Я металась по двору, Хлодвига не было видно, а Хьюберт ходил вокруг нас по периметру и очень страдал. Картинно так, периодически вздыхая и прикладывая ладонь ко лбу. Все ему не терпелось как можно скорее обратиться в прах и пепел. Нет, вот до какой степени человеку жизнь не мила?

— Ну, ты закончила? — взывал он к моей совести, но я и ухом не вела. Хьюберт отошел на задний план, у меня были дела поважнее.

Освободилась я только тогда, когда полдень уже миновал, и голод скреб мои внутренности. Желудок уже и квакать перестал. Крестьяне ушли, обещав прийти завтра, и Хлодвиг выполз на белый свет из тьмы замка.

— В добрый путь! — счастливо промолвил он как раз в тот момент, когда я открыла рот, чтобы откусить от заслуженного ужина. Чуть не подавилась! Кто же под руку говорит!

Хьюберт робко протянул к своему куску пятерню.

— Да-да, я вас не задерживаю, — кивнула я и все-таки откусила.

— Неужели ты не хочешь быть причастной к великому? — грустно спросил меня Хлодвиг. — Это же шанс для тебя стать рыцарем. Ты же хотела.

Ага, и как раз воспользоваться тем, что ты так любезно погрузил на телегу. Нет, вообще мне было интересно — теоретически. Но…

А хотя погодите?

Если я не буду замахиваться на то, чтобы стать рыцарем? Вот совсем? Буду жить самой скучнейшей жизнью из всех: максимум переживаний — кто-то выкопал картошку ночью или тля поела деревья. Возможно же, что Ахринель от меня отстанет, да? Или все-таки рыцарство меня настигнет?.. Хотя нет, к черту его, жизнь дороже. И, скажем так, вполне неплохая жизнь, знакомая и комфортная. Пусть и без техники, зато всяких идиотов со смартфонами нет.

— Вы меня даже не научили мечом владеть, — помотала головой я. — Как-то, знаете, все недосуг было. Так что я тут, по хозяйству. Кто-то же должен обеспечивать рыцарям то, куда возвращаться. Вот и вы возвращайтесь… Когда-нибудь.

— Ты мой оруженосец, — напомнил Хьюберт и поджал губы.

— Это там, за пределами этих стен, — мотнула я головой. — Где фанфары, вувузелы, турниры и его величество. А не здесь. Здесь я обычная — ну ладно, почти обычная — крестьянка. Э! Куда копыта тянешь, это мой кусок!

Хлодвиг застенчиво отодвинулся, но ломоть хлеба не выпустил. И таращился на меня со всем своим упрямством. Мол, не отвертишься. А ведь реально не отверчусь!

Но все-таки — стоп. Почему бы не изменить все? Если я не буду оруженосцем, а просто… ну, скажем, поваром. Или конюхом. И в драку не полезу. И Ахринель тогда охренеет. Да? Я же в рыцари больше не рвусь? Желание не считается?

— Поеду как повар, — озвучила я. — И как конюх. Меч тебе вон, пусть Хлодвиг подает. Он второй раз не помрет точно.

Выдвинулись мы ближе в вечеру. Я откопала бумагу и написала нашим работникам инструкции, надеясь в глубине души, что хоть кто-то из них умеет читать. И они не растянут и так не особо великое местное имущество, ну и сам замок по кирпичику. Хлодвиг тем временем зарабатывал себе очки: хлопотал по хозяйству — доил корову, убирался и собирал вещи, а Хьюберт снова ходил кругами, становился в красивые позы, тряс головой и волосами, в общем, вызывал желание его прибить. Я то и дело вспоминала про канаву — в конце концов дописала, чтобы конюх пока этим занялся, все равно животных мы с собой заберем.

Увы, как бы мне этого ни хотелось, но мы все же покинули замок и поползли по дороге. А можно было и рассвета дождаться, но нет! Сейчас подвиг подавай! Солнце заходило, прощально пригревая доспехи Хьюберта и лысину Хлодвига. Я тряслась на телеге, упираясь задней частью в проклятый гроб, и думала, как прокормить эту ораву. Ну, допустим, Хлодвиг наловит себе мышей, ничего, не сахарный, пусть не морщится, а Хьюберт пусть поумерит аппетиты или займется привычным — отжиманием провианта у мирных селян. Опять же есть шанс, что ему намнут бока и ему станет не до дракона.

Внезапно Хлодвиг, шедший чуть впереди Короля, замер, будто наткнулся на стену. А я почувствовала, что гроб перестал меня подпирать и телега словно бы полегчала, а затем сзади раздался грохот.

Первой мыслью было, что это Хьюберт свалился с коня, и я обернулась, слегка озадаченная — он был тогда зазвенел, да? Но нет, это всего лишь гроб съехал с телеги, а Хьюберт просто застыл, понимая, что затаскивать ему теперь гроб обратно.

— Ой-ой, — произнес Хлодвиг и обернулся. — Ой, я как-то не ожидал. Надо же!..

— Что? — нахмурилась я.

— Привязка.

— Какая привязка?

— К замку, — смущенно пояснил Хлодвиг. — А я и забыл. Я же, когда с королевской службы ушел, от магов его величества получил привязку. К замку. Это все потому, что некросов не очень-то жалуют. Чтобы они, скажем так, нигде не шастали…

— Вы в деревню ходили, — металлическим голосом напомнила я. — Вам что-то ничего не мешало, а мы и отъехали всего ничего.

— Я в деревню ходил без гроба. От него отходить можно, правда, мне отлучаться тогда выйдет ненадолго. Ограничен я по времени. А вот с гробом — в общем, есть расстояние, так что я дальше идти не могу.

Врет же как дышит, с ужасом подумала я. Но как его на вранье поймать? И зачем он врет, какой ему смысл? Разве что — если он пойдет на дракона, всю славу ему припишут как магу? А Хьюберту — так, рядом стоял?

А без Хлодвига вообще будет кому стоять или там уже и лежать будет некому?

— Ай-яй-яй, — бормотал Хлодвиг тем временем, и глазки его хитро бегали. — Давайте тогда уже без меня. На ратный, в смысле, драконоборческий подвиг примите мое благословение, а я пошел. Ликс, не беспокойся, за замком я пригляжу.

Он наклонился, легко поднял гроб, закинул его на плечо и, не оглядываясь, вприпрыжку пошел в замку. Мы с Хьюбертом растерянно смотрели ему вслед. Как-то лихо он соскочил, а какую деятельность развел! А зачем?

Я опомнилась первая.

— Ты хотя бы про магию его расспросил? Что там с драконом делать, как его одолеть?

— Нет. Надо было?

И не крикнуть уже. Хлодвиг бежал легко, только сверкали пятки, и догнать его тоже было нереально. И гроб ему не мешал.

Надо было, конечно, надо за ним кинуться, а лучше и вовсе по лысине некросу дать и руки-ноги связать, чтобы выведать все нужное. Но что уж теперь, подумала я. Может, того, пойти и мне за Хлодвигом следом? Помрет же с голоду без меня?

— Двигай. Кому суждено быть повешенным, тот не утонет.

Неистребимый оптимизм.

Полем-лесом, лесом-полем, ландшафт здесь был такой, и если не задумываться, куда именно нас с Хьюбертом несет, то и вовсе все замечательно. Конечно, я рассчитывала, что подо мной окажется не телега с Королем, а лошадка — спокойная, не рыцарская, естественно, но и не усталая крестьянская кляча. Кобылка средних лет, так сказать. Мы бы с ней быстро нашли общий язык: я не устраиваю ей лишние нервы, а она слушается меня. Ехать так было бы в свое удовольствие, дорога, точнее, ее подобие, была ровной, без буераков и других излишеств, вокруг птички поют, запахи природы вкусные — травки-муравки, зелень. Лошадка под тобой двигается в одинаковом темпе, который еще и убаюкивает. А если сухарик в рот кинуть и спокойненько его посасывать, то и вовсе кайф, сладко и в животе не ворчит.

Но увы. Крестьяне под чутким оком старосты прислали, конечно, нам кое-что из еды. Так, на пару дней дороги и Хьюберту новый шлем, который мне почему-то больше пришедший в негодность таз напомнил. А вот лошади для меня не было, но после того, как гроб с телеги съехал и перестал меня подпирать, я уже не особо-то и жалела. Король был уже свой, родной, и единственное, что меня тревожило, так это то, что он может стать для дракона приманкой.

А вот это, подумала я, скорее всего и была причина того, что крестьяне не дали нам дополнительную лошадь. Хотя за своего ослика я любого дракона собственными руками порву, и плевать будет, что Хьюберту нужны почести. Может статься, что дракон меня порвет, но неважно, ради ослика я готова рискнуть, а вот ради козла, извините, не очень… И я косилась на уехавшего далеко вперед Хьюберта, награждая его про себя эпитетами разной степени цензурности.