслышно подошел к старосте и страже, чтобы внести свою лепту в разговор.

— Ты это брось, — рявкнул стражник, приняв суровый вид. — Помни, если вздумаешь сбежать или что-нибудь натворишь, за тобой сразу пришлют команду Охотников за магами.

— Нашёл чем запугивать, — проворчал маг, посмотрев на Ранса как на пустое место. — Шечерун Ужасный всегда держит данное им слово. Но вот если вы нарушите наш уговор, то никакие Охотники меня не остановят!

— Думаю, вы сработаетесь, — обратился вдруг солдат к старосте. — Главное, не давай ему спуска и загружай работой на полную. Пусть не забывает, что его сюда отправили отрабатывать.

— Да где ж он работать-то будет? — спросил Жмых, но, к его удивлению, Ранс не стал продолжать диалог и предпочёл вернуться к повозке. За то время, что они болтали, остальные двое солдат, наконец, разгрузили повозку и теперь явно готовились к отъезду. Староста всё ещё не мог поверить своим ушами и глазам, но все его возражения уходили в пустоту. Стражники довольно шустро развернули повозку и поехали в обратном направлении, оставив Жмыха наедине с ссыльным магом. Пару минут они молча смотрели друг на друга, пока, наконец, Шечерун ни повёл плечами и недовольно буркнул:

— Ну, пошли что ли.

— Куда? — удивлённо пробормотал Жмых.

— Как куда? Даже простым узникам положена своя яма, где им придётся обитать, а уж мне в данном случае положен целый сарай. Веди уж, блюститель справедливости, пока я в благородной ярости ни сжег всё твоё село.

— Ах да, жильё, — староста хлопнул себя по лбу и недовольно поморщился. Ему было стыдно признаться, что в том месте, куда они пойдут, уборка не производилась очень давно…

Дом старой Бельды не убирали очень давно. После того, как старая знахарка покинула сей мир, в её жилище наведывались от силы пару раз, поэтому пол и нехитрую утварь покрывал толстый слой пыли. Более-менее прилично выглядел разве что огород и то благодаря тому, что с соседних дворов через дырки в заборе проникали козы, пожиравшие всю растительность.

Шечерун молча принял своё новое обиталище, но взгляды, которыми он окидывал дом, заставляли сердце старосты биться в ускоренном темпе. Каждая замеченная магом паутинка или комок пыли убавляли Жмыху годов жизни, и ему оставалось благодарить небо за то, что чернокнижник продолжал молчать.

Первые слова Шечерун произнёс лишь тогда, когда дело дошло до его личных вещей. Чародей перебрал свой нехилый скарб, бросил на Жмыха очередной пронзительный взгляд и внезапно задал вопрос:

— Где документы?

— Что? — растерянно переспросил староста.

— Мне, как узнику, полагается от нашего государства кормление и некое обеспечение личными вещами и инструментами. Я хочу взглянуть, на что же именно мне стоит рассчитывать.